Пешка

В штабе войск противника были одни бабы и это меня сильно удивило. Тут попахивало махровым матриархатом. Воины были мужики, а командирши бабы. И что толкового можно было ждать от их руководства? Я решил помочь разумному, но разжалованному командиру.

Вышел из скрыта и сказал:

— Он говорит сущую правду. Я пришел и всех выгнал, а кто остался, с тех содрал бы шкуру. Крепость пала, проливать кровь я не хотел. — и обвел глазом эту пародию на штаб. Они все и их охрана стояли как громом пораженные. Первой опомнилась командирша. Она выхватила жезл и больше ничего сделать не успела. Я вышел в боевой режим и отобрал у нее ее украшенную палку. Потом обшарил ее с большим удовольствием и нашел за сапожный нож, магическое ожерелье и интересный пояс. Все это я забрал и также поступил с остальными. Часовым дал в морду и они должны будут упасть, когда я выйду из ускорения. Посмотрев еще раз на замерших воительниц. Вернулся в нормальное время.

— Командирша яростно махала пустой рукой в мою сторону, часовые с железным грохотом рухнули, а я стоял сложив руки на груди. Потом началось всеобщее шевеление. Штабистки искали свое оружие, главная помахав пустой рукой, кинулась к за сапожному ножу. Опаньки, и там пусто! Схватилась за шею, а ожерелья нет!

Посуетившись не много, они в изумлении уставились на меня. Но это продолжалось не долго. Командирша укусила руку до крови и махнула в мою сторону рукой, проговорив какое то заклятие. Я вынужден был опять выйти в боевой режим и уйти с пути капель, и увидел как они превратились в кристаллические алые звездочки, застывшие в воздухе. Но от них веяло серьезной опасностью. Вот же злая баба подумал я. И вышел из ускорения.

Звездочки пролетели и врезались в незадачливого командира, разорвав его буквально на части. Чтобы не попасть под куски мяса и кровь, летящие во все стороны, я снова был в боевом режиме.

Наложил на воительницу оцепенение и следом безмолвие, усилил заклинания печатью крови, телепортировался подальше и когда опасность прошла вернулся. Не ожидая ни чего хорошего от других ведьм я их просто вырубил. Раз пошла на войну то уже не женщина, а воин, успокоил я себя.

Я стоял перед замершей командиршей, на красивом лице которой застыла ярость.

— Слушай сюда гресса! — сказал я. — У тебя есть десять ридок чтобы уйти от сюда и увести войска. Потом будет поздно. Я еще раз полюбовался ею, надрезал руку и не удержался, поцеловал ее в губы. Я видел ее расширенные красные словно запекшаяся кровь глаза, полные огня ненависти и отстранившись, засмеялся.

— Что делать крошка, жизнь меняется, привыкай, сюда пришел русский. А нас все бояться — мы не понятные и не предсказуемые. Икра, водка и балалайка, белые медведи и Т-34 на улицах занесенных сугробами — вот в каких условиях мы живем И скрылся. У меня уже был рабочий план, как справиться с противником.

Когда я вернулся то увидел, что в наших рядах царило уныние. Песни не пели, а глендар одел на себя кучу брони и строил хирды в боевой порядок.

— Грендар, ты что делаешь? — спросил я с интересом рассматривая главного привратника четвертых ворот, который давал указания командирам. Он хмуро посмотрел на меня и ответил прямо по солдатски. — К смерти готовлюсь друг, прости что и тебя с собой взял.

— Я тебе Грендар, один раз скажу, ты только не обижайся. На войне не обязательно вступать в сражения, на войне главное маневры. Я поведал ему нашу военную мудрость, которую знает каждый лейтенант, закончивший училище. — «Война фигня, главное маневры»!

— Поэтому ты не беспокойся, а сделай как я тебе скажу. Построй хирды в парадный расчет и покажи противнику, как гномы умеют маршировать. Пусть оркестр играет, хор поет, гномы маршируют. А умереть ты всегда успеешь. — Я добавил в ментал убедительности. — Положись на меня!

