Пешка в чужой игре

– Попробуйте привести её в чувство, а там посмотрим.

Два ведра воды вылили на Марину, пока она не пришла в себя, долго ещё лежала, бесстыдно раскинув ноги, потом встала на четвереньки, у неё дрожали и подламывались руки. Качаясь, поднялась на ноги и, растрёпанная, бледная, без кровинки на лице, обвела всех присутствующих долгим взглядом, словно пытаясь навсегда запомнить их лица.

– Оклемалась? – спросил Леонид Маркович. – Теперь поняла, что ты была неправа?

– Поняла. Я могу уйти? – прошептала Марина сквозь спёкшиеся губы. Взгляд у неё был, как у раненой лани.

– Ты знаешь закон. Он строг, но справедлив и должен всегда выполняться.

Марина упала перед ним на колени и, собрав последние силы, простонала: - Пощадите. Вы же и так со мной сделали всё что хотели...

– Но ведь закон - есть закон.

– Да пошёл ты в жопу со своим законом, москаль проклятый, - простонала Марина, поняв, что живой она отсюда уже не выйдет.

– Продолжайте, пока не сдохнет. Учить надо сучек, чтобы другим неповадно было.

– А когда сдохнет, что делать? – спросил кто-то из боевиков.

– Отвезёте за пределы города и там выбросите, - сказал Леонид Маркович, и направился к выходу из подвала...

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. БРИГАДИР.

...
– Проходи и присаживайся, есть тема, и её надо решить, - сказал Цезарь, приглашая Виктора в кабинет.

– Что за тема?

– Нужно сходить в гостиничный комплекс «Интурист» и популярно объяснить его директору, кто хозяин в центре Москвы. Гостиница и ресторан находятся на бойком месте, и оттого, хорошие бабки загребают. Иностранцы там ошиваются, валютные проститутки, фарцовщики. В общем, сам понимаешь. А теперь ещё и ночной клуб там открыли. До меня дошли слухи, что «казанские» положили глаз на этот комплекс, и даже начали брать дань с директора. Надо их оттуда выгнать.

– Ну, а если станут в позу и не захотят уходить?

– Значит, будем «гасить», - жёстко сказал Цезарь. – Я "смотрящий" за центром Москвы, и мне уступать каким-то татарам, как-то не в жилу. В «Интурист» лучше всего идти утром, пока там нет народу и говорить с директором без свидетелей.

– Замётано.

– Есть ещё одна тема. В общем, я знаю о твоих намерениях.

– О каких намерениях?
– насторожился Виктор.

– Ты хочешь кинуть предъяву женщине, которая причастна к тому, что тебе навесили срок. Не делай этого.

– Это моё личное дело, - побледнев, и сжав кулаки, процедил сквозь зубы Виктор.
– Да, я хочу предъявить ей...Я восемь лет, за чужое похмелье...

– А я тебе говорю - не делай этого, - повысил голос Цезарь.

– Это почему же?

– Потому, что за неё впряглись такие большие люди, до которых тебе, как до Луны пешком. Про Сохатого слышал?

– Нет. А кто это?

– "Вор в законе" старой формации. Входит в двадцатку самых авторитетных паханов. Стоит на одной ступеньке с Монархом. А кто такой Монарх - знаешь. Смотрящий за Россией.

– А при чём здесь Сохатый?

– Он отец этой...Шахини.

– А вот теперь понятно, - усмехнулся Виктор.

– За свою отсидку, ты получишь хорошую денежную компенсацию, и на этом тормознёшься.

– Не всё в жизни измеряется деньгами.

– Всё, базар закончен. Ситуацию уже разрулили, а мне поручили поставить тебя в известность. И мой тебе совет, не лезь в залупу, напорешь косяков - себе дороже станет.

– Я врубаюсь, что это чистейший рамс и разруливается он не по понятиям, - процедил сквозь зубы Виктор.
– Но, если "большие" люди так решили, я подчиняюсь.

– Ну, вот и ладненько. Хрен с ней, с этой темой, забудь. Есть темы поважнее...

...В "Интурист" Виктор с одним из членов своей бригады, здоровенным цыганом по кличке Будулай, подъехали утром. У дверей приёмной охранник встретил их традиционным вопросом: - Вы к кому?

– К директору, - сказал Виктор.

– Я должен доложить. Как вас представить?

– Виктор Ермаков с другом.

Охранник связался по рации со своим руководством, и через минуту распахнул перед ранними посетителями, дверь в приёмную.

– Проходите, Борис Александрович вас ждёт.

– Будулай, ты отдохни пока в приёмной, с девочкой побазарь, - кивнув головой в сторону секретарши, сказал Виктор.
– А я пойду с Маслаком тему перетру.

– Нет проблем, - пожал плечами цыган.
– Если что - я рядом.

– Теперь мы будем твоей «крышей», - сказал Виктор, присаживаясь на стул.

– Кто это, мы? – настороженно спросил Борис.

– Цезаря знаешь?

– Знаю. Значит, ты у "центральных"?

– Я - бригадир. Теперь дань у тебя будем забирать мы.

– Да мне как-то всё равно: "медведковские", "казанские", или "центральные", - пожал плечами Борис.
– Чем вы лучше?

– Мы сильнее.

– А ты в этом уверен?

– Я всегда говорю только то, в чём уверен.

– Завтра Мусса со своими пацанами наведаются, приходи и ты. Вот тогда и посмотрим, кто из вас сильнее.

– Замётано. В котором часу они наведаются?

– Обычно приходят в два часа дня.

– Ну, тогда, до завтра, сообщи Муссе, что Циркач забивает ему стрелку.

– Циркач - это ты?

– Я.

– Надо же, а я и не знал.

– Теперь будешь знать, - сказал Виктор и направился к выходу из кабинета...

...На следующий день, ровно в два часа дня, Виктор с братвой вошли в помещение комплекса. Директор лично встретил их у входа и пригласил в свой кабинет, но Виктор отказался.