Первые шаги

Еще одна тварь выныривает из темноты и приобретает форму в лунном свете. Мощный удар меча с вверху вниз разрубает череп и крылатое тело с разорванной головой и грудью замертво падает к его ногам. Пинком ноги Арног освобождает сталь и перепрыгивает через труп. И ему наплевать, что эта тварь летела с неба, и ее вид еще сохранил человеческие черты.

Еще одна жертва, бежит на своих двоих. Но дальше ее тело перерастает в черве подобное состояние. С огромной пастью. Оно издает, какое-то чавканье. Русич издает в ответ свой звериный рык и всем своим весом плечом вперед наваливается на тварь. Короткий прыжок назад, полный оборот и меч перерубает человека-червя пополам. Ухватив нижнею часть туловища за ногу он раскручивает ее и бросает на встречу желеобразной твари. Встретив на своем пути органическую форму, ползущая тварь начинает поглощать своего собрата. То, что от него осталось после столкновение с человеком. Резкий громкий визг заставляет Арнога поднять голову и выставить меч перед собой. Еще одна бестия падает на землю. Но своей массой вырывает оружие из рук. И теперь его оружие это ярость, силы и бешенство. И с голыми руками он бросается навстречу следующей жертве. Худой человек с длинными ногами и руками, словно паук ползет и тут же прыжок. Костлявые ноги врезаются в грудь и руками в шею, перекрывая доступ к воздуху. Русич падает на землю. Резко темнеет в глазах от боли. Но это лишь разжигает еще больше пламя ненависти в нем. Рыча и уклоняясь от костлявых кулаков, умудряется перехватить за кисть и удар под локоть. Хруст и дикий крик. Из сломанной руки брызжет темная кровь прямо в глаза твари. От боли хватка вокруг шеи ослабла, и она пытается сбежать. Железные тиски человеческих рук сжимаются на целой руке твари. Рывок на себя и свободной рукой ладонью впечатывает морду, своего врага в камень. Бьет разбитое окровавленное лицо еще и еще пока последняя капля жизни не покидает изуродованное тело. Скидывая с себя труп, он поднимается пошатываясь. Сплевывает и расправляет плечи. Грудь обжигает острая боль. Все тело горит от напряжения. Новый изменённой прошлой смертью враг. Тварь похожая на собаку. Рык на рык. Человек против древнего ужаса. Руки что уже не знают жалости, обхватывают череп зверя, останавливая челюсти в ладони от своего горла. Лапы с когтями раздирают кожу на груди, плечах, бедрах. Но, не взирая, на боль, он призывает всю свою силу и сдавливает череп. Рычит в ответ своей жертве и смотрит прямо ей в глаза. Мышцы всего тело напрягаются до предела. И вот даже в сознание глупого животного закрадывается страх смерти. В сознание, которое осознает только чужие страдание и вкус плоти. Миг и хруст с треском.

Арног разжимает с трудом руки, и тело падает на землю. Дыхание с хрипом вырывается из груди. Перед глазами все плывет. Кровь сочится из глубоких порезов. Но боли совершенно нет. Ноги отказываются повиноваться, и он опускается на колени. Сквозь пелену он видит новое создание. Неясно, но видит. Пальцы рыщут по холодному камню в поисках того что можно использовать оружие. Мимо что-то просвистело, и сознание покинуло его.

Глава пятая

Где-то за пределами гор Мрац.

Сознание вернулось вместе с болью и ожидание опасности. Арног резко попытался подняться. Но дежуривший возле друга Скор, оплел его своими руками и силой уложил ослабевшего русича обратно на спину. Сам он не сразу признал склонившегося над ним своего боевого брата. С которым, они уже прошли немало бед. Огромный глаз, распахнутая пасть в довольной улыбке и только легкий шепот.

— Тише. Тише. Ты среди своих.

Возвращал раненого в реальность. Вокруг царила блаженная тишина. Не такая, как в горах. А успокаивающая и блаженная. Лишь не навящевые звуки сверчков и потрескивание рядом горевшего костра. Посмотрев за спину еще удерживающего его эпскотца, увидел низкие кроны деревьев. Скрывающие небосвод своей пышной и густой листвой. Справа горел костер, над которым жарил мясо Гирн. Тут же сидел Роствуд. И все они были живыми и невредимыми.

— Вроде жив, раз дергается — Роствуд смотрел на раненого друга.

— Жив, жив — с хрипом отозвался русич, и боль пронзило все его тело.

— Да видим, что жив. Только если и дальше будешь так трепыхаться, то это будет под сомнением. — Скор отпустил его и подсел ближе к костру, вдыхая аромат, жаренного мяса.

— Что случилось?

Каждое слово отзывалось болью в груди и бедрах. Голова закружилась. Пришлось снова положить ее на прохладную траву. И теперь он не видел своих.

