Песня для Корби

– Старый знакомый, - прошипел тот, кто приходит из долин.
– Мой самый жалкий враг. Ты всегда был ничем, пешкой в руках других, даже в руках собственного сына.

Отец Андрея, не отстраняясь, смотрел ему глаза в глаза. На его скуле взбух желвак, и Корби показалось, что волны расходятся по глади Озера Боли. Мужчина медленно перевел взгляд на сына.

– Хорошо, - негромко сказал он.
– Я сделаю, как ты просишь.

– Спасибо, папа, - прошептал Андрей.
– Алеся у мамы. С ней все в порядке, я знаю. Она спит в моей комнате. Забери ее завтра утром, но не буди слишком рано.

Токомин вдруг низко поклонился сыну.

– До встречи, - сказал он, - если такая будет возможна.

– Да, - прошептал Андрей.

Мужчина повернулся и пошел к своей машине. Корби проследил за ним взглядом. Он подумал, что безумие Токомина куда-то исчезло. Он переборол его за эту ужасную ночь. Он уничтожил страх и боль, но сохранил чувство долга. Он стал несгибаемым, как сталь.

***

Ник и Ара подошли к Корби. Их взгляды невольно обратились к тому, кто приходит из долин. Корби решил, что еще не время позволять ему пугать всех присутствующих, и снова набросил на него покров.

– Видеть все это твоими глазами и увидеть самому - не одно и то же, - с содроганием сказал Ник.

– Банда, - ответил Корби, - вы сделали все гениально. Вы лучшие.

Ара поднял карточку "Вест Винд" и посмотрел на Андрея.

– Как он?
– спросил он.

– Я хорошо, - прошептал Андрей.
– Так она у вас? Вы ею пользовались?

– А как бы я без нее добрался до тебя?
– спросил в ответ Корби.

– Не знаю, - ответил Андрей.
– У меня еще не было времени подумать.

Впервые к Корби пришла мысль, что Андрей тоже может не все понимать в этой истории. Она стала слишком большой, захватила в себя больше десятка судеб, заставила их соединиться в огромный, загадочный узор.

– Я поймал ее, когда ты бросил, - объяснил Ара.
– Ее чуть было не унесло ветром.

– Чуть было не унесло ветром, - шепотом повторил Андрей. Его глаза заблестели, и Корби показалось, что он смеется, просто слишком слаб, чтобы смеяться так, как это обычно делают.

– Я тоже хотел вам сказать спасибо, - прошептал Андрей.
– Вы очень-очень хорошие друзья.

– Друг Корби - мой друг, - сказал Ник.

– "Зеленые Создания" знают, что мы будем делать?
– спросил Корби.

Ара открыл рот, но его перебил Король.

– Настолько, насколько это возможно, - сказал он.

– Инструменты едут, - сообщил им Комар.
– Если вы не против, я буду ведущей гитарой, а ваши гитары составят ритм.

– Кто платит деньги, тот правит бал, - улыбнулся Король.

Корби переглянулся с Ником. Тот пожал плечами.

– Только Ира и Рыжая были согласны на бескорыстные услуги, - объяснил он.

– Что ж, так даже лучше, - решил Корби. Ара коснулся своей карточкой магнитного замка, и хромированные двери лифта послушно отползли в стороны, открывая сверкающую металлом и стеклом просторную кабину.

– Мы все не влезем, - заметил Ник.

– Мы с Андреем должны пойти первыми, - сказал Корби.

Другие ребята расступились, пропуская носилки. Вместе с друзьями в лифт зашла Аня.

– Еще остается место, - пригласила она.

Зашла Ира. Корби нажал самый верхний этаж. Двери закрылись, и скоростной лифт помчался вверх. Паша и Алекс слегка крякнули под возросшим на несколько мгновений весом носилок, но не позволили им упасть или качнуться.

Корби рассматривал сверкающие полированным металлом стены кабины. Все стало другим с тех пор, как он был здесь в первый раз. Раньше, скорчившись на полу этого лифта, лежал он, а теперь там лежал настоящий убийца Андрея. С его распадающегося тела на металлический пол стекали нити ртутной слизи.

Подросток почувствовал, что Ира смотрит на него, и прямо встретил ее взгляд. Она моргнула от неожиданности.

– Я все делал неправильно, - сказал он.
– Я не понимал, чего людям стоит меня любить. Прости меня.

Лицо Иры дрогнуло.

– Не так уж это было серьезно, - глухо ответила она.

– Ты пришла, - возразил ей Корби.

Ира опустила глаза. Корби тронул ее за руку.

– Мы поговорим, - обещал он, - но в другое время.

– Хорошо, - удивленно согласилась она.

***

– Ух ты, - сказал Паша. Поддерживая носилки, он первым вышел из кабины. Ночью пространство недостроенного этажа казалось чем-то фантастическим. Темная поверхность бетона, редкие сигнальные огни, обозначающие голый край платформы. Между серых колонн гулял сквозняк. За отсутствующими окнами - бескрайний ночной город.

– Нам вверх по лестнице, - подсказал Корби.
– Там будет решетка, и придется подождать Ару с карточкой.

Ждать пришлось недолго. Ара, Ник и музыканты поднялись на втором лифте.

– Грузовик с инструментами пришел, - сообщила Ара.
– Скоро они нас нагонят.

– Хорошо, - обрадовался Комар.

На чердаке горел один-единственный фонарь. Он стоял прямо на полу, и его луч прочертил маршрут от выхода на чердак до подъема на крышу. Подростки прошли по линии белого света и поднялись по последней лестнице. Паша и Александр берегли Андрея, как могли. Им удалось ни разу не наклонить носилки.

Они вышли на крышу. Была ночь, и спящий город внизу светился тысячью огней, но цвет неба уже неуловимо менялся. Корби понял, что скоро начнется рассвет. Он попросил поставить носилки у края крыши, у того самого ее угла, где он стоял в отчаянии и думал о том, что его самоубийство может спасти Ару и Ника, а потом услышал крики бейсджамперов. Сейчас это место казалось очень спокойным. Ночной город почти не шумел. Соседние небоскребы светились в темноте.

Корби взглянул на Андрея. Тот странным, рассеянным взглядом смотрел в небо. Но Корби чувствовал его присутствие, его внимание. Андрей был вместе с ним в свой последний час на земле. Вокруг них полукругом собрались друзья.

– Всю дорогу Ник уговаривал меня сделать одну вещь, - тихо сказал Ара. На его щеках вспыхнул румянец.
– Андрей, ты не против, если я почитаю из Библии?

– Почитай, - шепотом согласился умирающий.

– Я учил на армянском, - смущенно сказал Ара. Несколько секунд он молчал, потом тихо заговорил. Андрей, чуть улыбаясь, смотрел в небо. Люди Шершавого вынесли на крышу ящики с музыкальным оборудованием. С ними был Главный. Он деловито распоряжался угрюмыми бандитами. Комар и "Зеленые Создания" пошли распаковывать инструменты.