Песня снегов

Налив себе полную кружку, он предложил пива и Конану. Тот ответил хмурым взглядом.

– Господское, - пояснил Арванд.

Конан взял кувшин, раскрыл рот пошире у влил в себя остатки пива (добрую половину кувшина), после чего обтер губы, и сердито уставился на Арванда.

– Ну?
– спросил он наконец с неприкрытой злобой.

Арванд засмеялся. Конан побагровел.

– Ну-ну, - сказал Арванд.
– Как тебя все-таки зовут, киммериец?

– Конан, - ответил юноша.
– Что тебе нужно от меня?

– Что тебе известно о Синфьотли?

Этот вопрос заставил Конана подскочить.

– То, что я убью его, - сказал Конан.

– Я говорю вполне серьезно, Конан.

– И я серьезно, - оскалился варвар.
– Он унизил меня, он вообразил, будто может держать меня в плену и заставлять драться себе на потеху...

– Но ведь ты дерешься?

– Только потому, что мне это нравится, - отрезал Конан.

– Если ты не будешь побеждать, ты никогда не вырвешься на свободу и не отомстишь - напомнил ему Арванд.
– А пока не настало время, постарайся устроиться здесь как можно лучше.

Конан набычился, не понимая, к чему клонит собеседник.

– Ты слишком хитроумен для меня, ванир.

– Не ломай позвоночник слугам, не кидайся на решетки, не старайся в тренировочном поединке отделать противника до крови, - сказал ванир.
– Это совет.

– Я не нуждаюсь в твоих советах.

– Конан, - настойчиво проговорил Арванд - скажи мне, что ты знаешь о Сигмунде и Синфьотли? Это очень важно.

– Почему?

– Если ты что-то о них знаешь, то понимаешь почему.

– Какое мне дело до ведьмы и вервольфа?
– брякнул Конан. Мгновением позже он сообразил, что выпитое пиво лишило его обычной осмотрительности, но слово, как известно, не воробей.
– Тьфу!
– в сердцах плюнул киммериец.
– Отстань, Арванд. Ничего я тебе не буду рассказывать.

– Ведьма?
– переспросил Арванд, начиная понимать.
– Детские следы на снегу возле отпечатков волчьих лап... Значит, их и вправду двое...

Конан склонился над столом и схватил Арванда за плечи.

– Забудь, что я сказал, понятно? До них мне нет никакого дела, и тебе тоже. Пусть сожрут хоть полгорода, нам-то что? Эти гиперборейцы держат нас в плену, заставляют проливать кровь себе в угоду, а нам без всякой пользы...

– Я не прошу тебя рисковать собой, - холодно ответил Арванд высвобождаясь из его железной хватки. Он знал, что этими словами наносит киммерийцу тягчайшее оскорбление.
– Я ненавижу оборотней. Любая вермагия вызывает у меня жгучее желание избавить мир от еще одной нечисти, и за это я жизнь готов отдать. Но ты, конечно, другое дело. Я прошу тебя только об одном: если ты что-то знаешь о Сигмунде, расскажи мне. Все-таки это я принес тебе воду, когда ты страдал от жажды.

– А я не выдал тебя, когда Гунастр поколотил за это ни в чем не повинного повара, - возразил Конан.
– Так что мы, считай, квиты.

– Конан, пожалуйста.

Конан покусал губы и вдруг махнул рукой.

– Мне и самому противно. Как подумаешь об этих волках...

– Сигмунд действительно мертв?
– перебил Арванд.

– Нет, - прямо сказал Конан.
– Я видел его на игрищах.

– Волком?

– Нет. Человеком. Я сразу узнал его: он как две капли воды похож на Синфьотли, только без шрама на щеке.

– Как ты думаешь, он ведьмак?

– Нет, - сказал Конан.
– Он сын Младшего Бога.

– Та-ак, - протянул Арванд мрачнея.
– А девушка?. Ведь это Соль, глухая, так?

– Да, - подтвердил Конан.
– Соль. Так ее зовут.

– Ее можно как-нибудь освободить от заклятия?

– От какого заклятия?
– не понял Конан.

– Так ведь Сигмунд связал ее чарами, иначе почему бы ей помогать волку-оборотню...

– Чарами связал, как же...
– Конан усмехнулся.
– Тебе, конечно, хотелось бы видеть в этой бедняжке невинную жертву, но не получится. Она ничем не отличается от Сигмунда.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что она - его плоть и кровь. И коль скоро ты так ненавидишь оборотней, тебе придется взяться за них обоих.

– Плоть и кровь?
– переспросил Арванд, становясь как туча.

– Разумеется. Соль - его дочь.

– Не может быть...

– Еще как может, - сказал Конан.
– Впрочем, мое дело сторона. Если эти гиперборейцы перегрызут друг другу глотки, будет легче дышать в этом мире, только и всего.

Арванд обеими руками вцепился в волосы, все еще густые, хотя и с проседью. Конан с удивлением заметил, что ванир по-настоящему расстроен, и толкнул его локтем.

– Эй, ты что? Что с тобой?

Арванд поднял голову и посмотрел Конану в глаза.

– Сделай мне одно одолжение, киммериец, - попросил он тихо. Конан небрежно передернул плечами.
– Не рассказывай никому... о ней.

– Может быть, будет лучше, если Синфьотли узнает правду? предположил Конан. В его мыслях сразу же пронеслось сладостное видение: безграничное отчаяние асира, которому сообщают, что его жена родила дочь от другого и что дочь эта по ночам шляется в компании с вервольфом-людоедом...

Но Арванд покачал головой.

– Синфьотли не поверит. И только испортит дело.

Конан еще раз пожал плечами.

– Мне плевать на все это, Арванд, я вовсе не горю желанием пошушукаться с Синфьотли о его семейных тайнах.

Арванд поднялся из-за стола и, не простившись с киммерийцем, вышел.

– Теперь твоя очередь, киммериец!
– сказал Гунастр.

Конан отбросил с лица копну нечесаных черных волос и вышел вперед. Посреди двора служители укрепили высокий шест с полосками, сделанными красной краской. Шест был весь испещрен зарубками - на нем тренировались, отрабатывая быстроту реакции. Гунастр указывал отметку, а гладиатор должен был мгновенно поразить ее мечом. Конану, наблюдавшему за этим со стороны, тренировка казалась детской забавой. Однако на деле все оказалось намного сложнее. Гунастр с легкой усмешкой смотрел, как лицо молодого гладиатора становится все более серьезным и сосредоточенным. Когда Конан попросил дать ему передышку, чтобы снять меховую куртку, Гунастр прищурился, больше ничем не выдав своего удовольствия. Промучив так Конана с час, Гунастр наконец отпустил его выпить кружку пива, после чего погнал сражаться на копьях с вертлявым Аминтой.

Отставив кружку, Конан хмуро поглядел на старого воина, но воли своему раздражению не дал. В глубине души киммериец понимал, что Гунастр прав, и знал, что и сам он, окажись Конан в роли содержателя подобной казармы, поступал бы точно так же. Поэтому он только блеснул глазами, принимая из рук Акуна копье - длинное, тяжелое, с деревянным утолщением вместо железного наконечника. Интересно, где сейчас бродит Арванд мелькнуло в мыслях киммерийца, почему его нет в казарме? Уж не хочет ли ванир сегодня ночью устроить засаду на вервольфа? Конан сердито мотнул головой. Вот еще не хватало - забивать себе мысли всякой ерундой. Этот сумасшедший охотник на вервольфов из Ванахейма может хоть шею себе свернуть выслеживая оборотня и ведьму, - Конану-то что за печаль!