Первый паладин

На самой высокой точке замка реяло родовое знамя Пертинаксов. В темноте можно было рассмотреть разве что его силуэт, но, очевидно, на нем был изображен герб рода – башня с мечем на фоне.

Гарнизон пристально вглядывался вдаль и, завидев возвращающиеся остатки ополчения и дружины с ранеными, заметно оживился.

Ворота перед нами открылись без промедления, и мы вошли внутрь. Нас сразу же окружила воодушевленная толпа, состоящая, по большей части, из женщин и стариков. Люди радостно приветствовали своих воинов вернувшихся с победой, и мне стало немного неуютно от такого количества внимания. Тем более, я заметно возвышался среди прочих наездников, за счет гордо выхаживающей Харли у меня под седлом, которая вновь упивалась повышенным вниманием к себе. И как она жила одна все эти годы в лесу? Это еще хорошо, что эльфы отпустили на свободный выгул своих огромных кошек, скрывшихся в ближайших лесах. Вот они бы произвели нездоровый фурор среди местных.

Сами же эльфы накинули широкие плащи с капюшонами, дабы не привлекать излишнего внимания. Но это лишь на первое время. Слишком много солдат видели ворвавшуюся в толпу демонов тройку длинноухих на лесных львах. И хоть официально войны с эльфами не ведется, кто знает, как отреагируют люди на появление среди них представителей лесного народа?

Пока же, к счастью, основное внимание было направлено в строну предводителя нашей процессии – князя Генриха Пертинакса.

Ему навстречу, торопливо растолкав толпу, вышел невысокий мужчина в возрасте, с пышными длинными усами и двумя копейщиками за спиной.

– Рады вашему возвращению, господин! Позволите поздравить вас с победой? – Лаконично спросил оный, по-военному выпрямившись и подобравшись.

– Нас с победой. – Улыбнувшись, ответил князь, интонацией выделив слово «нас». – Рад снова видеть тебя, Бобс. – Слезая с коня похлопал того по плечу Генрих.

Я тоже спешился, как и остатки дружины, и встал поближе к своим эльфам.

– Прикажи готовить гостевые покои для почетных гостей.

– В каком количестве, сударь?

Князь окинул взглядом нашу колоритную четверку и ответил:

– Две одноместные и одну двухместную комнату. Я правильно понимаю? – Последний вопрос был обращен ко мне.

Я утвердительно кивнул.

– Будет сделано, господин. – Поклонился Бобс. – Еще что-нибудь?

– Всё остальное ты знаешь.

Усач еще раз поклонился и ушел выполнять полученные поручения.

Князь повернулся ко мне:

– Думаю, сегодня все слишком устали, поэтому светские разговоры и обсуждения произошедшего мы отложим на завтра. А пока вас проводят в ваши покои и подадут ужин туда. Мне же еще надо заняться организационными вопросами. Сами понимаете.

– Да, князь. Благодарю. – Я снова кивнул.

– Прошу прощения. – Обратился Генрих к эльфам на человеческом языке, уже подметив, что мы с ними свободно общались. – Я не особо знаком с вашими традициями и особенностями. Будут ли у наших гостей какие-то особые пожелания?

– Ничего стоящего внимания, сир. Мы не всегда спим на деревьях и питаемся желудями. Людские условия нас вполне устроят. – Ответила за всех Алисия.

Нас спешно проводили в донжон, пока ликующая толпа не подхватила на руки всех учувствовавших в битве.

Внутреннее убранство замка можно было охарактеризовать как «простенько, но со вкусом», насколько позволяло его оценить тусклое освещение от лучин. Главный коридор был услан длинным ковром, а на стенах висели широкие гобелены, изображающие какие-то, несомненно, важные и славные битвы. Надо будет рассмотреть их при свете дня.

Нас четверых разместили по соседству. Мне как предводителю нашей колоритной компании выделили одноместный номер, с балконом и видом на внутренний дворик. Эльсиил и Тисиил довольствовались компанией друг друга, а Алисия, по понятным причинам заняла отдельное помещение.

Внутреннее убранство комнаты не отличалось вычурностью, как и весь замок, однако выглядело достаточно дорого, так чтобы не стыдно было разместить дорогих гостей.

По правую руку от входа находилась кровать с балдахином, которая, к слову, была двуспальной, несмотря на то, что номер одноместный. Удержала меня от того чтобы сразу плюхнуться туда спать, находящаяся за шторой ванная комната. Каким же райским наслаждением было смыть с себя всю многодневную грязь, пыль и кровь. Подобными благами я не пользовался, наверное, еще с прошлой жизни.

Как раз после омовения в комнату постучали, и с моего разрешения вошел слуга.

– Прикажете принести ужин?

– Да, спасибо.

Мужчина окинул взглядом валяющиеся на полу элементы брони и спросил:

– Возможно, сударю угодно будет отдать экипировку на чистку?

– Буду очень благодарен. – Кивнул я. – Только меч оставьте. Я сам о нем позабочусь.

Слуга поклонился и хотел было выйти, но я остановил его еще одни вопросом:

– Простите. Надеюсь, мои спутники получили условия не хуже?

– Ну что вы, сударь? Конечно же, гостям князя будет оказан самый наилучший прием. – Мои слова, похоже, даже немного задели собеседника.

– Это радует. Благодарю.

Оставшись наедине с ужином, я вспомнил еще один немаловажный факт, столь серьезно препятствующий моему отправлению в царство Морфея – дикий голод.

Я, буквально, накинулся на обильно заставленный яствами поднос. Жареное мясо, колбаса, какое-то рагу из овощей. Всё сметалось как пылесосом. Остановился я лишь, когда от переедания стало трудно дышать.

Довольный как медведь в малине, я упал на кровать и закрыл глаза.

Вслед за насыщением стало немного стыдно. Пока я здесь наслаждаюсь жизнью, мои родные где-то в плену и холоде. Что-то сжалось в груди и захотелось, бросив всё, вскочить на бывшую хранительницу лесов и умчаться куда-нибудь вдаль на поиски, сделать хоть что-то, а не сидеть, сложа руки.

Но накопленная усталость оказалась сильнее внутренних терзаний, и уже через несколько минут я забылся сном.

Хотелось бы сказать, что я спал как убитый, но это не совсем так. Всю ночь мне снились оскаленные пасти демонов, взмахи когтистых лап и отчаянные крики умирающих людей. Но один момент показался особенно реальным. Тихий шепот на грани сознания: «Хорошая работа, мальчик. Но это лишь начало!» После чего женский голос пронзительно рассмеялся и утих на границе сознания.

Я проснулся через пару часов после рассвета. Истощенный организм, переваривший вчерашний ужин, снова требовал топлива. Я удивился такой открывшейся во мне прожорливости, но, видимо, столь частое и обьемное обращение к силе, требует повышенного количества пищи.

Одевшись в лежащие рядом, поданные слугами еще вчера, вещи я вышел на коридор. Через несколько секунд ко мне подошла, очевидно, дневалившая здесь служанка и слегка поклонилась:

– Князь Генрих просит присутствия Вас и ваших спутников в обеденном зале, на завтраке. Прикажете сообщить о вашей готовности?