Песня Печали

— Выглядит… отлично. Продолжайте, — сказала она и поспешила прочь, щеки пылали.

Шарона не было в кабинете, когда она пришла туда, но он оставил немного вещей, которые нуждались в ее одобрении. Она медленно перебрала их, прошла к окну. Ее друг-паук был там, сидел в центре паутины и ждал добычу.

«Умно», — подумала Печаль. Оставить ловушку и ждать. А Печаль безумно барахталась, чтобы не утонуть, прогоняла друзей и объединялась с врагами.

Шарон мог уже узнать, что она отсылала Иррис в Сварту. Может, потому он ее и не встретил. Может, он начал ее избегать.

Она знала, что это было глупо, но ее раздражало, что ее никто не встретил дома. Что никто не спросил, как прошла поездка, или что она видела и делала. Что она достигла или узнала, что она решила, пока каталась по Раннону. Печаль заметила свое отражение в зеркале на другой стороне комнаты, ее губы были поджаты так, что она улыбнулась.

— Канцлер две недели, а уже злишься, потому что солнце не вертится вокруг тебя, — пробормотала она.

— Простите, ваше великолепие?

Печаль вздрогнула, когда заговорил Дугрей. Она забыла, что он был там, ждал у порога. Она не привыкла к телохранителю внутри замка.

— Я… ты знаешь, где вице-канцлер? — спросила она.

— Я не… я могу кого-нибудь послать.

— Не нужно. Я тут закончила.

Дугрей шел за Печалью до ее комнат, уклоняясь от спешащих слуг. Двери в покои Иррис были закрыты, и Печаль не замирала возле них, направилась к себе. Она оставила телохранителя в гостиной и ушла в спальню.

Она сразу же открыла гардеробную и проверила проход на следы Веспуса. Она не знала, что искала, но ее одежда не была потревожена, и воздух, который окутал ее, когда она открыла потайную дверь, был прохладным и без запаха. Ни намека на растения или землю.

Она повернулась уходить и увидела это.

Темно-синий мешок висел на двери.

Печаль подняла синий бархат и увидела бледный шелк, который словно сиял, напоминая жемчужину. Ее платье для бала. Она заметила лишь кусочек, но знала, что это было что-то необычное, лучше платьев, которые она носила в туре, даже лучше медово-золотого платья из Риллы.

Она хотела примерить его, порадовать себя, но остановилась. Сначала ей нужно было искупаться, смыть пот и пыль дороги с кожи. Ей повезло, что она не замарала его своими руками. Она осторожно опустила бархат на платье.

Она дважды проверила ванную, а потом заперла дверь, подперла ручку стулом и тогда забралась в ванну. Было слишком горячо, но она наслаждалась жжением, заставляла себя терпеть жар, словно он очищал ее. Она смотрела, как конечности и живот краснеют. Когда вода немного остыла, Печаль глубоко вдохнула, опустила голову под воду и открыла глаза, посмотрела на мерцающий мир сверху.

Печаль теперь делала так каждый раз, когда купалась. Она забиралась, опускала голову под воду, задерживала дыхание, считая, оставаясь на пару секунд дольше каждый раз. Она знала, что это было не тем же самым, как когда ее топил Аркадий Рэтбон, но она помнила, как ее охватил инстинкт, как она барахталась и паниковала. Но Печали это казалось полезным. Каждая дополнительная секунда на тренировке тела была секундой жизни, если это повторится.

Печаль вынырнула и вдохнула, сжала края ванны, вода стекала с ее лица, пар поднимался от волос. Когда ее дыхание стало нормальным, она отклонилась и закрыла глаза.

* * *

Инес прибыла вовремя, как только Печаль вышла из ванной. Печаль смотрела с тихим потрясением, как Инес умелыми руками сняла чехол и разложила платье на кровати, с любовью расправила юбки. Оно было белым, белее свежей краски на стенах замка, белее сливок или цветов бурачника. Она поражалась цвету, робко ведя пальцем по юбке, глядя, как свет переливался на нем, нежно отражаясь, и платье словно сияло. Девушки мгновение смотрели на него. Инес удовлетворенно улыбалась, Печаль решила, что удвоит ей зарплату. Это было не просто платье — это было магией. Инес вплела магию в платье.

