Пешка для наследника

* * *

Женя вошла в просторный кабинет Владимира Оболонского, который располагался на семнадцатом этаже высотного здания компании «Petrolle’EG». Той самой, которая теперь целиком принадлежит ей. Мужчина поздоровался, привстал и предложил присесть.

– Благодарю.
– Женя села напротив Владимира и сдержанно улыбнулась.
– Какие срочные дела требовали моего присутствия?

– Евгения, - взгляд Оболонского-старшего внимательно скользил по её лицу, - дело в том, что мне просто необходимо знать ваши дальнейшие планы относительно компании. Контрольный пакет акций теперь принадлежит Вам, а, следовательно, и право подписи тоже.

Женя отвела взгляд и на минуту задумалась, а потом обратилась к Владимиру:

– Я так понимаю, сейчас руководите компанией Вы?

– Да, - кивнул он. – После смерти Леонида управление перешло ко мне.

– Прекрасно. Можете и дальше продолжать руководить ею. Я не возражаю.

– Я?!
– лицо Оболонского-старшего выражало крайнюю степень удивления, на что Женя улыбнулась краешками губ и пояснила:

– Скажу Вам откровенно, Владимир, я ничего не смыслю в таких делах, поэтому… поэтому не вижу ничего предосудительного в том, чтобы Вы и дальше руководили компанией. Уверена, что Вы никоим образом не повредите ей.

– Я… - Владимир был потрясен словами Жени, - я Вам очень благодарен за оказанное доверие.

– Неужели Вы думали, я и вправду решу сама управлять всем этим?
– Женя окинула взглядом огромный кабинет и усмехнулась.
– Я не сумасшедшая.

– Просто после вашего заявления в день приезда, я решил…

– Я хотела извиниться за резкие слова, Владимир, - не дав ему договорить, сказала Женя.
– Я не хотела так поступать, просто…

– Просто эта встреча слишком напоминала фарс, верно?
– закончил за неё Владимир, добрые глаза его улыбались.

– Верно.

– Я бы тоже хотел попросить у Вас прощения, просто мы никак не ожидали подобного развития событий. Дело в том, что Леонид был очень сильно привязан к Глебу. Могу даже сказать, что Глеб любил дядю больше, чем меня, собственного отца. Вот мы и думали, что все состояние Леонид завещает именно ему.

– А тут я, как снег на голову, - подытожила Женя, понимающе кивая. – А знаете, Владимир, это наследство и для меня было полнейшей неожиданностью. До смерти вашего брата, я и не представляла, что каким-то образом связана с вашей семьей.

Владимир долгим изучающим взглядом смотрел на Женю, но ничего не говорил, будто бы обдумывая что-то. А когда мысль созрела в его голове, и он захотел что-то сказать, в кабинет неожиданно постучали.

– Войдите!
– воскликнул он.

Женя обернулась и посмотрела на вошедшую девушку довольно милого вида в строгом черном костюме. Она кинула на неё беглый взгляд и обратилась к Оболонскому:

– Извините, Владимир, у нас совещание, все уже в сборе и ждут только Вас. Мистер Уоррлингтон послал меня напомнить, что ваше присутствие необходимо.

– Ах, да, Сара, уже иду, - Владимир поднялся из-за стола и обратился к Жене: - Простите меня, я отлучусь буквально на пять минут. Вы не возражаете, Евгения?

– Хорошо, я подожду, - пожала Женя плечами.

– Вот и отлично, не скучайте.
– Владимир бросил на неё загадочный взгляд и скрылся за дверьми.

Оставшись одна, Женя оглядела просторный кабинет Владимира и подошла к огромному витражному окну, из которого как на ладони был виден весь город.

Туманный Лондон… Биг-Бен… Вестминстерское Аббатство… Тауэр… Огромное колесо обозрения, возвышающееся над Темзой… Так странно… Теперь это и её город.

Женя вздохнула и отошла от окна. Медленно пройдясь вокруг роскошного стола, она провела рукой по дорогому покрытию из красного дерева с причудливо загнутыми углами. Взгляд её упал на кресло президента компании.

– А что, Осипова?
– вслух проговорила она, усмехаясь.
– В общем-то, если ты присядешь, ничего страшного не произойдет. Компания-то твоя, значит, ты на это имеешь полное право! – И с этими словами она удобно устроилась в огромном белом кожаном кресле.

Положив руки на подлокотники, Женя закрыла глаза и крутанулась.

А когда открыла, увидела прямо перед собой перекошенное яростью лицо. Резко остановив кресло ногами, Женя нервно сглотнула и во все глаза уставилась на невесть откуда взявшегося Глеба, темной тучей нависшего над ней.

– Что Вы тут забыли, можно узнать?
– его сдержанный тон не смог отвлечь Женю от его глаз, в которых таилась опасность.

«О, Люцифер собственной персоной пожаловал», - пронеслось у неё в голове, однако на самом деле ей было не до шуток. Вновь этот презрительный взгляд приковал её к месту, мешая дышать.

– Добрый день, Глеб, - какие же невероятные усилия ей пришлось приложить, чтобы придать голосу спокойствие и невозмутимость.

– Что Вы тут забыли?
– Оболонский этим качеством похвастаться в данный момент не мог. Он оперся руками о стол и, гневно сузив глаза, испепелял её взглядом.

Женя была очень благодарна этому столу за то, что в данный момент он служил преградой между ней и Оболонским.

– Мне кажется, эта компания с недавних пор принадлежит мне, - Женя высокомерно задрала левую бровь и вальяжно откинулась на кресло.
– И я имею полное право находиться в этом кабинете.

– Никакого права Вы не имеете! – сквозь зубы процедил Глеб.
– Захотели угробить компанию?

– С чего Вы взяли?

– Вы ничего не смыслите в управлении таким огромным предприятием и в два счета разрушите все, что создавал мой дядя!

Женя сжала руками подлокотники с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

– Ваш дядя построил вашу любимую компанию на кровавых деньгах, и…

– Молчать!!!
– рявкнул он и ударил кулаком по столу с такой силой, что Женя невольно подпрыгнула и в страхе уставилась на Глеба.

«Или убьет или покалечит, - вихрем пронеслось в её голове.
– Говорила я тебе, Осипова, не играй с огнем, тем более – с дьяволом! Не послушалась – теперь никто тебе не поможет!»

Но неведомая сила заставила её медленно подняться и жестким тоном проговорить, чеканя каждое слово:

– Вы не смеете говорить со мной в подобном тоне. Теперь главная здесь я. А вы - никто! Просто служащий, не более! Усекли, Глеб?

Они смотрели друг на друга, как два врага на поле боя. Стоит дать слабину, и поражение неминуемо. А признавать себя побежденным не желал ни он, ни она.