Пес и его поводырь

— Глоточек.

Нашли ларек, купили банку светлого и выпили на двоих.

Опять была ночь, опять звезды и предвкушение чего-то, настоящего, значительного и доброго. Цель появилась. А просто так ничего не происходит и не появляется. Он еще одну банку купил, но Саша ее отобрал и выбросил. «Балтика», номер три. Так себе пиво.

Часть вторая

ЧЕРНАЯ РОЖА

Теперь Пес поселился в нем отчетливо и основательно. Память-поганка, вытаскивала такие развлечения, такие штуки… Отмолить то было немыслимо, да что отмолить, исповедаться невозможно. Но и терять было уже нечего… А если он что-то забывал, то, легок на помине, появлялся Черная Рожа. Что он вцепился в Ригу? Другие города, другие люди, вкус вина на рассвете, как вкус крови от прокушенной губы…

— Ты помнишь этот хуторок?

— А, — в очередной раз вздрагивал Алексей, ужасаясь плоти и крови Пса. Не оборотень, а основательный и явственный Пес, живущий внутри… с шерстью, с розовым брюшком, поросшим подволоском, с детородным органом на загляденье. Зачем тебе, дедушка, такие большие…

— А ты помнишь, как ты вел меня тогда, через джунгли..

— Не отвлекайся.

Сегодня Рожа был одет в костюм пригородного рыбака. Стоптанные ботинки, комбинезончик заводской, сумка хозяйственная с припасом. Удилище тростниковое на латунных трубках, поплавок — гусиное перышко. В сумке пиво «Сенчу» или «Рижское». Бутылки три.

— А я и не отвлекаюсь. Что ты прикипел к этому краеведу?

— А зачем ты его убил? Тебя просил кто?

— Нет.

— Он тебя трогал?

— Нет.

— Так что же?

— Он Родину продал. За хлебный суп и черный горох со шпиком.

— Да ну… У них много разной другой еды есть… Шашлыки, бекон, пельмени.

— Ты куда идешь?

— На Двинку. Плотва поперла… крупная такая. грамм по сто двадцать пять. И берет на червя. На опарыша — нуль. Думаешь, отчего это?

Пес пробует очнуться, прервать морок. Не тут-то было. Нет Черной Рожи, города нет, а есть хутор…

…Хутор тогда нашелся возле города Бауска. Речка Лиелупе тихая, но не ручей. Все здесь такое — тихое. Приятное и удобное для пользования. Хутор не бесхозный, но и не очень отягченный хозяйством. Хозяин — белорус.

Пес «прописался» на хуторе недели на три. Места красивые, климат здоровый. Назвался бизнесменом из Пскова, который много слышал об этих местах. Объявление о сдаче хутора прочел в газете. Хозяину дал столько, чтобы был счастлив, но и не заподозрил неладное.

Хутор был удачен. Контролируемые подходы, удаленность от ближайшего населенного пункта, нелюбопытные соседи.

«Доктора» принял в старом городе, времени для прогулок не было, да специалист, как оказалось, Ригу знал. Машина ждала на углу Театральной и Вальню. Сегодня некто Созинов уходил в отпуск, и если бы они не поспешили, возникли бы проблемы.

— Вот пистолетик, — положил «доктор» на ладонь Пса спецшприц, сделанный под зажигалку. — Прикладываешь вот этим хоботком к телу, желательно к шее или запястью, и нажимаешь здесь. Инъекция мгновенная. До полного расслабления проходит с полминуты. Нужно будет поспешать. Могу дать на всякий случай баллончик. Похоже на хлороформ. Никаких салфеток и флаконов.

— Смотри, — вот он.

Созинов шел по левой стороне улицы, среднего роста, плотный, в вельветовых брюках и рубашке простенькой, с коротким рукавом. В левой руке пакет. В пакете арбуз килограмма на три. Купил он его минут пять назад, на лотке. Долго щупал и прикладывал к уху. Надрезать не стал. Зайдя в подвальчик, выпил большой фужер красного сухого вина — отпуск начал отмечать, расслабился. Чтобы попасть на остановку маршрутки, он должен был свернуть теперь в переулок, пройти через проходной двор.

— Костя! — окликнул Пес Созинова, и тот на свою беду оглянулся. Пес подошел быстро, решительно, приобнял остановившегося человека, и с той стороны, где рука занята ношей, приложив пистолетик к шее, выстрелил. Созинов обмяк почти мгновенно, как и обещал «доктор», присел и, поддерживаемый Псом, отправился к машине. Со стороны ничего особенного, два товарища встретились и теперь куда-то поедут. Поехали на хутор.

Пес знал, как все это происходит, но впервые должен был увидеть весь сеанс, участвовать в нем. Ровно две недели предстояло прожить им втроем на хуторе этом, ломая человека.

Прежде всего, нужно было нарушить в его голове естественный ход времени. Подвал в доме обширный, сухой. Лампочка без абажура, в двести ватт, под низким потолком. В углу — толстый поролон, на нем простыня, подушка, суконное одеяло в пододеяльнике. Созинова положили на ложе это и «доктор» вкатил ему дозу барбамила с аминазином. Примерно через двенадцать часов пациент проснулся, приоткрыл глаза. К этому времени «доктор» с Псом сидели на раскладных стульчиках.

— Костя!

— Да, — встрепенулся, было, пациент.

«Доктор» обручальным кольцом сорвал крышечку с запотелой бутылки с минеральной водой, налил полный фужер. Созинов оживился, приподнялся на подстилке своей, сел, протянул руку. Доктор выпил весь фужер и крякнул, вытирая губы. Оставшуюся в бутылке воду вылил на пол.

— Ты что? Кто это? Пить! — воскликнул отпускник.

— Сейчас, сейчас. Пива, мастеру!

Пес подал еще одну запотелую бутылку, «доктор» перелил ее в фужер. Пена стояла высоко, пиво стекало по рукам, Созинов протянул руку.

— Будешь? — спросил он Пса.

— Ага.

— Пей.

И Пес выпил.

Тогда Созинову стало нехорошо. Он стал понимать, что сейчас с ним будет происходить. Учился когда-то ремеслу…