Песня моей души

А-а-а, так этот хитрец нарочно цену набивал! А практичный у меня братец.

Я сначала было оглядела его с гордостью – какой красавец – потом вдруг, додумав мысль дальше, испугалась.

Если Ромка вырос такой практичный, как бы он меня богачу не продал, в жёны! А сводный брат как назло смотрел на меня серьёзным таким и оценивающим взглядом. И я опять пожалела, что родилась симпатичной. Просто симпатичная или даже красивая – не мне судить, но мужчины на меня посматривали, а кто-то лез с соловьиными одами, мол, как люблю, как хорошо нам вместе будет, как защищать тебя буду и... и приходи вооон в тот сарай сегодня ночью?.. Я, разумеется, не шла. Уши у меня были – и от женщин я об этих мужских соловьиных речах-ручьях уже наслушалась, с лихвой. Вот от двух аристократов отвязаться было сложнее – приходилось из двух городов убегать, ночью, бросая хорошие места и приличных людей, дававших мне работу. И даже не смущали этих мужчин мои синие глаза как у новодальцев. Синие глаза… так вот почему я родилась с синими глазами, хотя почти у всех светопольцев они были серые, или, реже, зелёные или карие!

А брат продолжал смотреть на меня. Смотреть оценивающе.

Смущёно потеребила русые пряди из конца косы. Эх, подвески не хватает. Той, медной. С трудом заработала. Но как на ней здорово звенели мелкие подвески при ходьбе! Но, увы, украли. Хотя… может, и к лучшему, что те мужчины всё у меня забрали, а саму меня не тронули? Может, заслужу потом доброе слово от мужа, что честь свою сберегла?

Но что Ромка так на меня смотрит? Высчитывает, что ли, как подороже продать?!

– Не представляю, куда тебя пристроить, - грустно признался брат.
– Средь мужиков в казармах я тебя жить не пущу. Стряпухой… Ишь чего выдумал!.. Перебьётся!..

Значит… значит, замуж в ближайшие дни он меня не спихнёт?! О, как я рада! Хотя… чего я радуюсь? Ещё пара-тройка лет – и найти мне мужа будет тяжело, часть моих сверстниц уже замуж разберут. А другим никого не останется. Мужчин-то зрелых поменьше осталось. Даже вдовцы иногда привередничают.

– Пойдём, поспрашиваем, - Роман легонько толкнул меня кулаком в плечо, выводя из унылых раздумий, - Может, сегодня даже найдём тебе место.

– Верно. Или найдём, где кто-нибудь больше заплатит.

Значит, чтоб я дома хозяйкой сидела, брат не сильно хотел. У, гад практичный! Жалко, что ли, ему позаботится о сестре? Тем более, время уже отступает, когда можно меня замуж спихнуть запросто. Но, впрочем, о замужестве я думать сейчас не хочу. Какой бы ни был расчётливый у меня братец, я всё же хочу хоть сколько-нибудь успеть пообщаться с ним. Я всё-таки рада, что он оказался живой, очень рада!

В дома знати нас не пускали. Мол, попрошайкам денег не даём. Я предложила устроиться самой, а ему пойти к главному стражнику, но брат не позволил.

– Я тебя оберегать должен, - пробурчал он.

– Не всегда же.

– Не желаю, чтобы с тобой опять что-то случилось, чтобы кто-то обманул тебя.

Приятно, когда кто-то о тебе заботится. И грустно прощаться с мыслью, будто ничего не сумею изменить в этой вражде. Нет, не хочу прощаться со своей мечтой! Хотя это и нелепо, но всё равно не хочу! Хотя… разве можно осуществить такую мечту?!

Мы долго ходили по улицам, рассматривая дома и деревья, большая часть которых оказалась дубами. И раньше слышала, почему столицу назвали Дубовым городом, но количество дубов превзошло все ожидания.

– Может, лавку какую-нибудь поищем? Я бы хозяевам помогала, а ты бы стерёг её. Мало ли чего. Разбойников и воров нынче много стало.

– Давай поищем.

Из небольшого дома выскочил, хлопнув дверью, мужчина лет сорока семи на вид.

– Тьфу, на все вещи! – прокричал он, оборачиваясь к выбежавшей на крыльцо бледной встрёпанной женщине в забрызганном переднике. – Уедем завтра же!

– Но, Степан, мы же столько лет жили, копили… - женщина едва не плакала.

– Жизнь и здоровье дороже! Ты вспомни, чего враги с нашим племянником сделали! С его отцом! Сыновей наших старших вспомни!

– Не надо, Степан…

– Тётя, успокойтесь! Мы сумеем заново накопить чего-нибудь. Главное – быть живыми, - к ней подошёл невысокий парнишка, заметно прихрамывающий. Он обнял женщину за плечи. Его укоризненный взор столкнулся со злым взором мужчины.

Роман орлом развернулся к ним, видимо, крики о возможном переезде этих людей его заинтересовали:

– Эй, простите, не подскажите, есть ли в городе лавка, где пригодились бы помощница и воин?

– Зачем вам? – Степан обернулся к нам и с подозрением прищурился.

– Нам бы дело найти. И комнатушку какую-нибудь, - опередив брата, ответила я.

– Вы бы убегали отсюда, а не дело искали! – искренне посоветовал горожанин.

– Мы уже решили тут остаться, - снова опережаю брата.

– Надолго?

– Наверное, надолго.

– Хм… а, идите-ка сюда.

Мы зашли во двор.

– Я тут переезжать надумал в Средний город, - хозяин задумчиво щипал длинную густую бороду, ровной линией остриженную на конце.
– Да жена горюет по вещам. Не все ж заберём. Если бы вы согласились в нашем доме пожить и за всем оставшимся приглядеть, я бы вас просто так бы пустил. Потом, может, и вернёмся. Не вернёмся, так всё себе оставляйте.

Мы с братом переглянулись. Это было очень приятное предложение, сродни чуду! Такое везенье – целый дом нам дадут, на время или даже насовсем!

– Алинка, я же так могу спокойно в стражники пойти! – заулыбался брат, - А ты бы тут была, мастерила бы мелочь какую-нибудь на продажу – мы и прокормились бы.

– Только вещи наши смотрите, не продавайте, - мрачно сощурился хозяин.

– Да вы что! – отмахнулся Роман, - Врагов нам с лихвой хватает, мразей этих!

– Ежели враги до столицы доберутся, то бросайте всё и бегите, куда хотите, - горожанин ненадолго задумался, затем уточнил: - Вы хоть знаете, чего эти гады из Черноречья опять затеяли?

Опять? Со времени прошлой битвы прошло совсем немного времени и что… снова?!

– Им опять на месте не сидится? – Роман сжал и разжал пальцы.

– Сидится, сидится, - со злостью выдохнул Степан.
– Да подозрительно, как они вдруг оружие ковать начали и порошки свои пересыпать. Наши разведчики, которые в столице Черноречья новости разузнают, начали беспокоиться.

– С чего бы врагам идти именно к нам? В Новодалье они не заглядывали значительно дольше.

– Повезёт, пойдут к тем. Или к нам, прямиком в столицу. Королям по чужим столицам грабить и гордо проезжать любо, а люду простому – сплошные тяготы да убытки.

Брат шумно вдохнул. Мне тоже стало как-то не по себе от мысли, что вскоре могу оказаться в захваченном врагами городе. Да ещё и в городе, осаждаемом алхимиками! Пока мне везло: места, где я находилась, враги не слишком-то и жаловали своим вниманием. То есть жаловали, но ещё до моего рождения, и я тех битв и осад не застала.

– По-прежнему желаете остаться? – прищурился Степан.

– То всего лишь слухи. Вот когда наши враги и впрямь пойдут…

– Тогда уходить из столицы будет поздно. Ну, у вас свои головы на плечах.