Первородный. Цена магии

— Я в вас все равно верю, Громов, — с веселой улыбкой сообщил Гранецкий и протянул мне фляжку с гербом. — Хотите? Настоящий ром.

— Ты сдурел?! — рыкнул на него барон. — Немедленно убери свою гадость!

— Ты сегодня какой-то нервный, — вздохнул аристократ, но фляжку все же убрал. — Ну ничего, я в багажник положил ящик шампанского. Будет чем отметить победу. И неважно чью. Я все равно намерен сегодня хорошенько надраться.

— Замечательная идея, — усмехнулся я и принялся следить за дорогой.

Та вывела нас из города и привела в ухоженный парк, в центре которого возвышалась златоглавая церковь. Лунный свет отражался от куполов и заливал брусчатые дорожки, стиснутые высокими деревьями.

Мы оставили машину около кованого забора, перелезли через него и двинулись к памятнику, изображающему женщину, тянущую к небесам руки. Возле него уже стояли три человека. Герхард фон Браун, смуглый крепыш с горбинкой на носу и бледный аристократ с мягкой улыбкой. Последний был явно магом-лекарем, а смуглый подходил на роль мага-физика.

От автора: дамы и господа, вышла моя новая книга, с новым миром и героями. Поддержите её, пожалуйста, добрым словом и лайком. Ссылка ниже

Глава 34

— Горин, ты все-таки явился, — мерзко усмехнулся Герхард, откинув корпус назад.

Он посмотрел на меня как на труса, которого притащили силком.

— Фон Браун, гляжу, у вас из пиджака торчит носовой платок. Молодец, что взяли его. Будет чем слезы вытирать после вашего поражения, — не остался я в долгу.

— Что ты себе позволяешь, голодранец? — сразу завелся аристократ, до хруста сжав кулаки.

— Герхард, успокойся, — мирно сказал Воронов. — Дуэль уже назначена. Вот на ней вы все и выясните.

— Верно, судари, — мягко произнес вероятный лекарь. — Незачем лишний раз ссориться и жечь нервные клетки. Они не восстанавливаются.

— Давайте быстрее приступим к дуэли, — весело проговорил Гранецкий. — Меня дожидается ящик шампанского. Я всех после дуэли угощаю.

Герхард дернул щекой, недружелюбно глянув на моих спутников, а затем проговорил:

— Пусть секунданты приступают к своим обязанностям.

Дворяне сразу же стали отмерять шаги и рисовать мелом линии. Они были прекрасно видны на брусчатке в лунном свете.

— Тебе конец, Горин, — процедил фон Браун, стоя в метре от меня.

Кроме него, рядом со мной больше никого не было.

— Не говори гоп, пока не перепрыгнул, — ухмыльнулся я.

— Я превращу тебя в котлету…

— … Не слышал о такой магической способности…

— … А потом, когда ты не оправдаешь надежд барона Воронова, он мигом потеряет к тебе всякий интерес. И тогда у тебя не останется покровителей.

— А они мне и не нужны, фон Браун. Вы только зря сотрясаете воздух, пытаясь запугать меня. Лучше готовьтесь к дуэли.

— Скорее я буду готовиться к празднованию своей победы. У вас нет ни единого шанса на победу.

— А почему же вы тогда не согласились на пятнадцать шагов?

Аристократ скрипнул зубами, пронзив меня яростным взором.

— Судари, всё готово! — заявил подошедший барон Воронов. — Осталось наложить на вас «синюю кожу».

— Накладывайте, — буркнул Герхард, глянув на остальных секундантов.

Они встали чуть в стороне от дорожки с белыми меловыми линиями.

Барон тряхнул руками и сперва накрыл синей магией фон Брауна, а потом меня.

— Расходитесь, судари дуэлянты! — подал голос маг-физик.

Мы встали каждый на свое место. Между нами лежали семнадцать шагов. Семнадцать шагов к победе или поражению. О последнем я старался не думать, но фантазия вновь и вновь рисовала мое распластанное на брусчатке тело и танцующего рядом фон Брауна.

— Готовы?! — выдохнул барон Воронов, напряженно сдвинув брови над переносицей.

— Готовы! — выпалили мы одновременно.

— Дуэль! — дал сигнал к началу мероприятия Воронов.

Я тотчас вызвал «ускорение» и ринулся к фон Брауну через застывший мир. Одинокий листок практически замер, падая на землю. Рот барона медленно смыкался после крика. А рука фон Брауна еле-еле вздымалась, окутываемая магией. Я же выжимал из себя все. Связки трещали чуть ли не наяву, кожа горела как в огне, а перед глазами сгущался туман. Сердце лихорадочно билось в груди, отдаваясь гулом в висках. А сознание, кажется, собиралось сдаться. Уж слишком велика была нагрузка на тело. Оно просто проваливалось в черную пучину потери сознания, а фигура Герхарда расплывалась, словно мираж. Но она приближалась… приближалась. И уже теряя сознание, я выбросил правый крюк, прежде чем он выпустил свою магию. Боль пронзила костяшки пальцев, а тьма накрыла меня.

Ясное дело, что время, проведенное без сознания, промелькнуло для меня как один миг. А когда я разлепил глаза, то увидел крышу машины. И только через пару секунд осознал, что покачиваюсь на заднем сиденье, а спереди сидят Воронов и Гранецкий.

Их привлек мой непроизвольный стон, и оба повернулись. Лица дворян оказались мрачными. Барон сокрушенно покачал головой и снова уставился на ночную дорогу, сжимая баранку руля.

— Фон Браун долго плясал после своей победы? — мрачно выдохнул я, прислушавшись к себе.

Маны было даже больше чем прежде. Кажись, я опять бессознательно обворовал кого-то. Но поняла ли жертва, что произошло? Надеюсь, что нет.

— Горин, ты, конечно, разочаровал меня, — протянул Гранецкий, дохнув перегаром.

— Признаться, даже я в какой-то миг поверил в тебя, — вторил ему барон и тяжело вздохнул, словно не на машине ехал, а нес ее на плечах.

— М-да, подвел ты нас. Я ожидал чистой победы… — сказал Гранецкий и вдруг хихикнул, а потом разразился хохотом.

Барон тоже загоготал. Да еще так громко, словно конь, а не аристократ.

— Видел бы ты сейчас свое лицо, Громов! — сквозь смех выдавил парень, протягивая мне початую бутылку шампанского.

— Отвратительный розыгрыш, судари, — нахмурился я, сделав пару глотков. — Все-таки я победил?

— Да, ты сломал фон Брауну челюсть. Правда, и сам сомлел. Но по совокупности травм секунданты призвали тебя победителем. Я так за тебя переживал, что из меня аж мана куда-то делась, пока тебя к машине нес на своей спине.

— Да не особо ты и переживал, — вставил Воронов. — Лучше пить бросай. А то ты скоро будешь приход утра праздновать.