Первая тайна академии Грискор

Милред запнулась, не зная, как донести свою мысль правильно.

Ей очень нравился этот дом. Нравилось вот так гулять с отцом по саду, говорить о всяких мелочах и глупостях. Девушка обожала тетушку Зорку, которую не захотела отпускать после своего взросления. Долго уговаривала отца, и тот дал разрешение нянюшке остаться.

Но близость Лолы ван Темпф ее страшила.

Нет, мачеха больше не позволяла себе грубостей. Но временами такими взглядами награждала грязное дитя, что той хотелось провалиться сквозь землю.

— Я понимаю, Мили, — отец рассеял все ее сомнения одним предложением и остановился. Дочь сделала еще один шаг, прежде чем замереть. — И я не против того, чтобы ты отправилась обучаться в одну из академий. Осталось только выбрать, в какую именно ты бы хотела поступить. Столичная тут поблизости. Ты сможешь на выходных возвращаться домой.

Лорд ван Темпф прищурился и поймал взгляд единственного ребенка, а потом качнул головой, будто прочитав ее мысли:

— Нет, ты хочешь именно уехать. Я прав?

— Отец! — Милред схватила его руку и сжала в своих ладонях. — Я вас люблю всем сердцем. Буду ужасно скучать, но…

— Тогда, может быть, академия Грискор? — предложил лорд ван Темпф. Тепло из его взгляда никуда не исчезло. Папа на нее не обиделся за такое решение. — Что скажешь?

Милред затихла, вспоминая все, что читала о ней.

Да, неблизко. Но и не так далеко, как третье учебное заведение. Там меньше шансов встретить всех тех, кого Милред видела за свою жизнь в столице.

— Хорошо, я бы хотела там учиться, — кивнула девушка. А потом наклонилась и поцеловала руку отца. — Спасибо вам.

— Мили, — укорил ее папа. — Незачем так делать, мы ровня.

Она виновато улыбнулась. Но именно этот жест у девушки ассоциировался с благодарностью и преданностью. И ей очень хотелось показать эти чувства родному отцу.

— Нужно возвращаться, — с сожалением произнес лорд ван Темпф, бросая взгляд на темные стены.

Там его ждали дела, заботы и жена, которая уже многие годы не могла понести ребенка. И оттого терпела грязное дитя.

— Спасибо вам еще раз, отец!

Милред была рада, что он понял ее. И принял этот выбор.

Так будет лучше всем. И ей, и ему, и Лоле ван Темпф.

Мужчина погладил дочь по щеке, а потом предложил локоть и повел в дом.

И так легко ей было в тот день. Так хорошо.

Это чувство надолго запомнилось девушке.

***

И только сегодня она вновь ощутила его.

Чувство, когда все внутренние демоны отступают. А на смену им приходит безграничное счастье. И нет никаких мыслей о том, что будет завтра.

Завтра будет завтра. И до него еще надо дожить.

Милред легла в кровать, несмотря на то, что ночь уже закончилась. Повернулась лицом к стене и запустила руку под подушку.

Ее пальцы коснулись шероховатого тканевого бока. Бока маленькой детской игрушки. Много раз зашитой и залатанной.

Милред сжала в руке синего пегаса и уснула с улыбкой на губах.

20. Табита Ваерс

Табита лежала в кровати не в силах уснуть. Она чувствовала в себе сейчас столько силы, сколько никогда в ней не было. Да еще и этот браслет на руке раздражал. Он не давил и не стягивал кожу. Но само его наличие…

Девушка перевернулась на другой бок, открыла глаза и встретилась взглядом с Гвин Умильтен.

Подруга тоже не спала.

— Ты же нам не все рассказала, — неожиданно произнесла она одними губами.

«Видит меня насквозь», — подумала Таби и закатила глаза.

А потом вздохнула и села, тихо убрав в сторону одеяло.

За окном началось настоящее утро. И только Милред в их комнате тихо посапывала, спрятавшись от мира с головой под одеялом.

— Не все, — не стала лгать она. — Но остальное не моя тайна.

Валькирия несколько мгновений молчала, а потом коротко кивнула, будто принимая решение подруги.

И тем неожиданнее для Табиты стал ее следующий вопрос.

— Ты ему доверяешь?

Студентка Ваерс замерла, не зная, что ответить. С Найджелом ее связывало лишь одно дело. Дело, в которое она ввязалась лишь по собственной глупости и из-за жажды мести. Последняя за это короткое время успела утихнуть, пусть и не пропала полностью.

— Не знаю, — честно отозвалась девушка. — Да и важно ли это? План изменился. И я в нем больше не участвую.

— Звучит не очень убедительно, — Валькирия подняла руку, на которой красовался артефакт главного дознавателя. — И все же я виновата, что твоя месть не свершилась.

— Если бы не ты его спугнула, это сделал бы колокол, — пожала плечами Табита, неожиданно даже для самой себя понимая, что в общем-то и неплохо, что все закончилось именно так.

Гвин молчала несколько мгновений, а потом пожала плечами:

— Только не навреди себе этим знакомством.

— Я все еще похожа на рыхлое оперение? — с вызовом поинтересовалась Табита, пытаясь подавить улыбку.

— Ну, если и да, то таким оперением уже можно убить, затолкав его кому-то в глотку, — тихо рассмеялась девушка.

Милред тихонечко заскулила во сне и перевернулась на другой бок, заставив обеих соседок по комнате замереть.

Табита искоса посмотрела на Гвин и медленно встала. Она с запозданием поняла, что кусает губу и сжимает руки в кулаки. Сейчас студентка Ваерс не могла усидеть на месте. И дело было не только в том, что смена планов вышвырнула ее из происходящего. Было еще кое-что, что беспокоило ее — взгляд Валькирии.

— Твой меч у них. — Табита произнесла это, когда Милред ван Темпф притихла и вновь погрузилась в сон.

— Да.

Гвин замерла, напряженно наблюдая за подругой.

Табита мало знала о дознавателях императора, плохо понимала их мотивы и не могла предугадать действия. Но с точностью могла сказать одну вещь.

Они не вернут подруге ее оружие. Ни за что.

— Куда ты собралась? — Валькирия удивленно вскинула брови, когда Табита начала одеваться.

— За подарком твоего отца, — прошептала она, бесшумно доставая из шкафа ботинки. — Они не вернут тебе его. Ты же знаешь.