— Хорошо друг Ирридар, пусть будет по твоему, — сказал он. В последнее время я стал для глендара авторитетом и дело было не в том, что я проявил себя как сильный маг, нет. Главным составляющим элементом моего авторитета оказалось то, что я перепил всех и его в том числе. Чем поднялся в его глазах на недосягаемую высоту. И кроме того я был его единственной надеждой в этом походе.

* * *

Гресса Ильридана наконец сбросила оцепенение. Она был в ярости, ее трясло и злость требовала выхода. Обратившись на лежащих без памяти часовых, гресса стал избивать их ногами. Ее жрицу богини, посмел поцеловать грязный человечешка! Она со всей силы пинала бесчувственные тела.

Он посмел прикоснуться к ней своими липкими руками! Она искала и не находила выхода своим чувствам, которые вопили, возмущались, негодовали, рвали ее душу от ощущения постигшего позора. Наконец она смогла более менее успокоиться и осмотреться. Вокруг нее лежали тела, командиров и магинь и у всех разливался синяк с левой стороны скулы. Она посмотрела в сторону хирдов гномов и улучшила зрение. То что она увидела заставило ее обомлеть. Гномы на виду у ее войска браво маршировали и выполняли строевые упражнения.

Как будто они пришли не сражаться, а похвастаться своим умением, ходить строем. Она готова была тотчас отдать приказ атаковать глупцов. Но в академии Занкидара ее учили не только магии, но трезво оценивать обстановку. А среди этих гномов был непонятный русский человек, как он себя обозвал. И он владел «икрой, водкой и балалайкой» — таинственной магией, с помощью которой сумел не заметно проникнуть в их ставку, лишить их оружия, увернулся от

«Дождя смерти». Обездвижил ее и если бы захотел, то смог бы убить. Она посмотрела на лежащих без чувств командиров и задумалась. Задача которая раньше ей казалась очень простой, становилась не только странной, но мало выполнимой. Она никогда не считала прагматичных гномов глупцами и то что они так безбоязненно маршируют на виду их войска, имеет под собой веские аргументы в лице человека. Она вспомнила что ей отвели только десять ридок, для отвода своих воинов, но вспомнила поздно. Она смотрела как ее солдаты исчезают десяток за десятком. Нет они не исчезали бесследно, они проваливались под землю. И скоро на месте полуторотысячного войска зияла огромная яма.

Ильридана, скинула сковывающее оцепенение и бросилась к провалу, там глубоко внизу копошились и в страхе орали ее солдаты.

— Ты сама виновата в этом, — услышала она голос у себя за спиной и в следующий миг ее накрыла темнота.

Глава 6

Демон черте где

— Тебя как зовут? — спросил Прокс у говорливого демона, у которого остались еще целыми уши.

— Мураб'a, ответил он, — а это, — он показал на одноухого, — Бураб'a, а это, — показал он на безухого, — Рураб'a. Мы братья.

Прокс вздохнул, — а убитый тоже ваш брат? — Он задумался как бы все это не обернулось кровной местью, предательство со стороны демона, которому доверился, он уже пережил. Да что там Жаркоб, его предала Листи!

— Нет, он не был нашим братом, мы даже рады что ты его убил. Вирсаарах забирал всю нашу добычу и хотел пройти лабиринт, чтобы стать скравом. А ты много взял добычи у вдовы? — демон сменил тему. — Что-то у тебя мешок заплечный не велик. — он ожидая ответа, смотрел на Прокса.

— Ты прав добычи было не много, в основном хвосты летающих бестий.

— Жаль, а то могли бы расторговаться в селении. Мы тебя приводим к скупщику, ты отдаешь нам десять процентов, — он посмотрел на Прокса и чтобы тот не сомневался добавил, — тут так принято.

Прокс заинтересовался предложением, — что покупают и что продают?

— Покупают амулеты и магическое оружие из внешнего мира. Продают рабов местные обереги и наговоры, могут продать сердце земного или огненного элементаля, или эликсиры, но они дорого стоят.

— А зачем им амулеты из внешнего мира, если они тут не работают? — Алеш был удивлен.