Первое дело Йеро

– Но, быть может, оно было у пера Кельвина? Пер Кельвин слыл знатоком алхимии.

– Я смотрел. Нет. Может быть, действительно, было, но, убив пера Кельвина, оборотень позаботился, чтобы средство исчезло. Или его не было с самого начала, все-таки это большая редкость.

– Будем надеяться - невпопад сказал старшина. Заговаривается. Еще бы - гибель жены и невестки...

– Что проку в надеждах?

– Тот прок, что оборотень не знает, что у нас нет этого средства. А мы скажем, что оно - есть!

Перед Иеро забрезжил выход.

– И тогда...

– И тогда мы посмотрим на реакцию капитана Брасье. А, главное, ее увидят другие.

– Но вдруг капитан знает наверное, что у нас нет этого средства?

– Попробовать все равно стоит. Мы ведь ничего не теряем. Намешайте что-либо с виду похожее, какое оно, средство, на вид - красное, синее? И на Совете предложим всем, а для начала советникам, пройти испытание пробой. Согласны?

– Согласен.

Что-то достопочтенный Хармсдоннер не договаривал. Наверное, это и не требовалось - говорить все до последнего, особенно в присутствии Лоры. Та сидела в уголке и смотрела вниз, на пол, изредка на несколько мгновений поднимая голову и тут же опуская ее вновь.

– Тогда поспешим. Я объявлю поселенцам что собираю чрезвычайный совет. Остальное они поймут сами, - достопочтенный Хармсдоннер вставал трудно, тяжело, словно на плечах его лежало поселение Но-Ом.

Так оно, в некотором смысле, и было.

– Вы же приходите. Через склянку. Успеете?

– Успею, - Иеро проводил советника до порога, что он еще мог для него сделать?

Стражи границы шли за семьею Хармсдоннеров - за тем, что от нее осталось.

И похоронить-то некого.

Плотью живою попали в могилу живую.

Он еще раз спустился в подполье. За неимением пергамента пишут и на песке. Вместо средства Гарджента он решил использовать экстракт синапизанты. Можно было обойтись и простою водой - достопочтенный Хармсдоннер ошибался, когда говорил, что средство окрашено в красный цвет. Он-то не знает, что средство бесцветно, а оборотень может знать, даже должен знать, коль скоро это капитан Брасье, а не дикий лесной житель.

Разбавленный водою экстракт он перелил в склянку темного стекла, на ярлычок нанес буквы "RH" ("Remedium Hargenti") - для введения в заблуждение обывателей и оборотней. Утопающий хватается и за камень.

Время еще оставалось - и Иеро, как мог, приготовился. Поддел кольчужку, проверил остроту меча, поточил и нож, больше для успокоения нервов. Что этот нож оборотню?

Наконец, солнце поднялось до нужного градуса. Пора.

Он вышел, оглянулся на дом - как знать, вернется ли.

Хармсдоннер не договорил, не расставил точки над "ё", но было ясно - они должны убить оборотня во время заседания совета. Убить, а потом объявить поселенцам о том, что Брасье не прошел Испытания Гарджента.

Но столь же велика вероятность, что оборотень справится и с ним. И с достопочтенным Хармсдоннером.

Единственный их шанс - внезапность. Удар в спину. Цель оправдывает средства.

Нет, конечно, куда красивее бросить Брасье вызов, как рассказывают долгими вечерами рапсоды в тавернах. Бросить вызов и биться на мечах лицом к лицу.

Но нет у него права на красивую битву. Ему побеждать нужно, побеждать во что бы то ни стало.

Иеро шел медленно, вновь и вновь перебирая события, стараясь найти иное толкование происшедшему. Не получалось. Все замыкалось на Брасье. И главное - Лора слышала его голос, а голос Брасье спутать с кем-либо в Но-Оме невозможно.

Людей навстречу не попадалось. Новые правила - по одному не ходить, без дела не выходить вообще.

Лишь у Дома Совета стояли шесть стражей границы. Охраняли совет. Отсалютовали Иеро, но показалось - небрежно, насмешливо. Скажи им сейчас, что Брасье - оборотень, не поверят. А то и на мечи возьмут, углядев в обвинении командира попытку переворота. Жил же когда-то Цын-Цын, отдавший город Кым Темным Мастерам. В курсе истории, читаемом в Семинарии об этом упоминалось вскользь, скороговоркой, но не выкинешь правды, не скроешь, иначе вдругорядь наступишь в то же место.

Иеро прошел в Зал Совета. Сегодня он станет Залом Действий.

Брасье уже был здесь. Сидел, посматривая на старшину, улыбался неведомым мыслям. Меч в ножнах - и славно. А тесак на боку. Пусть.

Иеро замялся, не зная, с чего начинать, но выручил достопочтенный Хармсдоннер:

– Пер Иеро пришел к выводу, что виновником исчезновения людей является оборотень, - сказал он сухим, невыразительным голосом.

– Да?
– насмешливо ответил Брасье.
– И кто, пер Иеро, по-вашему, этот оборотень?

Иеро выставил вперед склянку.

– Я не гадалка. Проведем пробу Гарджента - и узнаем.

– Пробу, вот как! Но кто проверит проверяющего?

– То есть?

– Откуда мне знать, что вы там приготовили? Сунешь руку, а это соль-кислота или серное маслице!

– Не одного вас испытывать будут. Всех. И не с вас начнем, если опасаетесь.

– Разве что не с меня. А с кого?
– он по хозяйски взял склянку.
– Маловато зелья-то будет на весь Но-Ом, Иеро - капитан даже не трудился называть его "пером".

Иеро почувствовал досаду. Видно, Брасье совершенно уверен в себе. Еще бы, с шестью стражниками снаружи. Ничего, ничего.

– А на весь Но-Ом и не нужно. Нам бы меж собой разобраться, Брасье, - ответил он. Нечего ходить вокруг да около.

– Меж собой? Ладно, согласен, - капитан поставил склянку на стол.
– Надеюсь, не пить отраву-то? Мазать будете? Капли капать?

– Как положено, так и будем, - ответил Иеро.
– Достопочтенный Хармсдоннер, пожалуйста, дайте мне чашу для ополаскивания рук.

– Лора! Принеси чашу - громко сказал, почти крикнул Хармсдоннер.

– Лора здесь?
– удивился Брасье.

– Да, в соседнем покое. Ей не хочется оставлять меня. Не волнуйтесь, за закрытой дверью обычный голос не слышен, потому мы можем говорить свободно.

Вошла Лора, поставила чашу на круглый стол и удалилась, плотно прикрыв дверь за собою.

Иеро вылил содержимое склянки в чашу, засучил рукав на правой руке и опустил кисть в жидкость.

Защипало, сильно, крепко, но он и виду не подал. Пусть щиплет, на то и синапизанта. Экстракт применяли для целительства пострелов, простуд и прочих недугов - синапизанта при нанесении на кожу вызывала приток крови. На склянку-другую. Позудит и перестанет. Но с непривычки в первые мгновения - словно в кипяток руку опустить.