Первая академия. Том 3

Итого для штурма осталось человек тридцать.

Поплутав по переулкам, мы добрались до особняка Демидовых. Здесь были ворота, ведущие во двор, сюда же окнами выходили боковой фасад главного здания и флигель. Едва мы вышли к дому, как оттуда по нам начали стрелять, и кто-то (я даже догадывался кто) стал метать со второго этажа воздушные лезвия. Часть нашего отряда спряталась за углом дома напротив, а часть, в том числе я, Борис, его супруга, племянник и оба двоюродных брата, прижались к каменной ограде самого особняка, оказавшись у противника в слепой зоне.

— Алексей, — позвал меня Борис. — Надо действовать. Будем кидать огонь в окна. Выкурим оттуда всех. Только вдоль стены идите, вдоль стены. Не отходите далеко.

Собственно, другого варианта у нас и не было.

Прижимаясь к стенке, я подобрался к окну первого этажа и закинул в здание мощный взрывной шар. Пламя полыхнуло внутри, выбив все стёкла. Борис же выбежал на середину улицы и стал швырять огненные сгустки на второй этаж. Там кто-то завопил, сгорая заживо. Стрельба прекратилась. И тогда два эфирника вышибли ворота, открывая нам путь во двор.

Я, Николай и Максим заскочили на территорию первыми и, пригнувшись, побежали вдоль горящего особняка, в окнах которого бушевало пламя. Но здание горело не всё. Дальнее крыло не пострадало, и там мог укрываться противник, как, впрочем, и во флигелях, которые стали осматривать Борис с остальными стражниками.

Я вломился в здание первым, закрывшись огненной полусферой. Тесная прихожая на первом этаже и узкая лестница, ведущая выше, были затянуты дымом. Здесь, судя по всему, находился чёрный ход. Главный был со стороны площади. Мои спутники отправились прочёсывать первый этаж, я побежал на второй.

Поднялся по лестнице, удерживая защиту и оказался вначале в ещё одном тесном холле, а затем — в длинном помещении с камином. В обе стороны вели распахнутые двери. Слева тянуло дымом, там плясало пламя, охватившее половину здания, справа… на меня выскочил невысокий каменные человек с массивной пикой в руках, увенчанной наконечником размером с лошадиную голову.

Пика полоснула по моей огненной полусфере, и каменный человек пробежал мимо. Он повернулся и снова попытался ткнуть меня. Я убрал защиту и отклонился, перехватил пику и принялся долбить противника свободной рукой, пару раз двинув ему ногой в живот.

Очередной удар кулаком с огненным импульсом расколол голову одарённого. Схватка закончилась в считанные секунды.

Краем глаза я заметил движение в дверях справа. Развернулся и едва успел создать защитную полусферу, прежде чем в меня попали два воздушных лезвия. Передо мной стояла женщина, маг воздуха, с которой я столкнулся во время уличного сражения. Теперь нам предстояла решающая схватка один на один.

— Сдавайтесь! — приказал я. — Если вы сдадитесь, вас не тронут.

— Сдаться?! — воскликнула она. — Кому? Убийцам и грабителям? — в меня снова полетели воздушные лезвия, но огненная полусфера сдержала и их.

— У вас нет выбора. Сдайтесь, и никто не пострадает.

Удерживая одной рукой защитную полусферу, второй я начал создавать мощный взрывной шар. Мне надоело убивать, но это сражение наверняка закончится чье-то смертью. Главное, чтоб не моей.

Женщина стояла, закрывшись воздушным щитом, её губы были сжаты, а в глазах пылал гнев. Но атаковать она больше не пыталась.

За её спиной раздались шаги, и в зал вбежали ещё два одарённых, словно выточенные из камня. Один — длинный, худой и лопоухий, второй — крупный бородатый богатырь с двуручным молотом в руках. Моё эфирное зрение показывало, что первый — не очень силён, а вот здоровяк не только с виду выглядел крепким, но и печатью обладал яркой и развитой. Вряд ли я один мог справиться с ними со всеми.

И тут на второй этаж залетели Николай и Максим. Первый создал в воздухе перед собой два крупных каменных конуса, второй сформировал огненную сферу. Вот теперь силы были равны.

— Ладно! Довольно! — вдруг воскликнула женщина. — Мы сдаёмся.

— Но Маргарита Васильевна! — хотел возразить бородач с молотом, но его перебили.

— Нет, Христофор Павлович! Довольно кровопролития. Я не хочу, чтобы моя семья погибла. Пусть забирают, что хотят, только не трогают детей.

Здоровяк сокрушённо покачал головой:

— Что ж, Маргарита Васильевна, будь по-вашему.

— Кому мы сдаёмся? — спросила женщина.

Я не хотел называть свою фамилию, но это и не потребовалось.

— Николай Филиппович Оболенский. Двоюродный брат Бориса Оболенского, — ответил мой сопровождающий.

— Максим Оболенский. Племянник Бориса Порфирьевича. Вы убили моего отца, но если прекратите сопротивляться, мы оставим вам жизнь.

— Мы готовы сдаться на вашу милость, — проговорила женщина, — но прежде дайте слово дворянина, что не причините вреда членам моей семьи.

— С вами и вашей семьёй будут обращаться подобающим образом, как с членами княжеской фамилии. Даю слово дворянина, — пообещал Николай. — Вы можете считать нас кем угодно, но Оболенские никогда не поступали бесчестно.

— Тогда будь по-вашему, — женщина убрала воздушный барьер, её спутники развоплотились, и оружие в их руках пропало.

Не успели Максим и Николай застегнуть блокирующие браслеты на руках пленников, как на второй этаж вбежали Борис Порфирьевич в сопровождении пяти стражников.

— О, Христофор Павлович собственной персоной! — воскликнул Борис с нарочито притворным дружелюбием. — Давно не виделись! Как поживаете? Маргарита Васильевна! И вас тоже несказанно рад видеть. Полагаю, придётся вам ближайшее время погостить у меня.

— Борис Порфирьевич, вы — вор и убийца, — сдержанно проговорил бородатый толстяк. — И я не откажусь от моих слов, даже находясь у вас в плену.

— Что ж, вероятно, мне тоже придётся вам напомнить, сколько всего вы натворили и сколько нашей крови пролили, — произнёс Борис уже без показного радушия. — Но это потом. Сколько вас? Пусть все выйдут. Даю слово, никто не пострадает, если добровольно сложите оружие.

Маргарита Васильевна крикнула кому-то, чтобы выходили, и из соседней комнаты вышли молодой человек моего возраста, девчонка лет четырнадцати-пятнадцати — оба одарённые с печатями, и три эфирника — женщина в брючном костюме, мужчина лет пятидесяти и парень в обгоревшей жилетке.

Всем им тоже надели браслеты, после чего компанию вывели во двор. Борис попросил Маргариту Васильевну уговорить сложить оружие тех, кто до сих пор продолжал обороняться, и пленница согласилась. Она и Борисом Порфирьевичем отправились на главную площадь, где и состоялись переговоры с засевшими в заводоуправлении стражниками. Вскоре из здания вышли одиннадцать человек, двое из которых были слабыми одарёнными, а девять — эфирниками.