Песни последних волков

Порой Сансе хочется спросить сестру, каково это — быть настолько любимой, но сейчас даже находиться рядом с ней было слишком больно.

Джон по-прежнему смотрел на нее, все еще ожидая ответа, объяснений или, возможно, обещания, что все будет хорошо, но Сансе больно лгать и притворяться. Поэтому она встречает его глаза глазами, полными непролитых слез:

— Ты спишь с ней?

Это не то, что Джон ожидал услышать.

— Санса… О чем ты говоришь?

— Прошу, Джон. Не как твоя жена, а как кто-то, кто был когда-то твоей сестрой, пожалуйста, если ты любишь меня, скажи мне правду, — говорит Санса, и ее голос дробится, как стекло, как лед, поломанный бегущей рекой.

Неужели ты не видишь? Сансе хочется кричать на него. Неужели ты не видишь, что я такой же волк, как ты и Арья, что я так же сильна, как и твоя дикая сестра, что я больше не птица в ловушке в золоченой клетке? Неужели ты не видишь, как яростно я люблю тебя? Но Санса знает, что Джон никогда этого не поймет.

Молчание тянется так долго, что Санса задумывается, неужели они, создания, связанные долгом, сводят все к тишине, но вдруг он шепчет:

— Нет, — голосом, полным боли и горя, и Санса тотчас чувствует себя идиоткой, единственной, кто все портит.

Его честность — как пощёчина на ее лице, и, хотя это восхищает ее, Санса хочет закрыть уши ладонями, чтобы прекратить этот разговор, но все, что она может — выслушать его. Джон расщепляется перед ней и произносит:

— Ты знаешь, Арья и я никогда не обесчестили бы тебя, но бывают моменты, когда я… О, боги, я знаю, что это неправильно, но каждый раз, когда я смотрю на нее, я не могу не желать ее… Санса, я люблю ее.

Санса давится всхлипами, сжимается и обнимает себя за талию, чувствуя, будто Джон ударил ее ножом.

— Ты всегда будешь с ней? — она спросила, уже зная ответ.

— Да.

Санса падает на пол и, наконец, позволяет себе распасться на части. Ей больше нечего ему сказать. Слов не осталось. Ее броня сломана, крылья разорваны. Она, Санса Старк, дочь Севера, но она — леди Винтерфелла только по титулу. Знания — уничтожают.

Всё, чего она хочет, — чтобы все стало, как раньше, чтобы Джон вернулся к ней, но как это может произойти, если он никогда не принадлежал ей?

Она — Санса Старк. И для неё наступила зима.

========== Ее достижение ==========

Комментарий к Ее достижение

Автор: heartilydesire.

Пэйринг: Робб Старк/Маргери Тирелл.

Глухой ночью две руки исследуют кровать в поисках тепла, которого, они уже знают, там нет. Того, что они ищут, там никогда не бывает. И с мягким вздохом глаза короля открываются во мраке комнаты.

Каждый юноша воображал себя королем в какой-то момент, и Робб Старк не был исключением. Однако, он понятия не имел, каково это — быть королем на самом деле. И никто не сказал ему, что корона будет настолько истощать его.

Его люди голодали и замерзали в холоде наступающей зимы. А Робб лежал здесь, завернутый в меха в теплом шатре, в котором не перестает трещать огонь. Он ничем не лучше их — в его жилах бежит благородная кровь, — благородная, но не королевская. Робб рожден, чтобы стать лордом и защитником Севера, жениться и обеспечить Винтерфелл наследником. Возможно, это была простота той жизни, к которой он протягивал руки в ночи.

Наутро обязанности короля взывали к нему и вытягивали из постели.

Новость о смерти Ренли Баратеона достигла ушей Робба в течение недели после случившегося благодаря ворону, посланному его леди-матерью. И с этой новостью пришло ужасное осознание того, что без помощи Ренли армия северян не будет иметь доступ к обильной пище Юга. Без Ренли люди Робба уже были мертвы.

Его рука сжала пергамент и бросила в пламя, юноша даже не потрудился взглянуть, как тлеет послание.

Когда же зеленые с золотым знамена появились на горизонте на восходе солнца через три дня после получения послания, сердце Робба замирает. Он знает, чьи это цвета: прибыли Тиреллы.

Но, к огромному удивлению Старка, не Мейс Тирелл и даже не Уиллас Тирелл спешивается с лошади. Это леди Маргери, вдова Ренли Баратеона, и ее брат — Лорас Тирелл, который, очевидно, носит доспехи покойного короля.

С третьей лошади спешилась леди Кейтилин и в мгновение заключила сына в крепкие объятия. Ее ярко-рыжие волосы выбились из привычной косы, и пахло от нее дорогой; но Робб обнимает мать от всего сердца. Он так опасался за нее…

— Робб, это сир Лорас и его сестра леди Маргери, — заявила Кейтилин, как только отдалилась от своего сына, полуобернувшись к гостям. — Они намерены соблюсти альянс Ренли с тобой.

— Ваша Милость, — произнесла юная роза, скользнув в реверансе, — Для нас огромная честь встретиться с Вами лично.

Когда девушка поднялась, Робб, наконец, смог разглядеть ее лицо, с удивлением обнаружив, что доминирующая черта в ее лице — интеллект в глазах. Она не изящная роза, чахнущая с первыми заморозками, она походит на зимнюю розу с Севера.

Как и зимние розы, леди Маргери расцветает среди суровых морозов, к большому удивлению леди Кейтилин и сира Лораса. Южные платья заменили теплые меха, но вырезы в ее одежде все еще куда ниже, чем Робб когда-либо видел у своей матери.

Во время ужина девушка Тирелл сидит слева от молодого Волка, на месте, где, как правило, восседает королева, и она вписывается просто безупречно. Мужи под знаменами Старков кланяются ей и обращаются не иначе, как «Ваша Милость», хотя Маргери больше не королева. Даже Серый Ветер занимает место рядом с девушкой, ласково прижимая морду к ее пальцам, как только получает такой шанс.

С леди Маргери и ее братом пришли и обильные урожаи с Юга: зерно, фрукты, овощи и даже теплые ткани. И, невзирая на щедрость, Тиреллы ничего не требуют взамен, но Робб знает, что их доброта в конечном итоге подойдет к крупной цене. Несмотря на любезные улыбки и слова, Тиреллы так же коварны, как Ланнистеры, они просто лучше это скрывают.

Первые требования от новых союзников пришли в особенно холодный день. Они были изложены на пергаменте, прикреплённом к лапке ворона.

Лорд Мейс Тирелл счел уместным написать, что настало время Маргери снова выйти замуж и вновь стать королевой. А тем же вечером леди Маргери явилась ужинать в цветах дома Старков, и ее взор редко покидал Робба. Не ускользнуло от внимания Старка и то, что лорды несколько раз по ошибке назвали девушку его нареченной.

Махинации Маргери с Роббом не остались незамеченными Кейтилин. Она предупредила сына, что, несмотря на доброту, Тиреллы столь же безжалостны, как и остальные, и если дать им дюйм, они заберут милю.

Но ночами Робб не находил опасностей в своей постели, и ему не грезился Железный Трон, а только губы Маргери и лучи солнца, играющие в завитках ее волос.

И вновь Старк просыпался и тянулся к чему-то, чего не было.

Казалось, Маргери желала показать себя как способную будущую королеву, посещала все военные советы, говорила со знаменосцами Старков и Тиреллов и даже лично ухаживала за больными и ранеными. Люди Робба кланялись, когда юная роза проходила мимо, молились старым и новым Богам за ее здравие.