Песнь личной служанки Повелителя

Сеть зависла в паре метров над землей, засветившись зеленоватым светом. Магическая начинка, призванная только обездвижить. Но связаны были только ноги, потому сеть лишь спружинила, погасив скорость падения. Воздух вышибло из лёгких от удара спиной о землю. От вспышки боли потемнело в глазах.

— Деймос, очнись! Пожалуйста, — донесся откуда-то издалека голос Лиры.

Она отчаянно трясла меня, пытаясь привести в себя. Наверное, только её голос заставил не потерять сознание и выплыть из туманного беспамятства. Я обнаружил себя лежащим на земле со связанными сетью ногами. Лира нависала надо мной. В золотых глазах блестели слёзы, но мелькнула улыбка облегчения, когда она увидела, что я очнулся.

— Пожалуйста, Деймос, вставай, — умоляла она, стирая слёзы со щёк. — Они уже близко.

И я силой воли заставил себя собраться. Приподнялся, вырвал стрелы, стиснув челюсти и проигнорировав расходящуюся по телу боль. Выхватил кинжал и принялся спешно разрезать стягивающие ноги веревки. Лира поднялась, испуганно глядя куда-то вглубь леса, откуда доносился хруст ломаемых веток и громкий шелест листвы. Плохо, с десяток врагов, если не больше. Скорее всего, больше, учитывая количество пущенных стрел.

Как только ноги были освобождены, я поднялся, схватил Лиру за руку и потянул в противоположном от приближающихся врагов направлении.

— Ты сможешь взлететь? — спросила она, пытаясь поспевать за моим бегом.

— Вряд ли.

Сейчас я сомневался, что смогу даже сражаться. Удар пришелся на правую руку, и боль в плече с каждым шагом усиливалась. И магия не поможет, она не атакующая, скорее, магия проклятий, которая требует времени на начертания. Времени, которого у нас нет.

Враг приближался, иногда до ушей доносились прерывистые фразы мужчин и учащённое дыхание. Я никогда не боялся смерти. Считал этот страх иррациональным, ведь опасности могут подстерегать воина на каждом шагу. И сегодняшнее нападение как никогда подтверждает эту истину. Расслабились, не ждали беды. Это не люди Веймара точно, иначе бы они объединились раньше. Тогда кто, и зачем?

Хотя понятно, зачем. Им нужна иллеми. Живой. Потому стреляли мимо меня, потому сеть остановила наше падение. Страх за неё снедал, разрывал сердце изнутри, стремясь вырваться наружу. Но я мыслил достаточно здраво, чтобы понимать, что мы попали в ловко расставленную ловушку, и скоро нас загонят, как диких зверей. Я один, ранен, а врагов позади с десяток. Как защитить её?

Вот тогда впереди и замаячила надежда на спасение. Линия деревьев прерывалась, выводя к обрыву. Лететь я не смогу, а спикировать с высоты и оторваться от преследования — вполне.

Лира поймала мой взгляд. Она поняла меня без слов, коротко кивнула, готовая вовремя сгруппироваться. Нам не хватило каких-то жалких пяти метров. Стоило расправить крылья, как веревка обвила запястье руки, которой я держал девушку, и дернула меня назад. Сустав плеча затрещал от резкого рывка. Лира со вскриком упала. Я же в одно движение намотал веревку на локоть и потянул к себе со всей силы, опрокидывая врага на землю. Тогда и пришли ответы на вопросы. Это был альв.

Заминки хватило, чтобы нас нагнали и остальные враги. Два десятка альвов, раскручивая веревки с крюками, начали обходить нас по дуге, намереваясь атаковать. Они и не стремились к честной схватке.

Зло рыкнув, я в рывок поднял Лиру на ноги. Расправил израненные крылья, пытаясь покрыть их броней. Кое-как отбил первый брошенный крюк мечом. А вот второй не успел. Он зацепился за край крыла, отводя его в сторону, отчего я потерял равновесие. А потом произошло страшное. Веревка обвязалась вокруг талии Лиры. Острый крюк впился в её бедро, вырвав вскрик боли с прекрасных губ. Её ладонь выскользнула из моей. И мелькнула горькая мысль, что я в последний раз держал любимую в руках.

