Первомай

— Нет, её нет. Она в горисполкоме. Когда будет неизвестно.

— Нет, Аллы Сергеевны нет… Не знаю…

— Нет, она в горисполкоме…

В общем, с шерстью я конкретно завис. Во всём сбыте не осталось ни одного человека, с кем бы я ещё ни переговорил, кроме Аллы Сергеевны, которая и была заместителем директора. Но проблемы были не только у меня. Аллы Сергеевны домогались совершенно разные люди. И их было много. И попасть к ней в порядке очереди было совершенно невозможно.

Поняв, что такими темпами я не только до выходных, но и до майских праздников не попаду на аудиенцию, я решил двигать другим путём.

— Что вам нужно? — спросил я у начальника отдела снабжения. — В чём испытываете потребности и не можете их закрыть?

— Во всём! — резко рубанул он.

Оказалось, что в последний месяц очень плохо обстоят дела с продуктами питания и с промтоварами. При комбинате существовал дом быта и для насыщения его потребностей необходима была широкая номенклатура товаров, особенно продовольственных. В городе в магазинах было шаром покати, так что дом быта давал хорошую поддержку. Да только там тоже начались перебои.

— Устройте мне встречу с Аллой Сергеевной. Я для вас найду продукты.

— Это можно, — согласился кучерявый начальник снабжения. — Во вторник на совещании доложу. Думаю, тогда же и выслушает тебя. Тянуть не будет, она у нас всё оперативно решает. Баба молодая, горячая.

— Во вторник? И это у вас называется «оперативно»? Серьёзно? Сегодня четверг!

— Тебе какая разница? — хмыкнул он. — Сразу видно, неопытный юнец. Запомни, солдат спит, служба идёт. Гостиница оплачена, командировочные капают, живи да радуйся. Вон девок кругом сколько.

— Девок у меня и дома не меньше, на швейной-то фабрике. Та ещё радость. Но мне надо сегодня. У меня план горит!

— План! — хмыкнул он. — Вот я и говорю, что ты молодой да зелёный. План… он ведь всегда горит. И позавчера горел, и вчера горел, и завтра будет. Не получится сегодня, она в министерство уехала на совещание по вопросам отрасли. Так что, если надо скорее, лети на вокзал. Только билетов уже нет, я уверен.

— Она что, на поезде едет? На машине же, наверное?

— Она на машине, а ты на поезде поедешь.

Билетов действительно не было.

— Девушка! Хорошая вы моя! Мне ведь срочно! У меня такая ситуация, вы просто не представляете.

— У всех ситуация, — пожала плечами немолодая усталая кассирша. — И у каждого своя.

— А вы посмотрите, — протянул я ей паспорт с лежащей внутри красненькой, — документы мои.

— Даже смотреть не буду. Не видела я там чего-то, в паспортах ваших. На сегодня на Москву всё продано.

Тьфу!

Можно было попробовать на автовокзал, но дело уже шло к вечеру и, скорее всего, сегодня уже не было рейсов. И поезд-то оставался последний, тот, что останавливается у каждого столба. По крайней мере, можно было бы поспать, а в пять утра приехать в Москву.

До отхода оставалось три часа, поэтому я позвонил в справочную, а потом на автовокзал и выяснил, что последний автобус только что ушёл.

Тогда тут же, на вокзале, я нашёл переговорный пункт и позвонил Кофману.

— Яков Михайлович, это Жаров.

— О, привет, — настороженно ответил он. — Как дела?

— Совет нужен.

— Спрашивай, чем смогу — помогу…

— Хочу встретиться с вами, поговорить нужно об одном деле.

— Что за дело? То же самое?

— Нет-нет, совершенно другого характера. По поводу… сотрудничества…

— Понятно… — ответил он и задумался. — Ну, подъезжай, поговорим. Ты где сейчас?

— В Иваново.

— Ну, это не так уж и далеко. Подъезжай завтра.

— Отлично. Спасибо.

— Давай только… не дома. Сможешь ко мне на работу зайти? Я до двенадцати там буду. Если не успеешь до этого времени, тогда позвони вечером и договоримся иначе.

— Понял, постараюсь успеть. Если сяду на поезд, в Москве буду рано утром. Если не сяду приеду ближе к обеду и тогда буду звонить.

— Хорошо, я тебя понял.

Я съел довольно приличную солянку в вокзальном ресторане, поев первый раз за день, и вышел на перрон. Поезд уже стоял и проводники запускали пассажиров. Билеты на входе не проверяли. Я походил вдоль состава, присмотрелся к бригаде. Выбрал немолодую, не скандального вида проводницу и, когда пассажиров поблизости не было обратился к ней напрямую.

— Здравствуйте, билет сейчас показывать?

— Здравствуйте.

Она быстро окинула меня внимательным взглядом.

— Проходи в вагон. Я потом пройду соберу билеты. До Москвы?

— Хотелось бы до Москвы.

— Хотелось бы? — прищурилась она.

— Да, просто у меня билет немного не такой, как у остальных?

— Какой это нетакой?

— Казначейский.

— В сторонке постой пока, — с пониманием кивнула она. — Придумаем что-нибудь с твоим билетом. Если он четвертной, конечно.

Неслабо, честно говоря. Четвертной целый. Но торговаться, естественно, я не стал. Постоял немного поодаль, а когда по динамикам пронеслось размноженное эхом объявление, подошёл к вагону.

«Внимание! Поезд Иваново-Москва отправляется с первого пути. Провожающих просим покинуть вагоны. При отправлении поезда будьте внимательны и осторожны!»

Я вскочил на подножку, когда состав плавно тронулся и медленно поплыл.

— Постоишь в тамбуре пока, — сказала мне проводница и ушла внутрь.

Примерно через полчаса она вернулась, взяла двадцать пять рябчиков и отвела меня в последнее купе. Оно было совершенно свободным.

— Если что, я предупрежу, многозначительно сказала она и ушла.

Но ничего такого не произошло и я благополучно доехал. Один в целом купе. Я заказал чай и оплатил постельное бельё. Еды не было, но я совсем недавно поужинал, так что хотел только чай. Проводница принесла гранёный стакан в подстаканнике, с крепким, как говорила молва, благодаря добавлению соды, чаем и два кусочка сахара в бумажной упаковке.

Я взял сахар в руку, повертел. Синяя упаковка, эмблема МПС и красивый локомотив. Всё, как тогда. Пора было бы уже и привыкнуть, наверное. Я выпил чай и забрался на верхнюю полку, а в пять утра был уже на Ярославском вокзале.