Перстень Сварга

– Да, конечно, помню.

– Так вот, помимо прочего, он произнес одну фразу, что-то вроде того: "Можно ли отправлять?"…

– Верно. Настоятель еще согласно кивнул головой…

– Он сказал - "отправляйте, как обычно", или что-то вроде того… Я еще тогда стал догадываться, что кроется за этими словами… Так вот, людям принесли воду, или же, что более вероятно, какой-то напиток из ягод, да еще и с извинениями - простите, мол, нас, неувязка с водой вышла, затянули мы с этим делом. Ну, люди и накинулись на питье!

– А почему ты считаешь, что им принесли напиток из ягод?

– Не думаю, что яд совершенно безвкусен, в воде его можно ощутить, а ягоды забивают этот привкус… Потом, скорей всего, им предложили пойти в повозку: сейчас, дескать, вы все отправитесь в то место, где вас будут лечить… Ну, а умерли люди уже здесь, в этой повозке.

– Ты как думаешь - они не мучались?

– Не знаю. Считаю, что яд им дали достаточно сильный - вряд ли обитатели монастыря хотят слышать долгие крики умирающих людей. Но дело в том, что у каждого из нас разный организм, и тут многое еще зависит от того, сколько каждый выпил жидкости с ядом, и сколько той отравы было намешано в питье… Наверное, кто-то скончался сразу, а кто-то успел понять, в чем тут дело.

Повозка еще какое-то время тряслась на камнях и ухабах неровной дороги, а потом, наконец-то, остановилась. Как и договаривались заранее, Бел и Олея вновь притворились мертвыми, и когда створка повозки вновь отворилась, внутрь вошли все те же двое мужчин. Как Бел и предполагал, они, не обращая внимания на мертвых, сразу же взялись с двух сторон за железную бочку. Именно в этот момент на одного из них кошкой прыгнул Бел, а Олея послала хлыст в сторону второго мужчины. Ремень обвился вокруг шеи возницы, один рывок… Неожиданное нападение дало беглецам несомненное преимущество - оба мужчины умерли до того, пока успели издать хотя бы один звук.

– Все… - Бел покосился на Олею.
– Хорошо сработали. Теперь главное - третьего не упустить!

Однако щелчок хлыста все же услышал третий мужчина, тот, что и сопровождал повозку верхом на лошади. Он что-то крикнул, но, судя по его спокойному голосу, просто интересуется, в чем дело. Вон, судя по звукам, соскочил со своего коня, идет к повозке… Мужчина едва успел показаться в проеме, как на него обрушился страшный удар хлыста, и человек рухнул на землю. Этот жив - непонятно почему, но Бел велел Олее только оглушить этого мужчину, ни в коем случае не убивать.

Беглецы вновь действовали быстро: подскочили к упавшему, подхватили его с двух сторон, затащили в повозку. Там его быстро скрутили и заткнули рот и еще разок дали по шее. Затем сдернули одежду с двоих убитых мужчин, переоделись. Вышли наружу, вновь закрыли повозку. Все это не заняло много времени.

– Бел… - негромко сказала Олея, - Бел, это мужчина, всадник… Он в сознании, только притворяется. Я видела - у него чуть подрагивают ресницы.

– Знаю, видел… - почти прошептал в ответ Бел.
– Так надо…

Ну, надо - так надо, значит, Бел что-то задумал. Больше об этом говорить не стоит, лучше спросить о другом.

– Что сейчас?

– Надо повозку распрячь, не стоит оставлять здесь лошадей. Вряд ли кто будет интересоваться брошенной повозкой, но вот лошади могут привлечь внимание многих. А нам с тобой без лошадей отсюда не уйти. В общем, распрягай.

– Сейчас займемся…

Олея оглянулась. Оказывается, повозка остановилась неподалеку от чего-то, напоминающее не очень широкий провал в земле, откуда несло невыносимым смрадом. Ясно - именно туда и сбрасывали мертвые тела. Но Олею интересовало и другое:

– Бел, интересно, что было в той железной бочке?

– Наверное, растворитель.

– Что? Извини, я не поняла…

– Да чего там понимать! Погибших людей после смерти надо куда-то деть, так? Как я понял, тела скидывают в такие вот щели в земле (думается, таких, с позволения сказать, захоронений, тут несколько), затем сверху выливают особый растворитель. Наверное, он многократно убыстряет процесс разложения тел. Вот и все, через какое-то время от погибших не останется никаких следов. А как еще прикажешь хоронить убитых? Их в эту щель в земле были сброшены, наверное, сотни, если не тысячи.

– Кошмар!
– Олея в растерянности трясла головой, с трудом воспринимая происходящее.

– Верно, кошмар. Таким образом слуги Двуликого избавляются от лишних людей.

– Ой, Бел, смотри! Кажется, сюда кто-то едет!

– Где?

– Вон, по дороге…

– Вижу… - Бел, прикрыв глаза ладонью от солнца, смотрел на приближающегося к ним всадника.
– Между прочим, очень торопится, мчится во весь опор. Лошадь нахлестывает так, что просто держись!

– Едет к нам?

– А то к кому же еще?

– Что будем делать?

– Стой спокойно. Возможно, в том монастыре не вне знают друг друга в лицо… А впрочем, будет лучше, если ты отойдешь за повозку, и если что… Ну, ты знаешь, что делать.

Олея неторопливо направилась за повозку, а Бел, все так же прикрывая глаза ладонью от солнца, ожидал приближения всадника. Не прошло и минуты, как тот просто-таки подлетел к ним, что-то закричал и замахал руками - поворачивайте, мол, назад! Даже Олее стало понятно, что требует от них этот человек: не открывайте повозку, и направляйтесь вслед за мной в монастырь!..

Ни Бел, ни Олея еще не решили, что они будут делать дальше, а мужчина вдруг умолк на полуслове. Как видно, он что-то понял… Так, больше тянуть не стоит.

Точный удар хлыста выбил мужчину из седла, и он едва ли не мешком свалился на землю, но, тем не менее, тут же умудрился вскочить на ноги. Шустрый парень… Ничего, сейчас мы тебе уверенности в себе поубавим. Еще один удар хлыстом - и лошадь мужчины, обиженно всхрапнув, отбежала в сторону, во всяком случае, сейчас до нее так быстро не добежишь. Теперь невысокий мужчина средних лет стоял перед двумя незнакомыми людьми, и понимал, что лучше ему лишний раз не делать резких движений - лошадь далеко, а за оружие ему вряд ли позволят схватиться.

– Что случилось?
– Олея не сводила глаз с мужчины.

– В монастыре тревога… - ответил Бел.
– Этому человеку было велено догнать повозку, и повернуть ее назад, не допуская выгрузки погибших.

– Послали всего одного человека?

– Как видно, посчитали, что этого достаточно…

В этот момент мужчина рухнул на колени, и заговорил на ломаном языке Руславии:

– Не убивайте меня, я скажу вам все, что вы спросите…

По словам этого человека, сейчас в монастыре поднялась настоящая тревога. Как оказалось, в монастырь приехал важный господин, которого настоятель ожидал со вчерашнего дня, но кабинет настоятеля был заперт изнутри, и охранника, что должен дежурить около его дверей, тоже не было. Вторая дверь тоже была закрыта, однако на стук в дверь по-прежнему никто не отзывался. Прошло немало времени, пока кто-то изнутри не подал голос, и не рассказал, что произошло… (Понятно, - отметила про себя Олея.
– Как видно, кто-то из охранников все же сумел выплюнуть кляп). В общем, сейчас все силы посланы по поиск сбежавших, обыскивается сам монастырь, а заодно послали вслед за теми, кто в течение ближайшего часа покинул пределы монастыря, а таких людей набралось немало… Вот и его послали вернуть повозку… Он только выполнял приказ, не более того!