Песня Обманщика

Я задержал дыхание, попытался даже остановить сердцебиение и напрягся, прислушиваясь. Крик больше не повторился. Ночью я был очень одинок в темных лесах Йотунхейма.

Может быть, мне показалось?

Нет. Что-то тяжелое и холодное поселилось в моей груди. Нет, такого я себе не представлял. Я набрал полную пригоршню магии вокруг себя и покинул Йотунхейм.

Нелегко путешествовать между мирами. Это даже для меня нелегко, а я путешествую между мирами с самого детства. Все прямые пути из Йотунхейма в Мидгард были давно разрушены, или же они были так сильно повреждены и наводнены чудовищами, что стали непроходимыми. Я был вынужден отправиться из Йотунхейма в Асгард, а затем из Асгарда в Мидгард.

Возможно, это и не заняло так много времени.

Но это было достаточно долго. 

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Сначала я отправился в нашу каменную хижину. Она была пуста, угли в очаге давно погасли, а в углу валялись груды спальных мехов. Я достаточно долго колебался, чтобы проклясть свою глупость, с чего это я решил, что Аня и Фалур придут сюда?

Затем я материализовался в центре деревни. В Мидгарде уже сгущались сумерки, солнце тонуло в волнах, и в городе царила странная тишина. Несколько человек стояли, сгрудившись вдоль утесов, и смотрели на океан. Некоторые из них плакали.

Холодная тяжесть в моем сердце росла.

Мои шаги эхом отдавались в сумраке, когда я приближался к самому большому длинному дому, создавая иллюзию, что выгляжу как старая карга. Кто-то неопасный. Кто-то, кому будет оказано гостеприимство.

Дверь скрипнула, когда я толкнул ее. Мужчины и женщины сидели вдоль стен, глядя на пламя центрального очага, и, молча, пили. Здесь тоже кто-то плакал, хотя и без всякого выражения и звука. Только холодные слезы, стекающие по холодным лицам.

Мужчина, стоявший у камина, обернулся и пристально посмотрел на меня.

— Что привело тебя сюда, старуха, в этот мрачный день?

У него было лицо и осанка вождя, огромные золотые броши вокруг плаща и мускулистое телосложение, говорившее о хорошем питании. Но его приветствие было грубым, даже по низким стандартам Мидгарда, и он даже не посмотрел мне в глаза.

— Так вот как ты приветствуешь старших? — спросил я.

Его глаза сузились.

— В этой деревне процветает темная магия. Твое прибытие совсем не вовремя.

Я понял, что не чувствую их запаха. Страх впился мне в живот когтями. Здесь спали Аня и Фалур, но я не чувствовал их запаха.

— Какая еще темная магия? — Я вошел в комнату, выпрямившись во весь рост, став гораздо выше, чем имела право быть любая старая женщина.

Смертные даже не заметили этого.

— Одна супружеская пара в этом городе всю зиму общалась со злыми силами, — продолжал мужчина, не обращая на меня внимания и тыча в огонь длинной палкой. — Это давно подозревалось, но мы получили доказательства только сегодня утром.

— Какие еще доказательства? — потребовал я ответа.

— Младенец, — пробормотал один из мужчин, уставившись на свою бутыль. — У малышки были рыжие волосы.

Тогда я все понял.

Может быть, я знал об этом даже раньше, если честно. Возможно, я знал это с того самого момента, как увидел пустые меха на нашей кровати или ступил в деревню.

Или слышал, как крик моей возлюбленной эхом разносится по мирам.

Длинный дом расплылся передо мной, когда я рванулся вперед, материализовавшись на утесах над морем, а затем с криком принял свою летящую форму, мое воробьиное «я» нырнуло в холодную воду волн.

Если бы море начало спадать, я бы потерял их навсегда. Но я не опоздал, и тела моих родных все еще кружились и плавали в пене у подножия утесов.

Я нырнул в воду и вытащил их одного за другим на каменистый берег, моих прекрасных любовников. Первым я нашел Фалура и потащил его по волнам, а затем использовал всю свою силу и магию на разбитых камнях, пытаясь снова запустить его сердце. Темная соленая вода пузырилась у него во рту, хотя тело оставалось холодным. Я кричал и колотил его в грудь еще долго после того, как мое рациональное «я» признало, что он ушел.

Наконец, я качнулся на пятках, поцеловал его синие губы и закрыл ему веки. Потом я нашел Аню, разгладил ее плащ и блузку и положил рядом с мужем.

Я не ожидал, что найду малышку, но нашел ее.

У нее действительно были рыжие волосы. 

***

Я похоронил свою семью возле нашей хижины.

Я сам вырыл могилу. Это заняло очень много времени, хотя земля уже оттаяла с приходом весны. Сначала мне хотелось иметь три могилы, но когда я смотрел на три темные дыры в земле, мне казалось невыносимо жестоким разлучать их холодные, бледные тела. Поэтому я продолжал копать до тех пор, пока три ямы не слились в одну, и я мог сложить их вместе и накрыть тонкими льняными простынями Вал-Холла и своим драгоценным мехом ледяного медведя.

Я долго смотрел на них в холодном белом свете мидгардской луны. Я смотрел на них и пытался представить себе, что они спят. Но когда полная луна, наконец, скрылась за далекими зубчатыми горами, я глубоко вздохнул, крепко сжал скрытые нити магии в воздухе Мидгарда и обрушил на них все камни нашей хижины.

Затем я отступил назад, скрестил руки на груди и уставился на груду камней, пока пыль не осела. Все слова, которые я никогда не говорил Ане и Фалуру, застыли на моем языке, медленная ярость тлела в моем животе. Когда бледный свет зари начал разливаться по камням могилы моей семьи, я решил, что пора уходить. Я вытер глаза и пошел по мокрой от росы траве в сторону деревни.

Они только что проснулись, жители этого города. Я не стал утруждать себя иллюзиями. Мои руки и лицо были испачканы могильной грязью, волосы — диким огненным венком над головой, а губы испещрены шрамами от того, что гном Брок зашил мне рот. Жители деревни, увидев меня, ахнули и попятились. Некоторые из них закрывали глаза, некоторые кричали.

Аня всегда называла меня красавчиком.

Но, конечно, она никогда по-настоящему не видела меня.

Не обращая внимания на деревенских жителей, я направился прямиком к самому большому длинному дому, где стоял вождь, тыча пальцем в огонь и разглагольствуя о темной магии и злых силах. Длинный дом гудел от утренней суеты, но при моем появлении все стихло. Они попятились, когда я подошел к их драгоценному меду и схватил самую большую бочку, подняв ее на плечи. Несколько человек ахнули из темноты.

Когда я повернулся к двери, мне преградил путь высокий, дородный мужчина с сердитыми, налитыми кровью глазами. Я ударил его изо всех сил. Его лицо согнулось внутрь, как старая льняная простыня. Тонкие красные брызги наполнили воздух, когда его тело рухнуло к моим ногам. Больше никто не пытался меня остановить. Я перешагнул через его тело, поправил бочонок с медом и вышел из их длинного дома.

Я медленно поднялся по ступеням, высеченным в склоне холма, и сел на то самое место, где впервые спросил Аню, как ее зовут. Большинство жителей деревни теперь толпились внизу, наблюдая за мной с осторожного расстояния. Я осторожно поставил бочонок с медом на траву, постучал по нему, наполнил свою бутыль и выпил все одним большим глотком. Затем я вытер рот и глубоко вздохнул, чувствуя, как нити магии сжимаются вокруг моих кулаков.