Перворожденный

— У нас полно времени, — убедительно соврал Нэйтан. Не хватало еще заставить Эрика бегать по его душу, вместо того чтобы достойно похоронить родителей.

— Ты уверен? — тем не менее, не поверил друг. — Чего они хотят? Выдвинули обвинения?

Нэйт покачал головой.

— Никаких обвинений. Пока попросили остаться, и только.

Эрик покосился на браслеты.

— Это они так просят?

— По-другому не умеют, — усмехнулся Нэйтан. — Что с них взять? — Потом стал серьезен. — Не переживай обо мне. Я разберусь.

— Мне сидеть и бездействовать, пока они вскрывают твою голову? — Эрик сжал кулаки.

Нэйт закатил глаза.

— Никто не вскроет мне голову.

— Почему ты в этом так уверен?

— Интуиция? — приподнял бровь.

Финистер выругался. Хорошо, по крайней мере, отвлекся от своих проблем.

Нэйтан покрутил запястьем в браслете, оковы загремели. Эрик уставился на них как на ядовитую змею.

Надо же, при всех своих бедах, переживает за него.

— Прости меня, — попросил Нэйтан. Финистер широко распахнул глаза, не понимая. — Я обещал помочь, но на деле только отсиживался.

— Нэйт, ты тут ни при чем…

Но он проигнорировал эти слова, продолжал:

— Сейчас меня интересует только одно: ты понимаешь, что последует, когда Верн лишится короны?

Намеренно использовал «когда», а не «если».

— Ригли станет королем, — тут же ответил Эрик.

Нэйт мотнул головой, отметая такой ответ.

— Ригли стар и бездетен. В лучшем случае ему править несколько лет. — Финистер молчал. — Добившись справедливости, ты, по сути, добьешься короны.

— Я бездарный, — жарко возразил Эрик, — какой из меня король?

— Справедливый, — высказал Нэйтан свое мнение. Финистер поджал губы. — Ты готов принять это бремя, если я добьюсь признания Верноэля?

На слове «признание» Эрик фыркнул, по-видимому, уже совершенно потеряв веру в справедливость.

Нэйт смотрел ему в глаза и ждал ответа.

Финистер молчал.

— Готов, — то ли ответил, то ли прорычал наконец.

— Хорошо, — Нэйтан удовлетворенно кивнул. — Тогда встретимся завтра на похоронах.

— Каким образом? — Эрик напрягся. — У тебя есть план? Скажи, я помогу.

— Помоги, — согласился Нэйт. — Будешь выходить, скажи в коридоре парню по имени Форитик, что я хочу видеть инквизитора Олегра.

Финистер опасливо обернулся на дверь и склонился к столу, понизил голос:

— Нэйт, серьезно. Ты же Перворожденный, ты не можешь снять эти браслеты? Если можешь, беги из столицы. Ты видишь, как все закрутилось…

Ну уж нет, теперь он не готов был бежать ни в браслетах, ни без них.

— Когда ты станешь королем, — отозвался Нэйтан, — будь добр, сначала думай, как все может закрутиться, потом ищи справедливости.

— Да кто сказал, что я им стану?! — вспылил Финистер, стукнул кулаком по столу, оковы Нэйта в очередной раз загремели.

— Посмотрим, — пообещал Нэйтан. — Давай обсудим это завтра, ладно? Отправь мне Форитика за Олегром, пожалуйста.

Эрик поднялся, легко и быстро, не то что толстый инквизитор.

— Как знаешь, — огрызнулся.

— Доверься мне, — попросил Нэйт. — Я больше тебя не подведу.

Финистер помедлил пару мгновений, потом выдохнул.

— Я тебе верю, — сказал твердо и направился к выходу.

Дверь закрылась.

Нэйтан сидел, барабанил пальцами по столу и ждал.

Гибель родителей Эрика зацепила его больше, чем он хотел бы себе признаться. А особенно то, что сделай он что-нибудь раньше, они были бы живы.

Нэйт провел пальцем по браслету, антимагические камни отозвались тусклым свечением.

Хмыкнул. «Ты же Перворожденный, неужели ты не можешь снять браслеты?» — передразнил мысленно.

* * *

Прошло около четверти часа, когда дверь широко распахнулась, чтобы впустить в помещение объемное тело инквизитора Олегра.

— Вы решили признаться? — спросил тот чопорно.

Вид у него был крайне недовольный. Наверное, заключенные редко требуют аудиенции сами.

— Не совсем. — Нэйтан холодно улыбнулся, его все еще переполняла решимость. — Скажите, могу я написать письмо?

— Родственникам? — уточнил Олегр, сложив руки на животе. — Насколько нам известно, у вас их нет.

— Близкому, — заверил Нэйт. Инквизитор нахмурился. — Уверяю вас, если тот, кому я хочу написать, узнает о том, что вы мне это не позволили, у вас будет куча проблем.

В глазах Олегра зажегся интерес. Осторожный человек, нужно отдать ему должное.

— И могу я узнать, кому в таком случае вы намерены писать? — спросил с фальшивым равнодушием.

— Разумеется, — улыбнулся Нэйт. — Я буду писать своему наставнику, лорду Корвину, Придворному магу.

Расчет оказался верен, Олегр переменился в лице.

— Если это шутка… — предупредил он, впрочем, поостерегшись угрожать.

— Какие уж тут шутки, господин инквизитор? — искренне ответил Нэйтан, потом вытянул вперед скованные руки, размял пальцы. — Давненько я не писал писем, — заявил, наслаждаясь покрасневшим лицом толстого инквизитора Олегра.

ГЛАВА 33

— Значит, он показал вам смерть моих родителей, — холодно подытожил король, его рука сжалась в кулак, хотя лицо оставалось бесстрастным, — позор моей сестры… Что-нибудь еще, леди Морено?

Катрина выдержала тяжелый взгляд его величества. Ответила:

— Мы остановились на дне ареста Нэйтана Инквизицией.

— И, я так понимаю, он не скупится на подробности?

В голосе Эрика Финистера прозвучало нечто такое, чему Катрина не смогла подобрать название. Разве что… ревность? Не привык к тому, что друг откровенен еще с кем-то, кроме него?

Кивнула.

— Да, сейчас Нэйт перестал перепрыгивать через временные промежутки от события к событию.

Король прищурился.

— Нэйт?

Катрина нахмурилась, не сразу сообразив, к чему именно придрался Эрик. А когда до нее дошло, смутилась. Она сама не заметила, как стала называть узника подземелья сокращенной формой имени, как кого-то хорошо знакомого, близкого.

Изобразила равнодушие, пожала плечом.

— Он не против, чтобы я его так называла.

У короля дернулся уголок губ, словно он хотел улыбнуться, а может быть, скривиться, но передумал и не сделал ни того, ни другого.