Сначала Инес настояла, чтобы Печаль поколдовала над волосами и лицом.

— Мне придется вас убить, если вы испачкаете платье до того, как выйдете в нем на люди, — сказала она, и Печаль не сомневалась в ее словах. — Как только все его увидят, можете беситься. Лить на себя вино и сыпать шпинат. Но до этого платье должно быть девственным как Намира в брачную ночь с королем Адавером.

— Но по легенде она…

— Макияж! — перебила Инес с улыбкой.

Инес занялась ногтями Печали, выкрасила их в нежно-розовый. Она смотрела пристально, как Печаль нанесла тонкий слой увлажняющего масла на лицо, добавила румяна и подвела глаза. Когда Печаль расчесала волосы, решив так их и оставить, Инес просто сказала:

— Нет, — и собрала волосы Печали руками, умело соорудила из них большой узел на ее голове. — Доверьтесь мне, — сказала она, и Печаль послушалась.

Ее желудок сжимался от волнения, пока Инес облачала ее в платье. Оно было без лямок, корсет спереди был высоким и скромным, вырезанный у ее ключиц. Инес вышила на нем жемчугом флаг Раннона, как поняла Печаль, осторожно обводя узор — корону на ее груди, сердце под ней и шипы на бедрах и груди. Сзади корсет опускался, открывая спину, и Печаль поняла, почему Инес настояла, чтобы волосы были собраны сверху. Инес оставила часть расклешенной юбки, чтобы защитить достоинство Печали, зашив ее уже на ней, не оставив шанса неудачам. Это было умно и смело.

— Его уже кто-нибудь видел? — спросила Печаль, пока Инес завязывала нити.

— Нет. Я хотела, чтобы вы были первой, — она отошла, пристально разглядывая Печаль. — Вы готовы.

Инес подвела ее к зеркалу, словно сопровождала к алтарю. Печаль невольно охнула.

Она выглядела как обещание. Платье из лунного света выделяло золото ее кожи, ее глаза искрились. Когда она повернулась, она увидела линию своей спины, открытой платьем, намек на ямочки у основания.

— Вам повезло, что раньше не было канцлеров-женщин, — сказала Инес, сияя от гордости. — Вам не нужно следовать шаблонам.

Печаль повернулась и обняла Инес, удержала ее на миг, и Инес вырвалась и тут же проверила свое творение.

Она отошла с удовлетворенным видом.

— Больше никого не обнимайте, — сказала Инес, — пока…

— Все не увидели платье, я знаю. Знаю, — радость Печали угасла. — Вряд ли нам придется переживать из-за моих объятий, — добавила она.

Инес растерянно смотрела на нее, но промолчала.

— Который час? — Печаль повернулась к часам на камине, чтобы ответить на свой вопрос. — Пора идти, — сказала она.

Инес появилась за ней.

— Вас кто-нибудь сопроводит? — спросила она.

Печаль сглотнула. Иррис была приглашена до того, как все развалилось, но Печаль сомневалась, что она придет. И она не знала, было бы, если бы Иррис пришла туда, где ее может заметить Веспус, напомнив об его угрозе. Но если она не придет, Печаль потеряет шанс все исправить между ними перед тем, как Иррис уедет в Сварту.

— Нет. Я — канцлер, — сказала Печаль. — Я сама себя сопровожу.

И она понесла себя величаво от своих покоев, придерживая юбку руками, наслаждаясь удивлением и восторгом на лице Дугрея, когда она вышла. Она сказала себе, что все было из-за того, что раннонцы почти не знали бальные платья, но это была не вся правда. Она выглядела чудесно. Она ощущала себя чудесно, пока спускалась по лестнице, забыв на миг обо всем, что ее тревожило, радуясь шороху ткани в тихих коридорах.