Первый Договор

— Он ошибся, прости его, Андрей. У нас спокойная беседа, — заверил меня Алексей.

— Я предупредил, — с явным сожалением в голосе, которое доступно всем вокруг, протянул я, убирая руки с чужих плеч и возвращаясь на своё место, вновь погружаясь в чертоги своего разума.

Договор, да… Образовывались два ордена. Церковный и нелюдский, которые обязывались следить друг за другом и не допускать, так сказать, превышения полномочий.

Верно, церковники настолько усердно пытались вырезать нас, что сами пришли в ужас от того, что же наделали их предки, решив ограничить и самих себя в последующем, чтобы опять не возникло что-то подобное.

Подавляющее большинство согласились и подписались кровью под двумя экземплярами Договоров. Те же, кто отказался… Их очень быстро не стало, к чему я тоже не преминул приложить свою руку.

— Мы закончили, — оповестил меня Алексей, после чего мы вдвоем развернулись и пошли в сторону стоянки, оставив Вениамина одного приводить в чувства своих людей.

— Почему вы до сих пор не перебили друг друга? — задал я стандартный вопрос, который спрашиваю каждый раз на протяжении многих веков, наблюдая за подобными спорами.

— Такие, как я, нужны ему. Такие, как он, нужны нам, — получил я ещё один ответ, который вообще никак не приблизил меня к понимаю их логики.

— Однажды кто-то из вас проколется и перейдёт черту. И я вовсе не про ту линию, которая нарисована на полу церкви. Мы оба знаем, кто это будет, понимаем, что последует за этим дальше. Но вы столетиями не даете мне делать мою работу, предоставляя привилегии взамен. Когда-нибудь мне это надоест, — честно предупредил я.

— Семь веков не надоедало. Надеюсь, что это произойдет не в мою смену, — улыбнулся Алексей, подразумевая свою жизнь.

— Кто знает… — философски ответил я, не переставая ощупывать своим вниманием происходящее вокруг. Вдруг мне, наконец-то, повезло, и Вениамин решил поставить снайперов для убийства своего оппонента. Как бы это облегчило мне работу.

Жаль, но нет.

— Удачи, — махнул я рукой в сторону Алексея, который мне реально чем-то импонирует.

— Благослови тебя Бог, — ответил он, отлично понимая, что их Бог ничего не в силах сделать мне.

«Что-то не так», прострелило в моей голове, едва я забрался в автомобиль и нажал на кнопку зажигания…

Не могу понять, что. Я максимально расширил свою область восприятия, но за те мгновения, что прошли после появившейся мысли, ничего обнаружить я так и не сумел.

«Из машины быстро!», отправил я мысль в голову Алексея через несколько секунд, осознавая, что же мне влезло в голову. Открываю дверь, спрыгиваю с сидения, делаю несколько шагов в сторону… И отлетаю на добрый десяток метров от раздавшегося за моей спиной слаженного взрыва трех автомобилей.

— Убью… — моя ухмылка явно не подходила под описание того, кем я стал. Полуобгоревший, в истерзанной от кучи осколков одежде, залитый своей кровью и безумно злой.

— Это не я! Мы не имеем к этому никакого отношения! Прочитай меня, ты же можешь! — удивительно, но Вениамин сам бежал ко мне, понимая, какие мысли могли прийти ко мне в голову. — Мою машину тоже взорвали, я должен был быть в ней! Это не я, слышишь?

— Проверю, — ответил я. Десятки концентрированных толстых щупов вырвались из моей спины, проявляясь даже в реальном мире. Они целиком окутали Вениамина, взламывая все его барьеры, оставляя его совершенно беззащитным передо мной. Теперь я официально могу узнать из первых уст, чем вы занимаетесь, что скрываете. Пожалуйста, сделай так, чтобы ты был виноват, а я в долгу не останусь…

— Ты прав, — с горечью произнес я, делая шаг назад, сворачивая и возвращая назад свою энергию. Он определенно заслуживает смерти, если судить по человеческим законам, но Договор он не нарушал и ничего не знает про эти покушения.

— Проверю телохранителей, — сказал я. На самом деле мне надо было попросить у него разрешения на то, чтобы допросить их. Сделать это очень мягко и нежно, чтобы, не приведи Господь, не нарушить их душевное равновесие, но… Кто-то пытался убить меня! Да и Договор, как бы не пытались его прописывать, истолковать можно по-разному…

— Мусор! — выругался я через несколько минут, откладывая очередного так и не пришедшего в себя охранника. Ни один из них понятия не имел о том, что тут должно было произойти.

«Куда, я не отпускал!», почувствовал я три уходящие в загробный мир души, среди которых был и Алексей.

Как бы не пыжился, но надолго задержать их я никак не мог. Успел лишь просканировать и осознать, что они на сто процентов не знают, кто это устроил. На первом месте в списке их подозрений стоит Вениамин, но его я уже отмел…

— Кто-то явно хочет со мной поиграть. Ну, что ж, это должно быть забавно…

Глава 3

Через несколько часов тут собралась добрая половина нашего отдела, включая и Алису, которую я с утра видел. Именно этим именем она представляется последние полтора века. Все-то стоило съездить В США в конце девятнадцатого века и наткнуться на какую-то детскую книгу. Что там может настолько поразить человека, чтобы сменить данное тебе родителями имя на что-то новое?

— У нас пусто, — развели руками «чтецы», которые прибыли первыми и неплохо так вымазались в грязи, пытаясь отыскать хоть какие-то зацепки.

— Понял, продолжайте копать. Надо съездить туда, откуда прибыли оба церковника… — начал было я, но замолчал, заметив в глазах стоящего напротив меня человека легкие нотки несогласия. — Хорошо, ждём куратора, — махнул я рукой, отходя в сторону, стараясь сдержать рвущееся наружу раздражение.

Именно в такие моменты наружу начинает выползать мой внутренний зверь. Он чувствует слабину и пользуется любым шансом, чтобы выглянуть на улицу.

«А ведь ты мог стоять над всеми. Именно ты должен управлять этой конторкой, а не этот клоун в костюме», прошипело выползающее чудовище, которое так до сих пор и не поняло, почему восемьсот лет назад я максимально открестился от всего, что могло бы связывать меня с управлением отделом.

«Брысь», шикнул я на него, вновь заставляя его прятаться в самых глубинах моей души.

Не зря говорят, что время не лечит, лишь заставляет забыть некие моменты и относиться к ним иначе. Этот зверь — реинкарнация меня из тех лет, когда всех нас спасала лишь жестокость, месть и кровавые расправы.