Первая мировая. Неизвестные страницы

Такое наступление расходящимся веером, как удар растопыренными пальцами, трудно понять. Войска VI и V Сиб. корпусов только что очистили 5 ноября это пространство, а 6 ноября едва они пришли на ночлеги, как получили приказание идти опять обратно. Это явно нецелесообразное мотание усталых войск не могло, конечно, поднимать их дух, без того уже подвергшийся тяжелому испытанию вследствие неудачных боев предшествовавших дней. Самая же линия Гостынин – Белявы также непонятна. Гостынин расположен в 20 верстах от перешедшей в руки немцев Плоцкой маневрной переправы и находится под фланговым ударом с ее стороны. Эту линию можно было занимать не иначе, как вновь овладев одновременно и Плоцком.

Разосланный по телеграфу в 10 ч 45 мин вечера 5 ноября приказ по 1-й армии на 6 ноября был следующего содержания:

«На правом берегу Вислы неприятель, по-видимому, не изменил группировки. Вчера вечером немцы заняли Плоцк. намеренно оставленный нами. На левом берегу Вислы неприятель атакует вторую армию на фронте Стрыков – Лодзь, а против нашей армии, в районе Собота – Белявы, ведет энергичное наступление на Лович и южнее.

Главнокомандующий приказал 6 ноября вверенной мне армии перейти в наступление на фронте Гостынин – Белявы.

Ближайшей целью действий ставлю разбить неприятеля, наступающего на Лович, для чего:

V Сибирскому корпусу, с приданной ему бригадой 4-й пехотной дивизии, выдвинуться на линию Вымысле – Любиков и наблюдать за полосой между рекой Вислой и Вымысле; линию Вымысле укрепить.

VI Сибирскому корпусу, выделив дивизию в армейский резерв, наступать на фронт Любиков – Злаков Боровы для удара совместно со II армейским корпусом во фланг неприятеля, наступающего на Лович. Дивизию, выделяемую в армейский резерв, немедленно направить в Вице (10 верст севернее Ловича). По прибытии дивизии в Вице начальнику этой дивизии войти в связь со штабом армии, пользуясь для сего связью II армейского корпуса.

II армейскому корпусу, усиленному бригадой 16-й пехотной дивизии, но без 43-й пехотной дивизии, атаковать неприятеля, наступающего на Лович, имея общее направление атаки на фронт Клетыльдов – Здуны.

Сводной казачьей дивизии перейти в район южнее Ловича; дивизии обеспечивать левый фланг армии, поддерживая связь с войсками, занимающими Скерневицы.

Ловичскому отряду атаковать наступающего на него неприятеля, имея необходимый резерв за своим левым флангом.

Частям I Туркестанского и VI армейского корпуса, остающимся на правом берегу Вислы, продолжать выполнения порученных им задач».

По получении этого приказа в штабе фронта он вызвал ряд вопросов и замечаний. Из последовавшего разговора генералов Орановского и Баиова, выясняется наличие ряда недоразумений в этом приказе. В штабе 1-й армии никаких почти сведений о группировке сил неприятеля не было. Помещенные в приказе сведения об «энергичном натиске неприятеля» на 1-ю армию 5 ноября совершенно не соответствовали действительности, ибо такого натиска вообще не было. Для Ловичского отряда, на долю которого выпадала главная роль, не было даже дано направления для наступления на 6 ноября. Время начала наступления указано не было.

В конце разговора генерал Орановский передал, между прочим, от имени ген. – ад. Рузского указание, что Ловичский отряд и II корпус должны 6 ноября достигнуть линию Кремпа – Белявы – Селичи-на-Бзуре.

Вышеприведенный приказ весьма характерен для управления 1-й армией, ибо он показывает, до какой степени безучастно относился командующий 1-й армией к плану операций своей армии, находя, очевидно, весьма удобным получать детальные указания штаба фронта, как бы снимавшие с него ответственность. Он совершенно мирился с тем, что в его штабе о неприятеле ничего не знали, ибо неприятельская конница завязала 1-й армии глаза. Между тем у ген. – ад. Ренненкампфа, с присоединением Кавказской кавалерийской дивизии ген.-м. Шарпантье, было в армии 4,5 дивизии армейской конницы, не считая дивизионной кавалерии. Из них 2,5 дивизии были оставлены на правом берегу Вислы. Дивизии же генералов Казнакова и Шарпантье на левом берегу Вислы не выходили за линию своей пехоты. Ген. – ад. Ренненкампф дает крайне отрицательную оценку способностей этих кавалерийских генералов. Не входя в разбор правильности такого мнения, необходимо, однако, констатировать, что остается неизвестным, были ли им даны определенные задачи для армейской разведки впереди фронта армии или нет. Во всяком случае, в результате работы армейской конницы мы не знали группировки сил неприятеля. А без знания этого не могло быть сознательно нацеленного маневра.

В 6 часов утра 6 ноября была получена в штабе армии телеграмма Главнокомандующего за № 6011, в которой значилось: «Требую самого энергичного наступления 1-й армии и Ловичского отряда. Ловичский отряд и II корпус должны не только наступать, но и сломить. Не могу себе представить, какие причины могли привести к замедлению наступления в столь важную минуту».

Эта телеграмма как бы спохватывается в сделанной ошибке, т. е. в ограничении наступления Ловичского отряда и 2-й армии корпуса на 6 ноября линией Кремпа – Беляны – Селичи-на-Бзуре.

Она выделяет II армейский корпус и Ловичский отряд в отдельную группу, на долю которой главным образом выпадала выручка 2-й армии. Она как бы хочет возвратить операцию к основной правильной идее исходного стратегического положения 5 ноября. Но она все же не решается ясно и определенно высказаться, как бы представляя опять способы исполнения командующему 1-й армией.

Однако командующий 1-й армией этой неясностью обеспокоен не был, а сам ограничился чисто канцелярским пересказом неясного подбадривания корпусным командирам в «крепких», по выражению генерал-адъютанта Ренненкампфа, телеграммах, не давая, однако, от себя корпусам ни определенных задач, ни новых направлений, ни часов выступления.

При таких условиях, конечно, никакой энергии в наступлении получиться не могло. Неприятель оказал сопротивление только одной 14-й Сибирской дивизии у с. Кернози. На всем остальном фронте части 1-й армии противника не встретили. Из-за задержки дивизии VI Сибирского корпуса остановился и V Сибирский корпус, а II армейский корпус боялся оторваться от VI Сибирского и послал ему на помощь одну бригаду, которая затем заночевала у д. Мастки, т. е. на линии старых ночлегов с 5-го на 6 ноября.

Узнав, что II армейский корпус даже через Слудву еще не весь переправился, Ловичский отряд также остановил свое наступление, тем более, что у него кроме совместного наступления со II армейским корпусом была еще другая более важная причина обождать – он не был еще весь сосредоточен. Отряду недоставало еще девяти батальонов Сибирских стрелков, 48 орудий Сибирской бригады, 10 сотен казаков и двух бронированных автомобилей. Это такая нехватка сил, которую игнорировать нельзя было. А основные силы этих частьей еще не прибыли по железной дороге.

Однако главной причиной задержки Ловичского отряда была все та же неясность и неопределенность возложенной на него задачи. В основной задаче, поставленной Ловичскому отряду при его сформировании 4 ноября, было «удерживать и оборонять Лович во что бы то ни стало». Эта оборонительная задача, по существу своему, с наступлением к ю.-з., где была 2-я армия, была несовместима. Надо было эти задачи с момента приказа о наступлении разделить, т. е. сформировать новый Ловичский отряд для обороны Ловича, а на «сводный корпус» ген.-л. Слюсаренко возложить только задачу наступления на выручку 2-й армии. Этого разделения двух несовместимых задач своевременно сделано не было. Ход событий впоследствии, 8 ноября, заставил это сделать по инициативе самого генерала Слюсаренко и офицера для связи из штаба фронта, полковника Хенриксона. Но это был уже непорядок. Планосообразное управление войсками требовало поместить это уже в первом приказе о наступлении, т. е. на 6 ноября. Если бы генерал Слюсаренко со II армейским корпусом 6 ноября ушел бы далеко вперед, то он обнажил бы Лович со стороны немцев, наступавших от Кутно, которые 6 ноября успели уже захватить Злаков Боровы и разрушили мост на Слудне. Но в приказе такого разделения задач не было.

К этому надо еще прибавить, что ген. – ад. Ренненкампф продолжал оставаться в Яблонне, за 100 верст от фронта армии, а потому управлять своевременно маневрированием корпусов он, конечно, не мог. Хотя на это обстоятельство в тот же день обратил внимание Главнокомандующий и приказал ген. – ад. Ренненкампфу переехать со штабом из Яблонны в Сохачев или Лович, но для 6-го и 7 ноября это было уже поздно.

В результате всех этих неясностей и ошибок в распоряжениях, вследствие отсутствия собственного плана операции, было то, что наступление 6 ноября было в направлении главной операции слишком коротким и день опять был потерян. На пути наступления 1-й армии оказалось всего около одной немецкой дивизии у Кернози. Конечно, не она могла остановить наступление четырех русских корпусов. Эти корпуса были остановлены тем, что командующий 1-й армией не ставил им определенных ясных задач.