Песня для зебры

— Нет, Хадж, увы, никаких предварительных переговоров с Киншасой, никаких сделок на стороне, никаких откатов, никаких кусков пирога. Может, позже нам это и аукнется, однако подобные махинации противоречат всему, за что мы боремся.

Тут Макси вскакивает, будто к нему внезапно вернулись силы. Кий указывает на Гому, затем спускается вниз, вдоль дороги, ведущей на юг, по западному берегу озера Киву.

— Мзе Франко, я слышал, что время от времени отдельные группы ваших выдающихся вооруженных сил устраивают засады вдоль этого шоссе.

— Что ж, и такое говорят, — осторожно отвечает Франко.

— Мы просим на рассвете назначенного дня устроить на ней побольше засад, чтобы полностью перекрыть движение транспорта в обоих направлениях.

Протестующий вопль Хаджа:

— А как же грузовики моего отца? Наши грузовики с пивом, следующие на север?

— Придется вашим клиентам пару дней пострадать от жажды, — парирует Макси и возвращается к Франко: — Я также слышал, что ваш досточтимый генерал поддерживает связь с крупными отрядами маи-маи, находящимися вот здесь — между Физи и Барака.

— Возможно и такое, — неохотно признает Франко.

— И еще на севере, близ Валикале, силы маи-маи велики.

— Это военная тайна.

— Я прошу, чтобы в назначенный день отряды маи-маи сошлись в Букаву. У вас также есть формирования вокруг Увиры. Они должны тоже подойти на помощь.

И снова Хаджу неймется. Уж не пытается ли он подорвать авторитет Макси? Или это случайно так выходит? Боюсь, что первое.

— Прошу прощения, но я хотел бы знать, каков в точности план полковника по захвату аэропорта Кавуму. Хорошо, допустим, правительственные солдаты вконец одурели от пьянки и наркотиков. Они недовольны, им не платят жалованья. Но у них есть оружие, и им нравится стрелять по людям.

Макси отвечает ровным голосом, без тени раздражения:

— Я предполагаю использовать небольшую группу наемников-профессионалов, одетых так, чтобы не привлекать внимания. Они достаточно опытны и дисциплинированны, чтобы обманом проникнуть куда нужно без единого выстрела. Пока все понятно?

Хадж кивает своим налакированным завитком. Подперев подбородок, он подается вперед, изображая преувеличенное внимание.

— Они либо войдут в аэропорт утром вместе с обслуживающим персоналом, либо же подкатят вечером в субботу под видом футбольной команды, которая ищет, с кем бы сыграть. Там два футбольных поля, бесплатное пиво потечет рекой, из окружающих поселков набегут девицы, так что обстановка будет неформальная. Это тоже ясно?

Хадж опять кивает.

— Очутившись у цели, ребята никуда не бегут, не торопятся, держатся непринужденно, оружия не показывают. Улыбаются, машут руками. Но через десять минут в наших руках и диспетчерская вышка, и взлетно-посадочная полоса, и склад боеприпасов. А дальше мы всем раздаем сигареты, пиво, деньги, всех гладим по шерстке, договариваемся с администрацией, уточняем детали сделки. С точки зрения местных начальников ничего особенного не происходит: мы просто негласно берем аэропорт в аренду, чтобы завезти несколько партий горного оборудования, не побеспокоив таможню.

Тон Хаджа делается неестественно подобострастным:

— При всем уважении к стратегическому таланту господина полковника хотелось бы все же знать, кто именно войдет в эту команду профессиональных наемников?

— Специалисты высшей категории, прошедшие подготовку в Южной Африке, в отрядах специального назначения. Каждый будет отобран индивидуально.

— Разрешите уточнить, они чернокожие, господин полковник?

— Да, зулусы и овамбо, их привезут из Анголы. Все ветераны, ни одного новичка. Лучшие бойцы в мире.

— Сколько же их будет, господин полковник?

— Не более пятидесяти, не менее сорока, во всяком случае, пока так.

— А кто поведет в бой этот замечательный отряд?

— Я поведу. Лично. Сам. А ты думал? — Макси рубит фразы все короче. — Плюс Антон. Плюс пара надежных товарищей.

— Но господин полковник, я очень извиняюсь, белый.

Макси засучивает правый рукав, секунду мне и впрямь кажется, что он сейчас врежет Хаджу. Но он всего лишь рассматривает свою руку.

— Черт подери, и в самом деле! — восклицает он, вызвав смех облегчения за столом переговоров, причем Хадж веселится как-то чересчур бурно.

— А ваши надежные товарищи, господин полковник? Они тоже белые?

— Как снег.

— Тогда не соблаговолите ли объяснить нам, каким же образом небольшая группа белоснежных иностранцев сумеет организовать внезапное нападение на аэропорт Букаву, не привлекая к себе лишнего внимания тех, кому меньше повезло с цветом кожи?

На этот раз никто не смеется. Слышны лишь крики чаек, вороний грай да шорох теплого ветра в траве.

— Элементарно. В назначенный день, — похоже, этот ярлык Макси намертво приклеил к дате начала переворота, — некая швейцарская машиностроительная компания, которая специализируется на системах управления воздушным движением, будет проводить в аэропорту натурное обследование, намереваясь впоследствии по собственной инициативе подать заявку на контракт по поставкам оборудования.

Тишину нарушает только мой перевод.

— Самолет компании с техническим оборудованием неустановленного назначения на борту, — я тщательно воспроизвожу ударение на нужных словах, — будет отбуксирован на стоянку поблизости от диспетчерской башни аэропорта. Швейцарские инженеры, разумеется, белые. Среди них я, Антон и Бенни, которого вы мельком видели. По моему сигналу команда отборных наемников, к тому моменту проникшая в аэропорт через главный вход, взойдет на борт самолета, где получит крупнокалиберные пулеметы, ручные противотанковые гранатометы, люминесцентные опознавательные браслеты, паек и более чем достаточное количество боеприпасов. Если по ним откроют огонь, они будут стрелять прицельно, чтобы свести жертвы к минимуму.

Дальнейшие действия Филипа в моих глазах совершенно логичны. В конце концов, на чьей же стороне Хадж? Долго еще мы будем терпеть его мелочные придирки? А ведь его лично никто сюда и не приглашал. Он всего лишь заменил в последний момент больного отца. Пора уже поставить зарвавшегося юнца на место.

— Господин Хадж, — вкрадчиво начинает Филип, подражая тону, каким Хадж произносил “господин полковник”. — Хадж, дорогой мой мальчик. При всем уважении к вашему любезному батюшке, которого нам здесь так не хватает… Какая досада, что до сих пор мы уделяли столь мало внимания, точнее, не уделяли вовсе вашему личному бесценному вкладу в поддержку кампании Мвангазы. Как вы намерены подготовиться к великому Пришествию в Букаву, являющемся, по сути, вашей вотчиной? Не кажется ли вам, что сейчас самое время просветить нас на этот счет?

В первый момент Хадж как будто не слышит ни вопроса Филипа, ни моего перевода. Потом шепчет несколько слов на языке ши, до странности напоминающих грубую версию боевой мантры тщедушного джентльмена в траттории в Баттерси: “Господи, помоги достойно ответить этому мешку дерьма…” — и так далее. Не подавая вида, что понял его, я усердно рисую какие-то невинные каракули у себя в блокноте.

А дальше Хадж, кажется, окончательно сходит с ума. Вскакивает с кресла, делает несколько па, щелкает пальцами, дергает головой. И, слово за слово, на ходу сочиняет ритмический ответ на вопрос Филипа. А поскольку слова — моя единственная музыка и в отношении эстрады Конго я полный невежда, то даже сегодня не могу сказать вам, какого исполнителя, какую группу или хотя бы какой жанр он пародировал.