Перстень с трезубцем

– Михал, как мы можем бросить вас, – запротестовала девушка.

– Сестра моя, мы же ненадолго расстанемся. Мы сейчас дождемся Гиорджи и нагоним вас.

– А если он не вернется, и турки скоро появятся здесь, – не унималась Ханга. Она была единственным человеком среди воинов, способная повлиять на графа.

– Не переживайте за нас, мы обязательно придем, – успокаивал Ласло свою сестру и гайдуков, – Герге, как выйдете из ущелья, в лощине вас будет ждать Балаж с лошадьми и провиантом. Если не поспеем вовремя, нас не ждите, скачите в Бестерце. На территории, занятой турками, лучше всего пробирайтесь ночами. Прибудете в имение, передашь Этель вот это письмо, – граф протянул Гергею бумажный пакет.

– Михал, мой хороший, ну прошу тебя, пойдем с нами, – взмолилась Ханга, предчувствуя беду.

– Не могу, мое солнышко, я должен последним покинуть свои владения и убедиться, что там никого не осталось. Не волнуйся, мы вернемся.

Ханга подошла и, обняв брата, взглянула ему в глаза и тихо сказала:

– Береги себя, мы все тебя ждем, помни об этом. Мы все тебя любим.

Небольшая группа людей, вытянувшись в одну линию, скрылась в темном проходе пещеры.

– Ну, что Берток, будем ждать Гиорджи или пойдем ему на помощь, – произнес Ласло, подбрасывая на руке ружье.

– Может, подождем еще чуть-чуть.

– Время прошло много, вдруг турки схватили его, и он не успел запалить фитиль. Я проберусь тайным ходом в донжон и если там все так и произошло, подорву башню.

– Михал, ты рискуешь быть взорванным.

– А Гиорджи не рискует? Останетесь в подземелье и дождетесь моего возвращения. Все, я пошел.

Только он произнес последние слова, как снаружи пещеры раздался сильный взрыв.

Ласло кивнул головой.

– Подорвал. Теперь будем ждать возвращения Гиорджи.

Прошло время, но друг не появлялся. Тревожная мысль закралась в голову графа: «А вдруг он сам себя…». Михал замотал головой, отгоняя прочь дурную мысль. Вдруг со стороны входа послышались множественные шаги.

– Это не Гиорджи – это турецкие собаки, – произнес Берток.

– Кремень, – сказал Ласло и протянул руку к Бертоку.

– Михал, дай я сам подорву пещеру, а вы уходите.

– Берток, не спорь со мной, дай трут и кремень.

Друг, нехотя протянул Ласло вещи.

– Идите знакомым путем, не сворачивая, я вас догоню, здесь есть более короткий путь. Если что, встречаемся в лощине, где ждет Балаж с лошадьми. Все братцы, прощаемся. Семеро мужчин крепко обнялись и шестеро, оставив своего предводителя, ушли в пещерный проход.

Светало. Прошло два часа после того, как Гергей, Ханга и пять гайдуков добрались до выхода из горы Барса. Пройдя ущелье, они достигли лощины, где их ждали Балаж и еще один человек с навьюченными лошадьми.

В тот же миг все отчетливо услышали шум взрыва, донесшегося со стороны замка. Видимо Гиорджи подорвал заминированный донжон. Но через какое-то время с той же стороны донесся непонятный гул, как будто где-то прогремел гром. И вот, наконец, показались фигурки людей и, по мере приближения можно было разглядеть, что это были гайдуки. Но когда группа из пяти человек приблизилась к отряду Гергея, среди них не было Михала.

Ханга бросилась им навстречу и буквально, затерзала вопросами Буйко. Он понуро опустил голову и передал ей, что граф остался поджидать Гиорджи.

– А где Берток?!

– Он вернулся к графу Ласло, а нам приказал идти в лощину.

Буйко с волнением закончил объяснения и, поджав губы, еще больше помрачнел.

– Буйко, что случилось? – спросила Ханга.

– Мы слышали взрыв в пещере, видимо господин граф взорвал вход в соляные копи.

– Ты думаешь… – у Ханги от ужаса округлились глаза.

– Я ничего не понимаю, господин граф приказал нам идти к вам, а сам остался ждать Гиорджи, – снова повторил он.

– Нам нужно вернуться, – затревожился Гергей.

– Конечно, конечно, – подхватили остальные гайдуки.

– А как же предупреждение Михала о турках, вдруг они не станут дожидаться рассвета и пошлют разведку в ущелье, – предостерегла Ханга.

– Мы мигом, – предложил Буйко, – правда, Пете, – обратился он к другу.

– Да-да, Гергей мы только узнаем, где господин Михал и Берток, – поддержал друга Пете.

– Боже мой! Боже мой, – догадка прокралась в сознание Ханги, – как я зразу не додумалась: три товарища никогда не оставят друг друга в беде. Эти взрывы… Боже мой! Они все погибли, – и Ханга затряслась в рыданиях.

Гергей утешал жену, обняв ее за плечи:

– Милая, успокойся, не нужно так убиваться, они вернутся, вот увидишь. – А сам, пока успокаивая Хангу, махнул рукой Буйко и Пете, чтобы они быстрее ветра бежали в пещеру. – Не плачь, радость моя, вот уже наши парни поскакали на конях встречать их. Ханга посмотрела в сторону ущелья и, заметив клубы пыли, судорожно вздохнула.

Только через час вернулись Буйко и Пете и рассказали, что вход в соляные копи завален основательно. Они облазили весь завал и убедились, что выйти теперь из пещеры в сторону замка, нет никакой возможности. Хангу потрясло это известие. Она столько дней держала себя в напряжении, и теперь ее словно прорвало, она долго плакала и не могла успокоиться. Уговорами, объятиями Гергею удалось все же успокоить жену.

– Что же теперь нам делать? – спросила она, тяжело вздыхая.

– Нам необходимо помнить предостережение Михала, что турки могут поехать мимо горы Барса. Давайте спрячемся вон в том лесу, и подождем Михала и Бертока, – предложил Гергей.

Не зря они спрятались, спустя час из ущелья показались турки, их было сотни две и все на конях. Видимо это была разведка. Но вскоре они вернулись и скрылись в ущелье. Прождав до вечера, Гергей, как старший по званию, отдал приказ:

– Едем в Бестерце. Как условлено, пробираться будем ночами.

Эпилог

Самый опасный отрезок пути, отряду Гергея пришлось преодолевать ночами. Дорога на север вела к реке Марош. Первые восемьдесят верст были самыми тяжелыми. Два перевала, ущелья, долины остались позади, когда всадники добрались до местечка Дева. Затем вдоль реки Марош их путь лежал в Дьюлафехервар.

В этих землях обстановка была более спокойная. Мятежные крепости и города находились южнее и боевые действия османских войск, в основном происходили там. В Дьюлафехерваре люди с тревогой обсуждали последние события: взятие турками Липпы, затем городов – Лугоша, Караншебеша и многих укреплений на Темешварской территории. О северной части Венгрии пока сведений не было, но все и так понимали, что летний поход Сулеймана направлен на разгром войск Фердинанда и завоевывание земель, ранее захваченных султаном.