Первый удар

— Раз варгары сумели раскопать яму, чтобы и следа не было, то могли так же быстро закопать, — предположил я.

Никогда с подобным не сталкивался, но все случается впервые. Значит, ошибся я. Не к городу рейдовая группа двинулась, где-то у ловушки сидела. Как только мы ушли, тут же все вернули, как было, закопав «Слонов». Это еще мне повезло, что шаман их закапал, а не оставил разбитыми на дороге. Тогда бы это стало доказательством против меня — следы от огня земляного масла весьма похожи на работу огнесмеси, ее на основе земляного масла и делают.

— У нас есть только подозрения. Никто этих самых варгаров в Вольной марке лет двадцать не видел. Так что не удивительно, что чиновники смотрят в другую сторону. Да и почтенный Торнар — человек заслуженный. Немалый авторитет имеет. А ты — новичок, про которого мало что известно, только слухи самой разной направленности. Такие дела.

— И они дрянь, — подвел я итог. Если варгары в ближайшие дни себя не проявят, то… ничего страшного не случится. Суд — дело долгое. Время обидно терять, но ничего переживу.

Плохо будет, если это мы так удачно нарвались на «разовую» акцию. Да непохоже — слишком хорошо я знаю природу хвостатых и их ушастых хозяек. Они придут. Вернее, уже пришли. Просто пока что прячутся, выжидают нужного момента, чтобы ударить.

Подожду и я. А чего нервничать, сокрушаться, да головой об стену биться? Стене все равно, а голова страдает. Я пытался! Честно пытался предупредить, что-то исправить. Теперь умываю руки. Да и речь пока что идет не о судьбе империи. Пусть древолюбы подавятся этими древними руинами, раз они им так нужны.

Я не сын императора — трон мне не светит. Так стоит ли рвать жилы ради кучки каких-то древних камней?

Может к Степному Стражу альвы и не сунутся, ограничатся рейдами?

Мы еще немного поговорили о делах в отряде и Бахал ушел. Но пообещал вернуться ближе к вечеру. Да не один, а в компании нормальных съестных припасов. А то на местной каше я долго не протяну.

Чуть позже заявился тюремщик, принес завтрак — все та же каша, но хотя бы теплая. Других заключенных, как я успел отметить, в казематах не наблюдалось.

Время в тюрьме тянется медленно, тягуче. Размышлять о судьбе империи и Вольной марке больше не хотелось. Спать надоело — отоспался на пару дней вперед.

Попробовал размяться, что в кандалах не очень-то удобно, но на звон цепей прибежал тюремщик, пригрозив оставить без обеда, если не прекращу безобразия. Спорить с таким же пленником этого подземелья, пусть и формально свободным, мне не хотелось. Сев на кровать я попытался заняться медитацией. А то совсем забросил это дело, а для истока оно полезно.

— Гарн Вельк? — Очередной посетитель пришел после обеда, такого же паршивого, как завтрак и ужин.

— А вы видите здесь кого-то еще? — несколько издевательски, хоть какое-то развлечение, уточнил я, разглядывая гостя. Кто-то из чиновников биржи — по мундиру видно.

Удобная все же штука, эти мундиры. Даже гражданские понимают их прелесть. Один внимательный взгляд и некоторые знания — и ты всегда знаешь, кто перед тобой стоит: офицер, охранитель или обычный почтальон. У этого вон гусиное перо и чернильница на медных пуговицах, значит точно из чернильных душ.

— Открывай! — не ответив, приказал чиновник тюремщику.

Звякнула связка ключей, слегка скрипнул замок и петли решетки.

— Протяните вперед руки, ласс, — попросил тюремщик.

О, значит я опять ласс? А когда этот хмурый бородач завтрак и обед разносил, то обзывал меня не иначе как «каторжанином» да «душегубом».

— И что это значит? — уточнил я, потирая наконец-то свободные от кандалов руки.

— Почтенный директор Берг Нотан хочет вас видеть, — ловко ушел от ответа чиновник.

Не на того напал!

— А я его видеть не хочу.

— Желаете в камере остаться?

— Почему бы и нет? — хмыкнул я. — Тепло, тихо, отличная еда, хорошая компания — что еще нужно?

Чиновник нахмурился.

— Ласс Вельк, сейчас не время для детских обид. — Слово «детских» он выделил особо. Бьет по больному, намекая на мой возраст. — Ситуация слишком серьезная.

— Что случилось? — насторожился я.

— Почтенный Нотан вам все объяснит на совещании. На него собрались все самые важные люди города. Ждут только вас.

Так и подначивает спросить, с каких это пор я стал относиться к этим «самым важным людям».

— Мои вещи и оружие? — Последнее особенно интересно. Отдадут, значит действительно отпускают.

— Все получите, но ради богов, давайте поторопимся, нас ждут!

На выходе из казематов тюремщик действительно вернул мне амулеты и ремень с револьверами, изъятыми при аресте.

Надев амулет связи и кристалл-активатор, подпоясавшись ремнем, я почувствовал себя в состоянии бросить вызов если не целому миру, то большей его части. Но проснувшаяся от дремы паранойя тут же спустила с небес на землю. Сомневаюсь, что меня вытащили из застенок, чтобы извинения принести, денег дать за беспокойство, да отпустить на все четыре стороны.

Может и правда сбежать? С другой стороны, интересно же, что происходит. Да и где новости узнавать, как не у главы города. У него источников информации всяко больше, чем у недавнего узника.

От местной цитадели охранителей, на старомодный манер именуемых городской стражей, до здания биржи меня домчали на самобегающей коляске, только подкрепив мои опасения, что все неладно.

Знакомый кабинет с «обеденным» столом. Но теперь в нем кроме почтенного Нотана еще десять человек. В служебных мундирах только четверо, включая хозяина кабинета, но все от разных ведомств. Плюс один офицер в чине полковника. Остальные «самые важные» в гражданском платье. «Денежные мешки» — если судить по качеству тканей, покрою и нарочито выставленным напоказ золотым цепочкам часов.

— А вот и ласс Вельк, — радостно, словно старому другу улыбнулся мне директор биржи.

Похоже, дела совсем плохи. Может развернуться да сбежать? Сомневаюсь, что меня станут останавливать.

Хлопнувшая за спиной дверь возвестила о том, что этот путь отрезан.

В окно сигануть? Второй этаж, можно и ноги переломать.

— Ласс Вельк, от имени руководства биржи наемников и самых уважаемых лиц Степного Стража я хочу предложить вам весьма денежный и довольно трудный контракт.