Пешком по Москве

Бывший сотрудник КГБ рассказывал мне историю вселения в этот дом Фаины Раневской. Раневскую очень хотели завербовать, однако она всячески уклонялась от контактов с сотрудниками спецслужб. Но когда в очередной раз к ней в театр заглянул обаятельный молодой кагэбэшник, актриса неожиданно с ним разговорилась: «Удивляюсь, почему ко мне никто не обращается. Я готова все-все рассказать об этих… ну, о коллегах. Но вот только есть одна проблема. Я говорю во сне, и в моей коммуналке все будут знать о нашем сотрудничестве». Ретивый сотрудник тут же доложил начальнику, что Раневская на контакт пошла, и если улучшить ей жилищные условия, она начнет сотрудничать с органами. И Раневской дали «однушку» в высотке. Вселившись, актриса немедленно прошлась по соседям, потом, вооружившись пол-литрами, обошла дворников и сантехников… И они засыпали управдома жалобами, что новая жиличка по ночам докладывает начальству об обнаруженных шпионах. И от сумасшедшей актрисы органы отступились, а квартиру… оставили.

Квартира Фаины Раневской была напротив «Иностранки». Здесь же расположен кинотеатр «Иллюзион». В нем показывали классику прошлых лет. В доинтернетную и довидеомагнитофонную эпоху москвичи ходили сюда смотреть старое кино. А на углу дома раньше была булочная, с другой стороны, подальше от глаз, стояли мусорные баки. Поэтому Раневская объясняла так: «Я живу над хлебом и зрелищем, с видом на помойку». Приглашая же в новую квартиру, говорила:

– Если звонок не работает, стучите ногами.

– Почему ногами?

– Ну, не с пустыми же руками вы ко мне придете!

После выпускного спектакля «Шопениана» театральная публика взахлеб говорила о новой молодой балерине – Галине Улановой. Писатель Алексей Толстой, также побывавший на «Шопениане», недоуменно пожимал плечами: «Не понимаю, почему вы так волнуетесь? Она всего лишь обыкновенная богиня». Галине Улановой дали квартиру в высотке на Котельнической набережной, и она прожила в ней без малого 50 лет. 35 лет в трехкомнатной квартире на 9 этаже и последние 12 лет в четырехкомнатной на 6 этаже с видом на Кремль. В этой последней квартире устроен музей балерины. Уланова была скромна и немногословна. Не член партии, никогда не заседала в комиссиях и комитетах. Квартира и многочисленные награды не выбивались ею у чиновников, это знак признания таланта советским правительством. Удивительно, но московская квартира балерины заполнена питерской мебелью… Это обстановка, собранная ее родителями и перевезенная в Москву.

Просторный двор высотки занимает одноэтажное здание гаража. На крыше гаража – детская площадка. Машиномест здесь не много, хотя у жильцов этого дома автомобилей даже в советское время хватало. Когда умер архитектор Чечулин, строитель этого дома, освободилось место. В очереди стоял поэт Евгений Евтушенко. Но у него как раз вышло стихотворение «Тараканы в высотном доме». Управдом обиделся, и сколько не объяснял расстроенный Евтушенко, что это образ, он имел в виду всю Россию, а не конкретный дом… место в гараже отдали Александру Ширвиндту.

Слияние судоходных рек Яузы и Москвы всегда было плотно застроено. По берегам стояли пристани, лабазы, мельницы, выше по склонам холмов селились ремесленники. Но историческая застройка прошлых веков сохранилась только в Серебрянической слободе. Здесь остались двух-трехэтажные дома – бывшие жилые и производственные здания. В слободе когда-то жили мастера денежного Серебряного двора и ювелиры, делавшие серебряную посуду для царского двора, оклады для икон и украшения. У ювелиров была своя церковь – Троицы (Серебрянический пер., 1а, стр. 10). Существующее здание церкви было построено во второй половине XVIII века.

Визуально церковь и колокольня сливаются, но в действительности колокольня стоит отдельно. Эта красивая мощная башня возведена в 1768 году архитектором Карлом Бланком на деньги Афанасия Гончарова, прапрадеда Натальи Гончаровой. В XVIII веке Гончаровы имели дом в приходе Троицкой церкви и небольшой полотняный завод в глубине за жилыми строениями. В советское время в церкви и колокольне был склад, строения ветшали, а ремонт был произведен перед приездом президента США Дуайта Эйзенхауэра. Определили маршруты его поездок и начали приводить в божеский вид фасады. Не хотелось позориться перед иностранцами.

Серебрянический пер., 1а, стр. 10

Надо обязательно напротив Троицкого храма из Серебрянического переулка нырнуть в арку. Здесь во дворе снимали заключительные кадры фильма «Место встречи изменить нельзя» (Яузская ул., 5). Еще недавно здесь росли деревья, под которыми стоял грузовик милиционеров:

– Граждане бандиты! Внимание! Ваша банда полностью блокирована, оба выхода перекрыты, так что предлагаю вам сдаться!..

– Кто это там гавкает?

– С тобой, свинья, не гавкает, а разговаривает капитан Жеглов!

Сохранилась подвальная дверь откуда с поднятыми руками выходили бандиты. Но вот щель между зданиями, куда пытался уйти Левченко, исчезла – снесли одно строение.

– Ты убил человека.

– Я убил бандита.

– Он пришел со мной, чтобы сдать банду.

Зато если оглянуться, сквозь арку видна синяя Троицкая церковь, такой кадр есть в фильме.

Говорят, что Владимир Высоцкий и Владимир Конкин не очень ладили. Конкин вспоминал, что Высоцкий давил на съемках, ревновал, если у кого-то получалось лучше, мог взорваться. Влияло и то, что за съемочный день Высоцкий получал по 42 рубля, Конкин – 52 рубля. Он в то время был уже заслуженным артистом Украины – звание дали за роль Павла Корчагина. Дружили ли актеры в жизни – не знаю. Но в кино Высоцкий Конкина спас: эпизод с фотографией Вари на железной двери придумал именно Владимир Высоцкий.

Тессинский пер., 2–6

Этот район раньше был промышленным. Или, как красиво говорят риелторы, «с богатым историческим прошлым». Прошлое здесь действительно богатое: недалеко знаменитая Хитровка – чрево Москвы. Сегодня заводы не работают и на их месте строят современные жилые и офисные здания. Один из ведущих современных архитекторов Сергей Скуратов возвел на углу Серебрянического и Тессинского переулков два жилых дома и, чтобы вписать их в исторический контекст, стилизовал под промышленные здания (Тессинский пер., 2–6). Большие окна разбросаны по зданию в неровном ритме, брутальный темный кирпич словно расплавился и вытекает из стены.

Кошельная слобода была полностью снесена в 1930-е годы, как и Котельническая слобода, и на ее месте разбили Устьинский сквер. В центре сквера стоит монумент в честь пограничников. По форме это увеличенный пограничный столб с барельефом двуглавого орла.

Название Кошельной слободы произошло не от «кошелька». На Яузе стояли водяные мельницы, которые мололи муку крупного, кошельного, помола. В самом начале Яузской улицы стоит дом Афанасия Гончарова, владельца полотняного завода под Калугой (Яузская ул., 1/15, стр. 1). Здание в классическом стиле возвел в начале XIX века архитектор Иван Еготов. На протяжении двух столетий здесь были магазины, чаеразвесочная фабрика, квартиры, почта… Дом отреставрировали в 2011 году, придав ему допожарный вид.

Яузская ул., 1/15, стр. 1

Мы с вами переходим на Солянку и попадаем в классический ансамбль, созданный Доменико Жилярди и его постоянным соавтором Афанасием Григорьевым. У нас на слуху крупные работы Жилярди: Университет, Слободской дворец, усадьбы Гагариных, Луниных, Усачевых, но интересно посмотреть и его рядовые постройки. На углу Солянки в 1812 году Жилярди и Григорьев возвели большой дом для купца Бокова (Солянка ул., 15). Место проходное, поэтому в доме сразу были задуманы торговые помещения на первом этаже. Дальше по улице стоит здание Института акушерства, построенное теми же архитекторами в 1828 году (Солянка ул., 12–14, стр. 1). Это часть огромного комплекса Воспитательного дома, который занимал все пространство от Москворецкой набережной до Солянки. И наконец, Опекунский совет (Солянка ул., 14, стр. 3), работа 1826 года. На террасе с пологой лестницей высится гладкая мощная стена, прорезанная арками, на ней восьмиколонный портик. За колоннами барельеф работы скульптора Ивана Витали. Здание завершено куполом с полукруглыми окнами. Причем, как всегда, Жилярди с таким отступом ставит купол, что издали он виден, а вблизи – нет. И над зданием возвышается только треугольный фронтон. Этот же прием использован в здании Университета. Главное здание по проекту Жилярди – Григорьева высилось мощным кубом и было соединено с флигелями сплошной каменной оградой со скульптурами работы Витали на пилонах. В 1847 году Михаил Быковский соединил флигели с главным зданием двухэтажными корпусами. От двух ворот остались одни, их сдвинули вверх по улице, так что фигурами милосердия и чадолюбия скульптора Витали еще можно полюбоваться. Правда, они покрыты десятками слоев краски и еще не дождались реставраторов.

Солянка ул., 15

Солянка ул., 14, стр. 3

Опекунский совет был создан для управления Воспитательным домом – огромным благотворительным учреждением на 5000 сирот, основанным Екатериной Великой. Московский воспитательный дом со своими классами, мастерскими, больницей существовал за счет частной благотворительности, а также отчислений от лотерей и театральных спектаклей, продажи игральных карт… Но главным источником дохода Воспитательного дома были ссудно-залоговые операции. Опекунский совет соответственно был дворянским заемным земельным банком. Он имел право брать в залог дома, ценности, земли с находившимися на них крестьянами и крепостных крестьян отдельно. Например, господин Чичиков собирался заложить в Опекунском совете «мертвые души». Если продавать несуществующих крестьян, то покупатель захочет их оценить. А заложить можно по бумагам.