Новый крюк впился в плечо, не давая мне прийти на помощь. Лиру потащили по земле назад. А я рухнул на колени, когда веревка обвила щиколотку. Одна за другой, они обвивали руки и ноги, не давая мне ни обороняться, ни просто встать на ноги. Боли почти не чувствовал, потому что все чувства были сосредоточены на ней. Я не мог отвести взгляда от Лиры. Кровь хлестала из её раны, окрашивая платье алым. Она плакала, отчаянно пыталась вырваться и кричала так громко, что закладывало уши.

— Идиоты! — раздался злой оклик Дорана. — Сказал же, быть с ней осторожнее.

Он вздёрнул Лиру на ноги, зажал ей рот рукой, прерывая полный безысходности крик. Видеть её в лапах этого ублюдка было выше моих сил.

— Отпусти её! — вновь попытался вскочить, дергал руками и ногами, пытаясь вырваться, пробиться к ней, спасти.

Но веревки натянулись лишь сильнее, вгоняя острые лезвия глубже в плоть.

— Деймос, — рассмеялся он. — Как давно я мечтал об этом мгновении… — он ахнул, когда Лира укусила его, пытаясь вырваться.

Злой крик иллеми был подобен грому. Альвы, что находились ближе к ней, рухнули на колени, прижимая руки к кровоточащим ушам. Я даже сумел вскочить на ноги. Но вырваться ей так и не удалось. Короткий удар Дорана под ребра прервал крик девушки. Веревки натянулись, вынуждая меня вновь упасть на колени в лужу набежавшей подо мной крови.

— Убить его, — приказал Доран, оттаскивая сопротивляющуюся Лиру в сторону леса. — Хочу его крылья.

Альв тащил мою жену прочь. Крылья грубо расправили за моей спиной, а один из альвов со злорадной улыбкой на губах направился ко мне, на ходу высвобождая меч из ножен. Я стремился к ней, пытался вырваться, хоть и понимал всю тщетность попыток. И всё смотрел в полные слёз и отчаяния золотые глаза любимой, пока она не скрылась за деревьеями. Собственное бессилие рвало душу на части, испепеляло, оставляло за собой выжженные рваные раны. Боль не имела значение, как и взметнувшийся для удара меч. Ведь я не смог защитить её, не смог спасти. Прости меня, Лира. И прощай…

Глава 35

/Айлирана/

Пожалуйста, пусть это кошмар закончится. Пусть окажется, что я сплю. Хочу проснуться рядом с Деймосом. Чтобы он обнял, успокоил, сказал, что никогда не оставит, что всегда будет рядом. Но кошмар продолжался, напоминая вспышками боли в ране, что все происходит на самом деле.

Доран тащил меня прочь, зажимая рот и легко преодолевая сопротивление. А я все рвалась назад, к Деймосу. Как и он рвался ко мне. Веревки обвили его мощное тело, обездвижили, впившись острыми крюками в плоть. Врагов было слишком много. И даже сильнейшему из гармонтов не справиться с подлостью, когда нападают исподтишка, подавляя числом. Деймос рвался ко мне и все смотрел в глаза. Он прощался.

Я завыла, когда густая листва и кроны деревьев скрыли его от взгляда. Слёзы встали перед глазами сплошной пеленой, искажая окружающий мир. Где-то на задворках сознания ощущалась боль в ране и слабость от потери крови. Но сильнее болело сердце, оно кровоточило, плакало, стремилось к любимому.

— Хватит вырываться, — сердито прошипел Доран, когда я в очередной раз ударила его по ноге в попытке высвободиться.

Он отпустил. Но свобода были мимолетной. Висок взорвался болью, в ушах зазвенело. Доран поддержал меня, когда я осела на землю, оглушенная ударом.

— Ничего, лекари все поправят, — он провёл пальцами по моей щеке, размазывая кровь, струящуюся из ранки.

Вскрик сорвался с губ, когда он вырвал крюк из бедра, чтобы снять веревки с талии. Сознание подёрнулось пеленой, звон оглушил. Только потом я поняла, что это тишина. Что я больше не слышу Деймоса.

— Долгожданный трофей, — расхохотался Доран.

Все ещё оглушенная, я приподнялась, глядя перед собой. Окружающий меня лес расплывался зелеными и коричневыми кляксами. К нам шагал альв, таща за собой какую-то черную ткань. И лишь когда он бросил её к ногам Дорана, я поняла, что это.