Первобытная Ева
Шрифт:
— Помни о нас, братишка…
Сергей взял за руки Марту. Задыхаясь от волнения, стал говорить — сумбурно, торопливо.
— Я никогда не говорил слов любви… Не верил в нее… И только с тобой я понял… что это такое. Это когда счастье… великое счастье… От того что ты рядом. Марта, любимая… Единственная навсегда… Прости за то, что так вышло! Я бы
Огненный обруч все сильнее закручивался, вихрился. Потянуло жаром. А Марта подняла руки и обвила его шею.
— Не надо корить себя. Ты дал мне самую большую радость на свете. И не было дней счастливей тех, когда мы были вместе. Обними же меня…
Обнялись, крепко-крепко, прижавшись друг к другу. Сергей всхлипывал, по лицу текли слезы. А она… вдруг откинула голову.
— Глаза твои… видеть… Шэрэ
И в следующий миг всё исчезло… Не стало н и ч е г о
Эпилог
По улице, ведущей к городской мэрии шли двое. Парень лет двадцати шести, европейской внешности — явно турист. И весьма миловидная негритянская девушка, лет 17–18 на вид. Они держались за руки, выглядели как совершенно обычная парочка, внимания не привлекали.
Увидев фонтан по левой стороне, направились к одной из многочисленных скамеек вокруг. Присели, стали ждать. Сергей заговорил, старательно подбирая слова из списка уже изученных его подопечной. За несколько дней усиленного обучения, Мунни умудрилась запомнить их сотни под полторы. И уже неплохо понимала то, что ей пытались внушить. И даже ответить могла иногда.
— Ждать большой человек. Он делать твой документ.
Она послушно кивнула. — Хорошо.
Только что они посетили российского консула, которому Сергей рассказал диковатую историю о том, как заблудился в лесу и уже был близок к отчаянию, но его спасла вот эта самая девушка. Она всю жизнь прожила в лесу, ничего не знает о здешней жизни и даже языка местного не ведает. И он хочет вывезти
ее в Россию. Далее последовал резонный вопрос:— В качестве кого?
— В качестве жены!
Удивленный чиновник попытался отговорить соотечественника от этого шага. — Вы уверены, что это вам нужно? Как бы не пришлось потом пожалеть.
Сергей усмехнулся, вспомнив их диалог. Да разве он поймет, этот канцелярский сиделец, разве ему объяснишь такое…
Когда они шли по лесной тропе к автобусной остановке, оставив позади ошарашенного шамана с пятисоткой евро в руках, Сергей был сам не свой. Он медленно брел вперед, а в мыслях беспрерывно крутились прощальные слова:
— Помни о нас, братишка…
Он увидел, успел заметить! Как в самый последний миг, за секунду до временного скачка, два обнявшихся, едва различимых силуэта за огненным кругом… вдруг исчезли. Их просто не стало и всё…
— Помни о нас, братишка…
Не выдержал и разревелся, усевшись на траву и закрыв лицо руками. С детсадика такого за ним не водилось! А тут… проняло. Ему было плохо как никогда, просто жить не хотелось. А Мунни… она присела рядом и обняла. И вдруг ощутил, как ладошка гладит его по волосам. Один раз… другой… И голос ее ласковый, тихий… хоть и совсем непонятный. Но разве здесь нужно что-то понимать…
Ждать пришлось недолго. Уже минут через десять со стороны мэрии показался громадный толстый негр, центнера под два, не меньше. Он подошел к фонтану, огляделся и завидев сидящую на скамейке парочку, направился туда.
— Это вам надо бумаги?
— Да.
Растопырил огромную ладонь и призывно пошевелил пальцами-сосисками. Сергей вложил в эту длань деньги, и они тут же исчезли, словно и не было. Человек-гора весело ухмыльнулся, достал мобильник.
— Девушка чи-и-из…
Прозвучал щелчок и негр стал рассматривать снимок. Удовлетворенно кивнул.
— Все в порядке. Какое имя ей написать?
Сергей медленно кивнул. Да, так будет правильно.
— Марта