— Отдыхай и поменьше болтай. А мы тебе расскажем что случилось. Сейчас еще поесть будет — начал Скор. — После того как ты остановился мы честно тебе скажу не сразу это заметили. Уж больно сильно старались не испачкать штаны свои. Словно какой-то ужас овладел нами.

— Но все же вы вернулись…

— Молчи, я тебе сказал! — Рыком вернул слово себе Скор. — Да вернулись. Но ты уже почти валялся без сознания. Беспомощный, у ног этих тварей. И тут появился я.

— Ну да. После моего броска копья — вставил свое слово Гирн. Переворачивая мясо, что бы, оно не сгорело. Заодно своей фразой сбивая спесь с друга.

— Ну да. После твоего броска — согласился эпскотец. — В общем, пока я рубил этих тварей направо и лево. Эти двое взвалили тебя в седло и увезли.

— Да я особо и не горел желанием приближаться к этим страшилищем. От них воняло и уж больно они были уродливыми. Да и лошади еле-еле слушались. Того и гляди были готовы сигануть в пропасть от страха. Поэтому смело уступил геройское место Скору.

Арног усмехнулся, слыша голос Роствуда. И его объяснение, почему не он рубил головы древнему ужасу.

— Да. Да конечно — нарочно легко согласился Скор со словами англичанина. — Ну, пока я ложил этих бестий десятками они взвалили тебя в седло и вот мы уже мчимся со всей опоры и вдруг оказываемся у склона гор. Вылетаем, прямо в какую то чудесную долину. Полную зелени и журчащих ручьев. Могу поклясться, что даже лошади успокоились и мчались словно налегке. Правда, мы их все равно загнали. Но еще там в этой долине были прям из земли, растущие красивые кристаллы.

— А я могу поклясться, что видел, как эти кристаллы словно стеной вырастали за нашими спинами. Не давая тем тварям преследовать нас.

— Не знаю Гирн. Не видел честно. — Сознался Скор не желая спорить. Видимо это тема раньше уже была развита у них и к общему согласию они не пришли. Каждый остался при своем мнение.

— Сколько времени прошло. И где мы?

— Сутки прошли. Мы как можно дальше ушли от гор. Пока как я уже говорил наши кони не пали.

— Держи — Гирн протянул русичу свежее только-только зажаренное мясо. — Не далеко от нашей стоянки есть деревня. Мы видели дымок в той стороне. И речка тут близка возле нее наверняка и стоит селение. Как бы не обстояли дела, а нам придется заехать туда.

— Зачем? — Удивился русич, откусывая горячее мясо с кости и чувствуя с каждым проглоченным куском все больше голод.

— Одежда. Да и твои раны нужно хорошенько обработать. Я и ни кто из нас не знает, что с ними делать. Перевязали на скорую руку, промыли от чего можно. А там может, тебя на ноги поставят — не сдавался Гирн.

— Но это же деревня мракцев. А значит там полно псов.

— Я знаю Арног. Но бросать мы тебя не собираемся а, у тебя может скоро начаться жар и того еще хуже. Воспаление и гной. Если мы пойдем вдвоем. Я и Роствуд — уточнил германец. — Да еще в доспехах псов. Может что-то и получится.

В ответ лишь грозное, бормотания Арнога. Проглатывая целиком, последний кусок мяса и приподнявшись на один локоть, привел свои доводы. — Не знания языка, это только малая проблема. Есть еще множества других причин, почему ваш план обречен на провал.

— Девочки! — Радостно воскликнул англичанин.

Но на него ни кто не обратил внимания. Скор же попросту, переводил взгляд с Арнога на Гирна. И обратно.

— Я понимаю. Там могут быть и солдаты и вообще неизвестно как отреагируют на нас местные жители — опережал опасения Арнога и высказывал их первым. Тут уже вмешался эпскотец.

— Может нам взять Арнога с собой. Вид раненого разжалобит их.

— Девчонки! — Снова подал голос Роствуд. И снова остался без внимания.

— Ага, или наоборот вид раненого придаст им сил, и они захотят взять бывших рабов в плен. К тем более, совсем недавно было восстание рабов.

— Тут можно много говорить за и против. Важно только одно. Ты ранен и тебе нужен лекарь. Хочешь ты этого или нет.

На эти слова Арног лишь нахмурился и тело, словно соглашаясь с германцем заныло. Слабость вселялась в каждую конечность, заставляя сына кузнеца, вновь ложится на траву.

— А может они просто затянуться сами и все обойдется стороной — все же бросил на последок русич и повисла тишина.

— Еще одна причина, это одежда. Доспехи конечно хорошо скрывают все. Но сколько не мойся, залезать в вонючею защиту мне надоело — не унимался в свою очередь сторонник похода в селение.

— Тогда почему бы все это не своровать ночью?

— Ты упертый Арног — покачал головой Гирн. — Ты знаешь, что надо воровать, что бы помочь тебе? Или какую одежду красть, что бы, она не разошлась на тебе же по швам при первой нагрузке?