Первая пуля – моя

Теперь, чтобы отстоять свое место под солнцем, оставался только один путь – победить на выборах. Победить любой ценой. Но готов ли был заплатить эту «любую цену» Заславский, Большаков не знал. И потому решил ввести своего партнера в курс дела, а заодно и прощупать его моральное состояние.

В том, что Димка Заславский – слизняк, Большаков не сомневался. Но сейчас, когда ситуация накалилась до предела, он рассчитывал на его поддержку и понимание. Ведь в критические моменты даже людям послабее его и характером, и нервами удается собраться и действовать вопреки всем своим привычкам.

Увы, Заславский оказался не из числа экстремалов. Пока Большаков пересказывал ему события последних дней, он хватался за сердце и опасливо озирался по сторонам. А когда узнал, что Морозову удалось-таки бежать, вообще понес какую-то околесицу:

– Все, я пас. Эти игры не для меня. Сегодня же заказываю билет на самолет и больше сюда ни ногой.

Большаков был разочарован.

– И как далеко ты собрался? – насмешливо спросил он. – Не в США ли? Хорошее решение! Камера Бородина как раз освободилась. А ты хоть рыбка и помельче, но, думаю, имеешь все основания рассчитывать на «теплый» прием.

– Черт! – с досадой выпалил Заславский, стараясь не встречаться взглядом с Большаковым. – Ты ведь говорил, что все под контролем. Я же столько бабок потратил, чтобы убрать всех потенциальных свидетелей! Выходит, зря?

– В жизни иногда случаются непредсказуемые вещи.

– Но ты же профессионал!

Большаков промолчал. На душе было мерзко. Вдвойне от того, что эти намеки на некомпетентность приходилось выслушивать от Заславского. Ведь кто, как не он, Большаков, всеми правдами и неправдами пытался вытащить этого горе-бизнесмена и недотепу-убийцу из дерьма.

«Тебе бы сейчас в ногах у меня валяться, – думал Большаков. – А ты еще какие-то права качаешь!»

Однако Заславский не заметил перемены в настроении своего благодетеля, продолжая извергать бушующие в его воспаленном мозгу мысли:

– Извини, но тут, как говорится, своя рубашка ближе к телу. – Он перевел взгляд на поджидавший его у тротуара «шестисотый». – Хрен с ним, с этим губернаторством. С моими бабками я и так себя неплохо чувствую. А если не буду светиться, меня и трогать никто не станет. Ничего, губернаторство подождет. А я, пожалуй, попробую начать новую жизнь… В другой стране, с другой женщиной…

Чего-чего, но такой наглости от своего партнера Большаков не ожидал.

– Не понял… – изумленно протянул он. – Ты что, серьезно?

– Ну, подумай сам… – Заславский хотел было пуститься в объяснения, но осекся под ледяным взглядом Большакова.

– Мне показалось, или ты в самом деле собираешься дернуть в кусты? – грубо перебил тот. – А ты подумал о том, сколько я на тебя сил потратил? Я же поставил под удар собственную карьеру!

– Ах, ты об этом… – смущенно протянул Заславский, при этом незаметно поворачивая к своей машине. – Да-да, конечно… Ты прав. Бизнес – он и в Африке бизнес. Назови сумму – я выпишу чек.

«Смотри, как пташечка запела… – внутри у Большакова все кипело. – Неужели ты и вправду думаешь, что со мной можно вот так?»

– Ты, вообще, понимаешь, что несешь?! – Он пристально посмотрел Заславскому в глаза.

– Но ведь это же не моя вина, что и Панкратова, и… этот, как его… Морозов все еще на свободе, – заюлил тот. – А если они уже связались с кем надо и передали документы? Что тогда?

– Если бы передали, ты узнал бы об этом первым, – холодно парировал Большаков. – Как только родственнички узнают правду, у них быстро языки развяжутся. Можешь в этом не сомневаться. Или ты задумал обвинить в ее смерти меня?

Заславский заметно занервничал.

– Я же сказал, что заплачу, – выдавил он из себя. – И давай забудем эту историю. В конце концов, свидетелей убийства нет. А если что-то и всплывет, судьи ведь живые люди – деньги любят. Через месяц-другой все забудется… А с этими ребятами… Может, им бабки предложить?

Большакову вдруг захотелось вцепиться пальцами в горло Заславскому и не разжимать их до тех пор, пока тот не испустит дух, но он сумел взять себя в руки и угрожающе-спокойным голосом произнес:

– Ладно. Что я тебя уговариваю? Как решишь, так и будет. Но прежде, чем улететь из страны, хорошенько подумай. Прими душ, выпей коньяку и подумай. А завтра утром сообщишь свое окончательное решение.

– Вот и договорились, – повеселел Заславский. – Я позвоню. В одиннадцать тебя устроит?

– Вполне.

Они подошли к «шестисотому».

– Ну, тогда по рукам? – Заславский протянул ладонь для прощания.

С трудом скрывая чувство омерзения, Большаков все же пожал его потную руку и напомнил:

– Подумай хорошенько.

– Обязательно. – Заславский нырнул в салон, и через минуту «Мерседес» исчез из виду.

– Дерьмо! – Презрительно сплюнув на асфальт, Большаков повернул в противоположную сторону.

Однако останавливать такси не стал. Решил квартал прогуляться пешком, а заодно и проанализировать сложившуюся ситуацию.

«Кажется, у генерала Юмашева года четыре назад были проблемы с сыном. Этот сопляк спер отцовский пистолет и затеял перестрелку в ночном баре… Ну что ж, не так уж и плохо!» – подумалось Большакову, но внезапно зазвонивший сотовый оборвал мысль.

– Большаков слушает, – недовольно пробурчал он.

– Заславский только что заказал два билета до Мадрида, – сообщил сидевший на прослушке сотрудник. – Один на свою фамилию, второй – на некую Веру Петровну Сергееву.

«А я, пожалуй, попробую начать новую жизнь… В другой стране, с другой женщиной…» Вспомнив слова Заславского, Большаков уточнил:

– Во сколько вылет?

– В семь утра.

– Хорошо. Продолжай! – Он отключил телефон, сунул его в карман и, не сдержавшись, выругался вслух: – Каков мерзавец! Назначает встречу на одиннадцать, а сам делает ноги в семь!

Выпустив пар, он вдруг осознал, что теперь ему совершенно незачем ломать голову над тем, как спасти имидж безнадежно тупого Заславского. От этого прозрения на душе стало непривычно легко.

«Значит, – подытожил Большаков, – кампанию с Заславским придется свернуть. Увы, генерал Юмашев оказался сильнее…»

Достав сотовый, набрал номер домашнего телефона генерала. Трубку подняла его жена – Юмашев утром отбыл на дачу. Пришлось перезвонить. К счастью, генерал оказался неподалеку от своего мобильника. Поняв, что на другом конце провода именно тот, кто ему нужен, Большаков сухо представился: