Перворожденный

Король прищурился.

— И вы поставили его слова выше моего приказа немедленно докладывать обо всем, что он вам говорит?

Катрина выпрямилась, подняла подбородок.

— Я поставила на первое место слова верного вам человека, готового на все, чтобы спасти вашу жизнь, — произнесла твердо. — И я готова понести любое наказание.

Эрик устало провел рукой по лицу и неожиданно совсем не по-королевски негромко выругался.

— Да какое наказание, — пробормотал он. — Вы спасли мне жизнь. Идите.

Катрина торопливо подобрала пышную юбку.

— Спасибо, ваше величество.

— Вам спасибо, — откликнулся король уже ей вслед.

* * *

Так как было уже далеко за полночь, в тот день Катрина вернулась в свои покои и легла спать. Никто ее не беспокоил.

На следующий день проснулась поздно, поела в своих покоях, собирала вещи и много думала о том, что произошло.

Нэйтан был прав во всем: и в том, что тянул время до бала, позволив заговорщикам попытать счастье в своем мероприятии, и в том, что не сказал сразу Эрику правду.

Возможно, король бы даже принял его слава на веру, еще тогда согласился на трансляцию зеркал и получил бы доказательства. Но доказательства чего были бы у него на тот момент? Намерения — не более. Эрика всегда могла сказать, что ее бес попутал, что это всего лишь мысли, которые она никогда бы не рискнула осуществить.

Вероятно, король бы даже простил свою сестру. Теперь же у Эрики не было обратной дороги. Яд в бокале — факт, а о попытке раздавить брата люстрой и говорить нечего. Об оправдании интриганка может не мечтать.

Вещей было не так много, но копалась Катрина до самого вечера, несколько раз перекладывая их из чемодана в чемодан.

Вот и все. Теперь на самом деле все кончилось, и завтра она может отбыть на юг со спокойной совестью и неспокойным сердцем, до которого никому нет дела.

В обед приходил Джошуа, гневно стучал в дверь и требовал объяснений. Катрина не открыла. Сказала через дверь, что плохо себя чувствует и они все обсудят дома. В свете последних случившихся событий, вести разговоры о собственной помолвке в королевском замке казалось неправильным и совершенно не хотелось.

К вечеру она собрала все необходимое, даже платье госпожи Флорессы. Вернувшись после бала Катрина искренне хотела выбросить испорченный наряд, но потом передумала. Вряд ли она когда-либо сошьет себе что-то столь же роскошное. Не из-за недостатка средств, а по ненадобности. Поэтому платье было решено сохранить. Повозилась, исправляя ущерб, нанесенный упавшими свечами, и убрала вещь к остальным — в чемодан.

Окончательно обессилив, больше морально, чем физически, Катрина опустилась на край кровати и оглядела сумки и чемоданы на полу.

Вот и все… Не верилось.

В дверь постучали. Неужели Джошуа не понял с первого раза?

Она поднялась, бросила взгляд в зеркало: домашнее платье, халат, распущенные волосы — вид не для приема гостей. Но ведь в ее планы не входило покидать свою комнату до завтрашнего утра.

Катрина распахнула дверь и с удивлением обнаружила на своем пороге Нэйтана, в плаще, но без капюшона, с бутылкой вина в одной руке и двумя бокалами в другой.

— Привет, — улыбнулся он.

Катрина вскинула брови и сказала совсем не то, что собиралась:

— Ты не в курсе, что ходить в покои к незамужним девушкам на ночь глядя не принято?

Нэйт усмехнулся.

— Мы уже выяснили, что я не положительный герой. Так я войду?

Катрина распахнула дверь шире и отошла с дороги, пропуская его.

— Я думала, ты не пьешь спиртное, — заметила, прикрыв дверь и повернувшись.

Нэйтан пожал плечами, по-хозяйски ставя бутылку и бокалы на столик у окна.

— На контроль над даром это уже давно не влияет. Просто не любитель. Но в честь окончания такого дела грех не выпить. Ты против?

Катрина покачала головой.

— Вовсе нет. — И устроилась в одном из кресел у столика, натянула халат пониже, чтобы прикрыть ноги.

Нэйтан снял плащ и бросил его на спинку кресла. На этот раз Катрину не ослепило — он заранее благоразумно приглушил сияние своего дара. Потом разлил вино по бокалам и тоже сел.

— Ну, за спасение короля и раскрытие заговора.

— И твое освобождение.

Он посмотрел укоризненно.

— Ты же прекрасно знаешь, что меня там никто не держал.

— Много что держало, — не согласилась Катрина, — но да, не решетки.

Нэйтан ухмыльнулся, отсалютовал ей своим бокалом и пригубил.

— Как Эрик?

Поморщился.

— Ему досталось, но держится. Все будет нормально.

— Вы поговорили?

— А как же. — Нэйт уставился в свой бокал, будто хотел там что-то увидеть. — Он обижен на меня за то, что я сразу ему все не рассказал, я на него — за то, что он усомнился в моей верности. Все наладится. Со временем.

Катрина тоже отпила вина. Отличный сорт.

— А Лаура? Как она? — спросила, вернув бокал на столик.

— Очень переживает. Даже винит себя.

— Она-то тут при чем? — возмутилась Катрина.

— Вот и я о том, — с готовностью согласился Нэйт. — С отцом отказалась даже увидеться.

Катрина помолчала, потом опять потянулась к бокалу. Никогда не была любительницей спиртного, но сейчас оно было к месту.

— Их казнят?

— Я бы казнил, — отозвался Нэйтан, — но Эрик никогда не убьет сестру, а подарить невесте на свадьбу голову ее отца — не лучшая идея, тут он прав. Следовательно, валить все на Колшера и казнить его одного тоже несправедливо. Так что нет, никто из них не умрет. Эрику отправят в женский монастырь. — Катрина даже зажмурилась, представив, как принцесса отреагирует на лишение ее мужского общества, — Колшера и Робердона лишат титулов и вышлют из страны.

Нэйтан замолчал и уставился в пространство. Молча сделал глоток и так и оставил бокал в руках.

— Что-то еще? — спросила с опаской, чувствуя, что это что-то неприятное.

— Угу, — он сделался совсем мрачным. — Эрик хочет, чтобы я сделал с ними то же самое, что уже однажды проделал с инквизиторами, убившими Карлоса.

Катрина поджала губы. Она знала, что Нэйтан корил себя за то юношеское решение и считал, что убить их сразу было бы милосерднее. Не просто так же он помог Филиппу, дав ему второй шанс.