Первые шаги

Вот и сейчас Вернон с явным удовольствием и нескрываемой гордостью оглядел супругу. Понять его чувства можно. Далеко не каждый мужчина может похвастаться тем, что у него столь достойная жена – умная, красивая и понимающая его с полуслова. Впрочем, сам он соответствовал Петунии. Еженедельные посещения боксерского клуба, где не только друг друга мутузят, но и серьёзно так занимаются на тренажерах, весьма положительно сказывается на и без того массивной фигуре главы семьи. Нет, рельефа Конана-Варвара, роль которого исполнял незабвенный Арнольд Шварценеггер, у Вернона не было, но и живот не отрос, да не образовался жирок в остальных местах.

Подойдя к плите, я выключил как раз закипевший чайник и, налив в одну из чашек, чай, я произнёс:

– Пистолет или граната мне, конечно, не помогут, но от кинжала с двусторонней заточкой и пары других мелочей я бы не отказался.

Продолжившая было готовить обед, Петуния мгновенно развернулась, уставившись на меня. Во взгляде женщины читалась неприкрытая тревога.

– Всё так плохо? Вернон? – посмотрела женщина на своего мужа.

– Гарри ничего ещё не рассказывал, - пожал тот плечами.

– Так… Всё после еды! – приняла решение Петуния, - Нечего аппетит портить!

В этом вся тётушка. Война войной, но обед по расписанию. Впрочем, учитывая её кулинарные таланты, грешно жаловаться. За обе моих жизни более вкусной еды, чем приготовленной ею, мне пробовать ещё не доводилось.

* * *

Тишину каменного мешка, именуемого камерой, неожиданно разорвал давно забытый её постояльцем звук открывающегося замка. Он оказался столь громким, для заключенного, что глаза мужчины открылись, мгновенно освобождаясь от липких объятий очередного кошмара.

Бьющий по глазам свет, заставил сидельца прищуриться и выставить перед лицом худую, покрытую грязью, ладонь. Стоило же глазам привыкнуть к тому, что вечная темнота камеры оказалась нарушена заклинанием Люмос, как заключенный смог разглядеть стоящих в дверном проеме магов в алых плащах формы Британского Аврората.

– Блэк! На выход! – хриплым голосом произнёс один из них, - Тебя переводят!

Осторожно поднявшись на ноги, Сириус расправил плечи и нетвердой походкой направился к выходу из камеры. Задавать вопросы аврорам он не торопился, не ожидая ничего хорошего как от людей, так и от Госпожи Фортуны, чьё колесо, двенадцать лет назад сделав очередной оборот, обрекло его на тюремное заключение.

– Неплохо держишься, Блэк, - фыркнул один из магов, - Неужели не врут, что для твоей семейки дементоры – почти родня?

Отвечать на это высказывание Сириус тоже не торопился. Впрочем, излишне разговорчивого аврора тут же заткнули его коллеги. Мстительный нрав Блэка был известен в Азкабане всем, включая его стражей. Ещё в первые годы заключения, один из надзирателей вздумал проехаться по Вальбурге и Ориону. Увы, но сей маг оказался неосмотрительно беспечным. Во время очередного обхода он допустил непростительную ошибку – подошел к решетчатой двери камеры Сириуса, которого в тот период держали на одном из верхних ярусов. Блэк же воспользовался случаем сполна. Молниеносно подскочив, он успел просунуть руку между решетками и сорвать амулет, защищающий аврора от дементоров. Судьба глупца оказалась предрешена. Демонические создания очень быстро заметили отсутствие щитов на одном из надзирателей и выпили его душу.

Та ситуация и стала причиной перевода Блэка на нижний ярус и постановки возле его камеры сразу двух тварей, что сменяли друг друга каждые двенадцать часов. Впрочем, даже это не смогло сломать Сириуса. В его семье изрядное внимание уделяли методам защиты разума и противодействия самым разным тварям. Всё же, Блэки – потомственные боевики, что поколение за поколением участвуют во всех возможных военных конфликтах, берут заказы на нежить, нечисть и забредающих на Землю потусторонних существ, среди которых имеются и демоны. Благодаря этому, помня наставления, что передаются из поколения в поколение, он смог удержать себя от безумия, в которое неминуемо погружаются те несчастные, что оказываются под длительным влиянием дементоров.

– А чего он молчит? – поинтересовался всё тот же разговорчивый аврор.

Только оказавшись в коридоре, где сразу несколько магов использовали Люмос, Сириус понял, что искомый «говорун» попросту молод. Его аура характерна для таких же сопляков, каким был сам Блэк двенадцать лет назад.

– Помалкивай, придурок, - рыкнул на него мужчина в мантии со знаками Министерства, - Сириус Блэк, - обратился он к заключенному, - Согласно решению комиссии Визенгамота, ваше дело направлено на доследование и последующее судебное разбирательство. В связи с этим, вы будете помещены в следственный изолятор временного содержания Аврората. Вам всё ясно? Вы меня понимаете?

– Да, - коротко ответил Сириус, на лице которого появилась мрачная усмешка.

«Если меня оправдают, - подумал мужчина, - Дамблдору с его ублюдками конец. Закопаю. Всех до единого. Они ответят за каждый миг моей жизни в камере.»

Видимо, что-то такое мелькнуло в его глазах, поскольку чиновник, стоящий перед ним, резко отшатнулся, едва не сбив стоящих позади него авроров, а затем, покачав головой, произнёс:

– Не создавайте себе проблем, мистер Блэк. Вы в шаге от свободы.

– Я понял, - так же тихо произнёс Сириус, - На этот счет можете не беспокоиться.

Бросив на Блэка оценивающий взгляд, мужчина кивнул:

– Хорошо. Руки за спину. Сейчас на вас наденут наручники-негаторы и амулет, защищающий от дементоров. После этого мы покинем здание тюрьмы и направимся к пристани. Ведите себя спокойно, не совершайте резких движений, не пытайтесь бежать.

– Как вас зовут? – поинтересовался Сириус.

– Эм… Роджерс, - представился маг.

– Роджерс, - осуждающе вздохнул Блэк, покачав головой, - Если меня хотят освободить законным путем, то мне нет смысла совершать глупости, вроде побега. Заканчивайте этот театр абсурда и делайте то, зачем пришли.

* * *

Закончив свой рассказ, я с печалью посмотрел на пустую чашку. Увы, но кофе, божественный напиток сего мира, Вернон варил редко, а мне и Дадли давал испить по совсем уж большим праздникам. Ожидать что мужчина смилостивится и соизволит приготовить ещё одну турочку крепкого ароматного напитка не приходилось.

– Гарри, будь так любезен, покажи нам шрам, - тихо произнесла Петуния, первой нарушив гнетущее молчание, в которое погрузилась гостиная после моей повести.

Не став спорить, я расстегнул рубашку и оголил плечо, демонстрируя бурый овал шрама. Вернон, посмотрев на него, покачал головой и поинтересовался:

– Какого размера, ты говоришь, была эта… змея?

– Ну… Чуть больше пятидесяти футов, - ответил я, пытаясь понять чего ждать от дяди.

– Мда… - фыркнул мужчина, поднявшись с дивана и направляясь в сторону шкафа с баром, - Ты хочешь сказать, что убил древнюю змею, возрастом порядка тысячи лет, весом в пару тонн, и остался жив?

– Ну, почти, - не стал я заострять внимание на деталях, но Петунию, судя по всему, именно они и интересовали: