Пес войны

От приятных размышлений Сави оторвал всадник, поднимавшийся по склону. На нём был значок одного из полков, прикрывавших Слёзное ущелье. Но в каком он был виде! Грязный, с порезом на щеке, доспехи во вмятинах, словно он с утра пораньше успел побывать в сражении. Сави в немом изумлении уставился на непонятное явление, а всадник тем временем соскочил с коня и отдал честь.

– Господин главнокомандующий!

– Говори, солдат.

– Господин главнокомандующий, мы разбиты. На нас навалились на рассвете. Полковник Энберн убит, его полк полностью уничтожен. Полковник Найв понёс тяжелые потери и был вынужден отойти.

– Что значит "вынужден отойти"? Как это случилось? Ущелье узкое, вы должны были их задержать!

– Они навалились всеми силами, господин главнокомандующий. Их было в несколько раз больше, но мы держались... И тут нас ударили в спину.

– Кто?!

– Горцы, господин главнокомандующий... В Красном урочище то же самое. Их атаковали раньше, чем нас. Полковник Кандари прислал гонца, но было уже поздно.

Не отвечая, Тимейл посмотрел вглубь урочища. Пока всё было тихо. Но что же ему делать? Его такой продуманный план рушился на глазах. И что теперь сделает враг? Сбежит, благо дорога открыта? Атакует? Обойдёт и ударит с фланга?

На то, что в урочище лезть не стоит, соображения Сави хватило, но дальше его мысль заметалась, как мышь, оказавшаяся между нескольких кошек. Отойти в лагерь и запереться там? Скажут, струсил. Стоять на месте, ожидая неизвестно чего? Если враг появится с другой стороны, то он может не успеть перестроить войска, а если они вовсе не дождутся врага, выйдет ещё глупее.

В этот миг Сави охотно поменялся бы местами с любым из своих лейтенантов, лишь бы кто-то другой взял ответственность на себя, но, увы, это было невозможно. Командующий - он, и все смотрят на него, ожидая его решения. Сави повернулся к ожидающему ответа гонцу.

– Возвращайся к полковнику Найву и передай приказ двигаться на соединение со мной, а заодно...

Его прервал многоголосый крик. Только что пустовавшее урочище вдруг наполнилось вооружёнными людьми. Потрясая копьями, вопя что-то нечленораздельное, они мчались прямо на коэнский строй. Вражеские лучники прямо на бегу давали на редкость дружные залпы. Оправившиеся от неожиданности коэнцы начали стрелять в ответ, но их выстрелы, произведенные без должной подготовки, не могли остановить надвигающуюся живую лавину. И тут наступающий строй умело и слаженно расступился прямо на бегу, пропуская конницу, и кавалерийские полки тремя клиньями ударили в коэнский строй. Впереди среднего из клиньев скакал всадник на вороном коне, в шлеме в виде собачьей морды. Гирхарт Пёс!

Миг растерянности дорого обошелся армии Коэны. Сави выстроил свои войска у подножия горы, и атакующим даже не пришлось гнать коней вверх по склону. В мгновение ока повстанческая кавалерия смяла первую линию коэнцев и глубоко вошла в их ряды. Какое-то время коэнцы ещё держались, но потом дрогнули, подались назад и, огрызаясь, покатились вверх по склону к лагерю, своей последней крепости. Но и в лагере спасения не было. Сави приказал вывести и поставить в строй всех, кого только можно, и потому некому было дать отпор мезерским горцам, с трёх сторон хлынувшим через частокол. Когда коэнцы добрались до своего бывшего лагеря, оттуда по ним хлестнул ливень стрел.

Это стало последней каплей. Ряды коэнских солдат смешались, бестолково мечущаяся толпа хлынула в обе стороны от лагеря. Часть, вырвавшись из ловушки, бежала вниз по урочищу, другая, ещё сохранившая подобие порядка и пытавшаяся сопротивляться, отступала к вершине, захватив с собой и главнокомандующего. Но на вершине их ждал, притаившись за камнями, отряд горских лучников.

Спустя час всё было кончено. Остатки коэнцев бежали, их не преследовали - опасности они не представляли, а у повстанцев было куда более важное занятие - они увлеченно очищали лагерь от всех имевшихся в нём ценностей. На лагерную площадь сгоняли пленных. Что с ними делать, ещё предстояло решить, но уже сейчас было ясно, что большую часть получат горцы в качестве платы за помощь.

Гирхарт не принимал участия в осмотре добычи. Всё необходимое сделают без него и позже доложат результаты, а сейчас ему хотелось побыть одному.

Уголь вынес его на вершину горы. Как раз здесь некоторое время держались остатки коэнцев, прежде чем горцы покончили с ними. Генерал остановил коня в стороне от лежащих тел, почти на краю некрутого склона. Отсюда открывался прекрасный вид на Красное урочище и окрестности, и точно в центре панорамы был разоренный коэнский лагерь. Гирхарт спрыгнул с седла, сел на траву и, сняв шлем, подставил лицо прохладному горному ветру.

Новый проводник объявился поздним вечером. Звали его Тайр, и был он всё из тех же дассов, только из другой деревни. Он принес новости.

– Вторая армия идёт вот по этой дороге. Сейчас они должны быть у Кулака Демона.

– Они ближе, чем я думал, - заметил Гирхарт.

– Летят как на крыльях, - кивнул Тайр.
– Победители как-никак. К тому же взяли проводника. Он наш, так что только скажите, он их заведёт в такое место...

– Погоди, какие победители? Над кем?

– Да над вашими. Над Таскиром.

В палатке стало тихо. Тайр, почувствовав неладное, обвёл взглядом замолчавших офицеров.

– А вы что, не знали?

– Нет, - глухо ответил Гирхарт, - мы не знали. Расскажи, что слышал.

– Ну, вышли они, ваши то есть, к Небесной гряде...

– Так.

– Таскир своих оставил в лагере, а сам с небольшим отрядом отправился к Святому камню, жертву приносить. Тут коэнцы и подоспели. Подкрались ночью, ударили на рассвете. Пока те, в лагере, поняли да подошли, спасать уже некого было. А коэнцы, видать, наготове были, и потрепали ваших крепко. Не до конца, правда, большая часть вырвалась и ушла, они в горах сейчас, за Двурогой, там долина хорошая, укромная. Стоят лагерем, у таринов припасы покупают. А коэнцы за ними не гнались, они сразу за вами повернули.

– А что Таскир?

– Погиб.

Вновь повисло молчание.

– Что стало с телом? Его вынесли?
– после долгой паузы спросил Гирхарт.

– Не знаю. Может, вынесли, может - нет...

– Кто теперь командует? Доставите ему моё письмо?

– Этот, помоложе который... Арн. Конечно, доставим, о чём разговор.

– Что ж, господа, - тяжело сказал Гирхарт, - наш долг - отомстить за наших погибших товарищей. Мы пойдём навстречу Налани. Выступим, как только будем готовы.

Все согласно закивали. Даже для спесивых коэнских офицеров, присланных Тиокредом, Таскир и его люди успели стать товарищами по оружию.

– Надо помянуть погибших, - сказал полковник Марх

– После победы, - отрезал Гирхарт.
– Их души возрадуются, увидев смерть их убийц, и это будет для них лучшей жертвой. А если мы проиграем - наша кровь скажет им, что мы сделали всё, что могли. Но мы не проиграем.

Наконец совет закончился. Оставшись один, Гирхарт некоторое время посидел, уронив лицо в ладони. Теперь можно было не притворяться. Палатка вдруг показалась ему душной, он вскочил и быстро вышел наружу.