Первый инженер императора – I

Караван дотянулся уже до самых ворот, где встал, явно ожидая то ли разрешения на въезд, то ли дальнейших указаний. Я спустился с веранды и махнул рукой, зазывая кучеров въезжать на территорию имения.

— Сюда! — крикнул я.

Щелкнули поводья, послышалось зычно «н-но!» и лощади, стрижа ушами и недовольно фыркая, двинулись внутрь. Повезло, что все повозки были стандартных размеров и ни одна не застряла в покосившихся воротах, что по сей день стояли нараспашку.

С одной из повозок, на которой сидели мужчины в рабочих робах, спрыгнул один и двинулся в мою сторону. Походка у него была переваливающаяся, словно он недавно сошел с корабля после долгого рейса, но ноги при этом расставлял широко.

Сам он выглядел вполне жизнерадостным, хотя и не выспавшимся. Подобранная борода, картуз, покрывающий лысую голову, и карие глаза.

— Вы барон Кулибин? — осведомился он, остановившись в трех шагах.

— Верно, — отозвался я. — Александр Иванович. Как я могу обращаться к вам?

— Я Олег. Прораб, — сказал он, сняв картуз и протирая взмокшую лысину. — Царь-батюшка распорядился выезжать к вам и контролировать две бригады, чтобы все было в лучшем виде.

— Ну, — я подошел к нему ближе и протянул руку, — рад знакомству, Олег. Вот объект, — я указал на дом, который пускай и стал выглядеть более приемлемо после работы Скворцова и моих людей, но все еще требовал капитального ремонта.

Как минимум крышу однозначно стоило полностью менять, потому что после погрома с черными нетопырями она приобрела вид все больше напоминающий дуршлаг.

Мужчина осмотрел поместье и присвистнул. Со своей стороны могу сказать, что я полностью разделял его эмоции, потому что по-другому и не скажешь. Ну, или не присвистнешь.

— Да-а-а, батенька…

— Ага, — согласился я, посмеиваясь. — Это вы еще не были тут несколько дней назад. К слову, — сказал я, повернувшись к прорабу с улыбкой на лице. — Призраков не боитесь?

Олег на мгновение побелел, но продолжил по-мужски держаться.

— Простите, барон… призраков?

— Да, — сказал я, глядя прямо ему в глаза.

— А они что, — сказал он тихо, явно стараясь говорить так, чтоб его не услышали мужчины в повозках, — действительно здесь есть?

Я рассмеялся и пожал плечами.

— Если и есть, то очень хорошо прячутся. Лично я ни одного еще не увидел. Ладно, разгружайтесь и располагайтесь. Я попрошу своего помощника указать кровельщикам, где их комнаты для ночлега.

— Хорош, барин! — ответил Олег, после чего развернулся и двинулся к повозкам, отдавая указы своим работникам. Они стали выскакивать из повозок один за другим, как солдаты, что выгружались из БМП и вставать ровным рядом. В этот процесс вмешиваться мне не хотелось. Самое главное — фронт работ обозначен, так что пусть разбирается прораб.

Повозки Андрея Михайловича уже не было. Наверное, они с Василем выехали рано утром, а я даже и не услышал. Что ж, если ничего не случится, значит приедут немного раньше, что тоже неплохо.

Я направился в сторону хламников, которые сидели своей группой у тлеющих углей у полевой кухни и доедали скромный завтрак. Махнув рукой, я поприветствовал каждого и получил ответные кивки и взмахи.

— Добрый день, барон, — донеслось, когда я подошел ближе.

— Приветствую, — добродушно ответил я, оглядывая каждого из них. — Ну, что, показывайте мне все свое снаряжение и любимые игрушки. Будем думать, что с ними сделать, чтобы облегчить нам предстоящий рейд.

Один за другим хламники выносили из схронов оружие и заносили ко мне в мастерскую. Глядя на арбалеты, я понимал, что за один день сделать такое же убойное орудие у меня не выйдет, поэтому придется выдумывать что-нибудь более упрощенное, но при этом не менее смертоносное.

Вернее сказать, что, может быть, одну копию Бьянки и получилось бы создать, но явно не семь.

Вздохнув, я посмотрел на сложенное перед собой вооружение, элементы защиты и вздохнул, после чего хлопнул в ладоши и потер их.

— Ладно, давайте разбираться.

Глава 24

24

Как бы я не старался, а ничего гениального выдумать не смог. Не было ни полимерных материалов, которые могли бы позволить облегчить конструкцию, ни подходящих дополнительных деталей, ни-че-го.

Все, что мне удалось сделать, это пересобрать два арбалета таким образом, чтобы они могли вмещать в себе по три болта и стрелять ими поочередно, проворачивая ложе по оси. Таким образом скорострельность увеличивалась втрое, но и перезарядка тоже.

Но если организованно вести огонь, а не палить сразу нескольким людям одновременно в цель, то проблем с перезарядкой быть не должно.

Еще два арбалета получились полными копиями древнеазиатских «чо-ко-ну». Да, эти улучшения привели к тому, что арбалеты потеряли свою мощность, но в комбинации с трехзарядниками, которые оставались почти на пределе былой силы — получалось здорово.

На оставшиеся оружия у меня не хватило элементов, чтобы что-то выдумать.

Зато удалось реализовать идею с щитом. Благодаря оставшимся лопнувшим пружинам мне удалось по центру щита сделать выстреливающий шип. Достаточно было потянуть за рычаг со стороны крепления для руки и в ближнем бою такой фокус мог доставить врагу неожиданную неприятность.

Понятно, что все это по итогу сводилось к моим теоретическим предположениям, но вскоре это все будем испытывать на практике. Хотя работу шипа пришлось продемонстрировать на месте у манекена, чтобы не дай бог тот, кому принадлежал этот щит не додумался попробовать «выстрелить» шипом во врага с дистанции более, чем трех метров.

Буду честен, к концу дня я порядком устал, поэтому ни попытки вновь посетить поляну с руной внутри собственного разума, как рекомендовал мне Скворцов, ни что-то иное делать не стал. Просто лег на кровать и отрубился так быстро, как только мог, потому что следующим утром мне с Иваном нужно будет ехать в город и закупаться провизией.

Именно поэтому, как только рассвело, организм будто бы сам сказал мне что делать и пробудился. Глаза открылись, как по щелчку пальца.

Не сговариваясь, я и Кречет вышли в коридор почти в одно и то же время. Нас разделили доли секунд, потому что я вышел буквально на один шаг раньше. Сухие и слегка сонные кивки, скрип сапог, фырканье лошадей и вот мы взобрались на козлы.

Дернув уздечки, Иван причмокнул губами и заставил лошадей двинуться в сторону Великого Новгорода. Внутри меня возникло тянущее чувство предвкушения грядущей экспедиции.

Волнение. Немного тревоги. И, что скрывать, азарт. Для любого ученого новые открытия это почти, как дофаминовая ловушка. Кто-то получал ее от азартных игр, кто-то от алкоголя или табачного пристрастия, что я категорически всегда осуждал, а ученые — от открытий.

Умные головы они вообще такие, знаете ли, хлебом не корми — дай открыть что-нибудь новое.