Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

И, конечно же, продолжая тему, заодно откомментируем следующую строку — «С ними я полштофа долбану!». Обильные возлияния в аду тоже связаны с фольклорными мотивами, где солдат предпочитает раю ад, потому что в пекле можно вдоволь пить и курить:

«Ходил он, ходил по райским местам, подошел к святым отцам и спрашивает:

— Не продаст ли кто табаку?

— Какой, служба, табак? Тут рай, царство небесное!

Солдат замолчал. Опять ходил он, ходил по райским местам, подошел в другой раз к святым отцам и спрашивает:

— Не продают ли где близко вина?

— Ах ты, служба-служба! Какое тут вино? Здесь рай, царство небесное.

— Какой тут рай: ни табаку, ни вина! — сказал солдат и ушел вон из раю…

Привели солдата в пекло. Бежит нечистая сила:

— Что угодно, господин служба?

— А что, табак есть? — спрашивает он у нечистой силы.

— Есть,

служивой!

— А вино есть?

— И вино есть!

— Подавай всего!

Подали ему нечистые трубку с табаком и полуштоф перцовки. Солдат пьет-гуляет, трубку покуривает и радехонек стал:

— Вот взаправду рай — так рай!»

Строки «Дрын дубовый я достану и чертей калечить стану» тоже связаны с традиционным славянским фольклором — например, в сказке «Солдат избавляет царевну» бравый вояка охаживает железным прутом самого Сатану!

«Жить, наверно, буду я в раю»

Значительная часть песни отведена рассказу о пребывании героя в раю. Подобный сюжет, как и сюжет о пребывании героя в аду, распространен в славянском фольклоре. Например, «Сапожник на небе», где сапожник оказывается в раю, но его оттуда изгоняют за склочный нрав. Нередко герой успевает побывать и в раю, и в аду. Например, в сказке «Как купцов сын у Господа в гостях был» сын купца сначала пирует с Господом в раю, а затем путешествует с Ним в ад. Есть сюжет о том, как мужик путешествует по раю и по аду с Николаем Угодником. В быличке «Обмиравшая» героиня слушает рассказ горького пьяницы, которого освободил из ада ангел-хранитель.

Наиболее перекликающийся с «Гопом» источник — древнерусская «Повесть о бражнике како внииде в рай». Мы помним, что значительная часть воровской баллады посвящена издевательской насмешке над святыми и перечислению их неблаговидных поступков. «Гоп со смыком» в этом смысле продолжает смеховую традицию «Повести о бражнике».

В произведении рассказывается о том, как «бысть неки бражник, и зело много вина пил во вся дни живота своего, а всяким ковшом господа бога прославлял, и чясто в нощи богу молился». Однако после смерти апостол Петр не впускает пьянчужку в рай: «Бражником зде не входимо!» Пьяница вопрошает: «Кто ты еси тамо? Глас твой слышу, а имени твоего не ведаю». Петр называет себя, и бражник тут же припоминает ему, что тот трижды отрекся от Христа. Затем на место Петра приходит Павел, и бражник пеняет ему, что он «первомученика Стефана камением побил». Попеременно подвергаются бражникову разоблачению цари Давид и Соломон, святитель Николай, Иоанн Богослов. Устыдив всех, пьяница все-таки попадает в рай, где усаживается на самое почетное место.

Другими словами, у «Гопа» и «Бражника» полностью совпадают мотивы разоблачения неблаговидных поступков «райского общества».

Особое внимание безвестные авторы «Гопа» проявляют к Марии Магдалине. Видимо, сказывается то, что она, согласно Евангелию, была сначала блудницей и лишь затем раскаялась под влиянием проповедей Иисуса Христа. Уголовники в такое «деятельное раскаяние» не поверили и потому заставили Магдалину заняться в раю прежним греховным ремеслом — «Мария Магдалина там живет и меж блатными бандершей слывет…»

Существует свидетельство, что эта тема развивалась в не дошедших до нас версиях более полно и цинично. Так, в «Автобиографии» Давида Арманда, которая относится к довоенному ГУЛАГу, читаем: «Пока Гоп со смыком играл в карты, умирал, попадал на Луну, дрался с чертями, напивался, покупал шкуру (крал бумажники), в том числе у Иуды Искариота, песню можно было слушать не краснея. Но когда на Луне он встречал Марию Магдалину, начиналось черт знает что».

