Перстень с трезубцем

Взяв ее за обе руки, он несколько мгновений молча смотрел на ее смуглое, угрюмое лицо, затем кивнув головой, тихо произнес:

– Рад видеть тебя Илона в моем замке живой и невредимой.

Она кивнула в ответ и попросила, чтобы ее проводили в донжон, графиня хотела немного привести себя в порядок.

Михал распорядился согреть воду, помыть и переодеть воинов. Затем выслушал Бертока, только после этого, поднялся в комнату, где отдыхала Илона.

Она лежала, уткнувшись в подушку лицом, ее плечи вздрагивали при каждом судорожном вздохе. Граф тихо подошел и присел на стул рядом с постелью. Она уловила звук и резко поднялась. Глаза ее были мокры от слез.

– Прости, – произнесла она виновато, – всю дорогу сдерживала себя, а как только осталась одна, не смогла. Я тоже рада видеть тебя Михал. Мне уже сказали, что здесь идет сражение за сражением. Ты был прав, мы не смогли долго держать замок в обороне. Слишком сильным и многочисленным оказался наш враг. Это все, что осталось от гарнизона, нам удалось уйти через подземелье к южному склону и ночью скрыться в лесу. Крестьяне, оставшиеся в живых, ушли в горы. Все деревни в округе крепости турки сожгли до тла. Не щадили никого, даже женщин и детей, мстя за погибших воинов. От замка практически ничего не осталось, только груды камней, да разбитые и обвалившиеся стены. Все Михал, нет больше моего гнезда, – она тихо опустила голову на его плечо, и тяжело вздохнула, – но и нехристей там полегло немало. Весь ров и вся земля возле крепости усеяна трупами. Сначала их оттаскивали, затем бросили, на четвертые сутки их тела стали смердеть, стаи воронья слетались на свое пиршество. Жуткая картина. Михал, я в первый раз участвовала в таком сражении. В ущелье Дожа было по-другому, там мы чувствовали себя постоянно победителями, а в моей крепости я такого не ощущала. Поначалу было страшно, не скрою, но потом привыкла и стояла рядом со всеми мужчинами на стенах. Спасибо Бертоку, он два раза спасал меня от смерти. Жутко.

– Ты видела, как погиб Борат?

– Нет, он принял на себя командование оставшимися солдатами, а мне и Бертоку с воинами приказал уходить. Я не видела его мертвым.

– Может ему удастся уйти, – с надеждой произнес Михал, – да, Илона, война никого не щадит, одни умирают сразу, другие чуть позже, но видимо Господь Бог видит и дарует жизнь некоторым и я действительно рад, что мы опять встретились.

Графиня, со времени прихода в крепость, первый раз улыбнулась и, как бы спохватившись, тревожно спросила:

– Михал, есть известия о моем сыне?

– Не беспокойся, все хорошо, они все благополучно добрались до Бестерце.

– Слава Богу, а я-то вся измучилась, думая, как они там.

– Людвик вернулся и сказал, что устроились они хорошо, в моем имении большой дом, всем места хватит. Если что, можно будет дальше на север уйти.

– Как здесь обстоят дела?

– Держимся. Правда в городке не хватает сил сдерживать турок, видимо скоро придется его оставить, но крепости своей мы им так просто не сдадим.

– А из Темешвара, были какие известия?

– Там тоже нелегко, последнее сообщение было невеселым, турки подтянули к крепости несколько тяжелых стенобитных орудий. Ищут слабые места, чтобы прорвать оборону. Войско огромное, лезут, как саранча, ни взирая на убитых. Здесь такая же картина, но подходы у турок ограничены и им приходится с этим считаться. Думаю, что долго они не смогут осаждать замок.

– Ты думаешь, они уйдут, не захватив крепость?

– Если бы нам кто-то помог или зарядов для пушек было во много раз больше, то до осенних холодов мы бы продержались, но турки торопятся, им необходимо уже быть под Темешваром.

– А что будет после?

– Балинт предупреждал, что с севера навстречу Ахмеду-паше двигается войско паши Али. Таким образом, они стараются захватить всю центральную часть Венгрии, завоеванную Фердинандом и двинуть свои войска на Австрию.

– Да, теперь я понимаю, что помощи нам ждать не от кого…

Их разговор прервали громкие выстрелы из пушек, сопровождаемые залпами из ружей. Команды и крики на южной стене, заставили всех отдыхающих от последнего сражения вскочить и занять свои места на стенах.

Илона и Михал тоже поспешили из донжона, турки начали очередной штурм.

На протяжении двух, последующих дней, были отбиты три атаки османских войск, пытавшихся прорваться к центральным воротам. К крепости подкатили сооружение из бревен, внутри которого располагалась пушка. Несколько выстрелов удалось произвести по воротам замка, после чего меткий пушкарь Ласло разнес в щепы сооружение.

В замок пришли последние защитники Хэди во главе с Гиорджи. Еще раз удивился Михал, увидев среди них мэтра Эрно. Он ничего не сказал лекарю, а только крепко сжал ему локоть. Слова были излишни, раз Эрно пришел со всеми в замок – значит, он принял это решение самостоятельно. Турки со всех сторон обошли городок, и ночью ворвались на улицы. Начались массовые убийства, сопровождающиеся грабежами и пожарами. Городок через несколько часов после разграбления был сожжен. Захваченную у гайдуков пушку, турки развернули и обстреляли церковь, разрушив ее лицевую стену.

Все оставшиеся в живых жители Хэди, с раненными подались к ущелью в горы. Люди, и в том числе метр Эрно, пожелавшие биться с врагом до конца, направились с Гиорджи через пещеры в замок Ласло.

Глава 33 Последнее сражение

В один из последних дней июля в Железную руку прибыло несколько человек, которым удалось бежать из крепости Темешвар. Среди них был Пете. Тот самый Пете, которого граф Ласло отправил в Темешвар. Это он провел нескольких воинов – защитников крепости в замок графа и передал прощальное, короткое письмецо от барона Балинта.

С замиранием сердца Михал читал строки, написанные под жестоким и яростным напором турок.

«Дорогой граф, нет времени на подробности, Темешварскую крепость пришлось сдать. Турки разнесли несколько башен и ворвались внутрь. Оставшимся в живых воинам и в том числе Иштвану Лошонци разрешили покинуть крепость. С прискорбием сообщаю о гибели моей жены и друга Габора. Своих детей я успел отправить на север. Дай Бог тебе избежать всего, о чем я поведал. Прощай мой друг и помни, что для меня наша дружба была самой светлой. Передай сердечный привет Кэйтарине и Этель и, пожалуй, моим незабываемым, любимым Бианке и Ханге…» На этом короткое письмо прерывалось.

– Что случилось с воинами, им разрешили покинуть крепость? – задал вопрос граф. Пете, понуро опустив голову, рассказал, что пришлось ему увидеть в последние часы.

– Мне и нескольким воинам удалось ночью выскочить из крепости, нас отправили, потому – что мы были самыми молодыми среди защитников. Мы залегли недалеко и видели, как днем выходили оставшиеся в живых люди. Вдруг турки накинулись на них с оружием. Лошонци и его воины погибли в бою, а остальные были отпущены.

– А Балинт, что с ним, как он передал тебе письмо?

– Он и направил меня и ребят в Вашу крепость, чтобы мы сообщили обо всем. Господин барон не вышел с остальным войском, он погиб еще утром.

– Почему ты так решил?

– Мне потом сказали, что его и нескольких дворян, схватили турки и казнили прямо на площади.

– Значит, Темешвар пал, – громко произнес граф Ласло, – ну, что же, там защитники сражались как герои и память о них останется всегда в наших сердцах. Воины! Нам тоже предстоит до последнего вздоха защищать свою землю от проклятых турок, не посрамим свою честь. Нас не пугает, что наш враг сильнее и многочисленнее, пусть они сами боятся при каждом выстреле наших пушек и при отражении каждого штурма. Погибли наши друзья и товарищи: Борат, барон Балинт, Габор и тысячи неизвестных нам героев, но мы свято верим, что они до последнего защищали свою Родину. Они – венгры, верившие в свободу своей родной земли и не предавшие своих отцов и предков. Мы будем помнить о них вечно.