Первое прикосновение

— Мило.

Он поставил книгу обратно на полку и двинулся ко мне. Дойдя до стойки, он сказал:

— Крис смотрит на тебя так, словно у него нет никакой невесты.

Ах. Я и забыла, что Рив был ревнивым мужчиной. Или просто недооценила глубину его ревности. Как ни странно, эта черта характера объединяла всех мужчин, с которыми я проводила время в прошлом. Тех мужчин, у которых было все. И я знала, как им угодить. Знала, что сказать, чтобы развеять их сомнения. «Ни один мужчина никогда не сможет с тобой сравниться», — говорила я. Возможно, именно это хотел услышать от меня Рив в отношении Криса.

Но я не могла заставить себя произнести это.

— Многие мужчины смотрят на меня так, будто у них вовсе нет невесты.

Рив наклонился над барной стойкой с противоположной стороны. Так, что мы оказались лицом к лицу.

— Мне это не нравится.

Ревность — это, как правило, скучно. Однако, когда ревновал Рив, это было очаровательно. И, надо полагать, опасно.

— Правда? И что же ты с этим сделаешь? Запрешь меня и никогда не выпустишь в люди?

— У меня есть несколько замечательных уединенных курортов, которые, думаю, тебе понравятся. Моя собственность на острове так прекрасна, и ты, полагаю, забудешь, что находишься в тюрьме.

На его щеке появилась ямочка. Маленькая, едва заметная. Она появлялась, только когда он как-то по-особенному улыбался, вот как сейчас. И его глаза… Я думала, что они голубые, но сейчас ясно видела вкрапления зеленого. Я заметила их, когда выглянуло солнце. Они поймали меня в свои сети, заставили почувствовать на душе тепло. Заставили почувствовать себя, как в ловушке.

Я выпрямилась, чуть увеличив между нами дистанцию, но не отстранилась.

— Посмотри на себя. Ведешь себя так, будто у тебя есть на меня какие-то права. Кажется, в тот вечер я продинамила тебя.

— Посмотри на себя. Ведешь себя так, будто меня можно продинамить. Кажется, я уже предупреждал тебя насчет себя.

Он дразнил меня так же, как и я его. Но в то же время не совсем.

Мое сердце замерло.

— Очередная угроза?

— Если хочешь.

Он взглянул на меня, как и чуть ранее — так пристально, будто видел насквозь. Видел все темные части меня.

В некотором смысле, он тоже показывал мне темную сторону своей души.

Мои губы дрожали, но мне не было страшно. Ну, недостаточно страшно.

— Хочу.

Его взгляд вспыхнул. Этим простым ответом мы пришли к соглашению. Он собирался взять меня. Он собирался трахать меня. Он собирался привести меня в свой мир.

И взамен я бы позволила ему сломить меня.

Я вздрогнула, когда тяжесть нашего негласного договора обрушилась на меня. Он заметил это и выпрямился.

«Вот сейчас», — подумала я. — «Сейчас он сделает свой ход. Сейчас он возьмет меня». Он бы раздел меня, но свою одежду бы не снял, лишь расстегнул бы штаны, чтобы достать член. Он был бы грубым и неласковым, и я бы опоздала на съемочную площадку утром. Сейчас.

Это было неожиданно, но я была к этому готова.

Он обошел стойку, чтобы присоединиться ко мне на кухне. У арки он остановился.

— Тогда почему ты проигнорировала каждое приглашение, что я тебе послал?

— Те записки? Хм. — Я заламывала руки, нервничая, вероятно, куда больше, чем следовало. — Похоже, стоило их прочесть, прежде чем выбросить.

Он недоверчиво прищурился.

— Ты выбросила их, не прочитав?

— Они казались мне равнодушными. Просто обезличенные открытки, присланные одним из твоих миньонов. Ты хотя бы сам выбирал их?

Я все равно собиралась в конце концов сказать ему об этом, вот только теперь эти слова казались банальными. Казалось, невидимые преграды усеивали те несколько метров, что нас разделяли. Сейчас. Я ожидала, что он сократит дистанцию. Сейчас.

— Да, я сам выбрал их. Каждую из них. Они казались бы тебе менее равнодушными, если бы ты прочитала то, что я написал.

Боже, теперь я очень жалела об этом.

Но пожала плечами, делая вид, что мне все равно. Делала вид, что такая химия межу нами — это совершенно нормально.

— Может быть. Я все еще предпочитаю личные приглашения.

— Ты ужасно самоуверенная. Некоторые могли бы сказать, что эгоистичная.

Я рассмеялась.

— Вполне уместно слышать это от тебя.

— Что касается меня, то это не эгоизм. — В его тоне не было и намека на шутку. — Я просто знаю себе цену.

— И я знаю себе цену, мистер Саллис.

Он казался удивленным.

— Ладно. Я сдаюсь. Чего же ты стоишь?

— Большего, нежели заурядных подарков и записок, написанных под диктовку.

Эта речь была далеко не импровизацией. Если я хотела узнать от Рива что-нибудь об Эмбер, то это — важная часть плана. Я должна была вызвать у него нечто большее, чем мимолетный интерес. Должна была привязать его к себе. И чтобы получить эту гарантию, мне нужно было надавить на него, насколько осмелюсь.

Этому поспособствовал тот факт, что я действительно верила в свои слова.

— Я стою больше, чем мимолетная ночь, на которую ты рассчитываешь. Меня не интересует случайный секс. И романтика тоже.

Он скрестил руки на груди и прислонился плечом к стене.

— Тогда что именно тебя интересует, Эмили?

Я попыталась успокоить себя. Так как уже не первый раз делала подобные заявления. Однако это было куда проще, когда я была моложе. Когда мне было плевать. Когда я была с Эмбер.

— Услуга за услугу, — сказала бы она. — Ничего, кроме удовлетворения ваших общих потребностей.

Теперь же моя жизнь изменилась: у меня появились собственные потребности. Но вот первая часть ее высказывания все еще имела смысл.

— Меня интересует равноценный обмен, Рив. Я дам то, что нужно тебе, в обмен на то, что нужно мне.

Он оттолкнулся от стены и за полшага сократил расстояние между нами.

— Эмили, когда я трахаюсь, это именно то, что нужно обеим сторонам. В обмене нет необходимости.

Возбуждение пронзило мое тело так быстро, что закружилась голова. Теперь я молчаливо умоляла, готовая отказаться от переговоров. Сейчас, сейчас, сейчас.

Он не двигался с места.

Я испытала разочарование. Как муха, жужжащая у окна, которая видела улицу — она могла оказаться там, если бы только могла разбить стекло…