Существует несколько версий куплета про Магдалину. Вот две из них:

Святая Магдалина там жила.  Среди святых разврат она вела —  Бардачок она открыла,  Святых девок напустила.  По червончику за ночь она брала.  …  Есть еще Мария Магдалина,  Думают, она вполне невинна.  Но, друзья, я врать не буду,  К ней по ночам ходил Иуда —  А Иуда зря ходить не будет.

Кстати, во многих вариантах Иуду почему-то помещают в рай. Но встречаются и такие, где Искариот живет все-таки в аду:

Иуда, падло, в том аду живет,  Бабки бережет — не ест, не пьет.

В другом варианте Иуда находится в раю, но где-то на

окраине:

А в слободе у нас живет Иуда,  Прячет где-то денежки, паскуда!

По мнению Сергея Неклюдова, утверждение о том, что Иуда прячет червонцы, связано непосредственно с евангельскими историями, где Искариот действительно является казначеем апостолов и держит у себя общую кассу…

Тема насмешек над святыми, составляющая значительную часть сюжета Гопа, не исчерпывается в русском фольклоре одной лишь «Повестью о бражнике». Можно вспомнить также известную богохульную студенческую песенку «Там, где Крюков-канал и Фонтанка-река…». Несмотря на явный отсыл к Петербургу (где находятся соответствующий канал и река), старейшая запись этой песни сделана в Казани с казанскими топонимами (Казанка-река и т. д.) в середине XIX века. Есть и множество других вариантов, в том числе — что особенно важно для возникшего на Украине «Гопа» — киевский со святым Владимиром:

От зари до зари,  Лишь зажгут фонари,  Все студенты по Киеву шляются.  Они горькую пьют,  И на Бога плюют,  И еще кое-чем занимаются.  А Владимир святой  Бросил крест под горой,  И к студентам он с горки спускается.  Он и горькую пьет,  И на Бога плюет,  И еще кое-чем занимается.  А святая Елена  Поломала колено —  Богу в рай доложить не решается:  Она горькую пьет,  И на Бога плюет,  И еще кое-чем занимается…

Далее перечисляются многие святые, которые занимаются непотребными делами.

Эта студенческая песня явно оказала влияние на формирование антирелигиозных мотивов «Гопа» — слишком уж отчетливо слышится ее отзвук в воровской балладе. Нельзя не согласиться с профессором Неклюдовым, который замечает: «Обращает на себя внимание незаурядная для низовой песенной традиции «богословская эрудиция» авторов — в сочетании с ничем не сдерживаемым богохульством. Все это позволяет довольно уверенно предположить, что первотекст был создан в семинаристской среде; о том же свидетельствует и тема пьянства — излюбленная в антицерковной сатире в самой церковной среде».

Он же в качестве косвенного подтверждения того, что «Гоп со смыком», скорее всего, был составлен в деклассированной и криминализованной среде бывших семинаристов или низшего духовенства, приводит отрывок из поэмы Павла Васильева «Христолюбовские ситцы» (1935–1936), действие которой происходит в 20-е годы в Павлодаре. В ней дается описание «неукротимой» пивной, где собирается «народ отпетый» и цитируется один из вариантов «Гоп со смыком»:

И ждали воры в дырах мрака,  Когда отчаянная драка  В безумье очи заведет…  И (человечьи ли?) уста,  Под электричеством оскалясь,  Проговорят:  Ага, попались  В Исуса,  Господа,  Христа!  И выделялись средь толпы  Состригшие под скобку гривы,  Осоловевшие от пива,  От слез свирепые попы!  Вся эта рвань готова снова  С батьком хорошим двинуть в поле,  Было б оружье им да воля  Громить,  Расстреливать  И жечь…  — Так спой, братишка,  Гоп со смыком,  Про те ль подольские дела…  Вспомним про блатную старину, да-да,  Оставляю корешам жену, да-да.  Передайте передачу,  Перед смертью не заплачу,  Перед пулей глазом не моргну!
Поделиться с друзьями: