Песня стихий

– Что ты сделала?! – вскрикнула Рита. – Таня, вернись!

– Она не вернётся, – сказала мама. – Не сможет.

Рита ничего не понимала. Из-за всех этих странных событий она чувствовала себя ненормальной. Её прорвало как газовую трубу, и она потребовала объяснений.

Екатерина держалась из последних сил, чтобы не разрыдаться. Слёзы дочери разрывали ей сердце и причиняли такую боль, которая ведома только любящим матерям. Она закрыла лицо руками, будто желала укрыться за ними от всего мира и от этого огромного чувства вины перед своим ребёнком, так как знала, что именно из-за её решения теперь страдает Маргарита.

– А я говорила тебе, Катя, что так будет. Я говорила! – из раза в раз повторяла тётка. Виктория понимала, что сестра не готова открыть правду дочери. В одном лишь была уверенность: то, что они пытались скрыть, стало пробиваться наружу. – Отпусти кошку, – попросила она племянницу.

Марго вообще не собиралась слушать её и уж тем более – выполнять приказы. Но, не успев и возразить, невольно опустила свёрток на диван.

– Как ты это делаешь? – требовала объяснений Рита.

– Прости, но дальше наш разговор будет проходить без тебя, – одним щелчком пальцев Виктория погрузила племянницу в сон.

В полной тьме Рите чудилось, что она летит по огромной бесконечной трубе. Время то нещадно тянулось, то начинало мчаться в бешеном ритме.

Голоса её родных доносились лишь эхом и казались какими-то причудливыми, поэтому она не была уверена, что это тот разговор происходит взаправду.

– Мы не должны были этого делать! Я с самого начала знала, что это плохая идея, – звучал в темноте голос тётки. – Вы же с Еленой всё равно настаивали. Как я могла согласиться на ваши уговоры?

– Ты согласилась, потому что только втроём мы могли совершить сокрытие, – напомнила мама.

– А ты помнишь про последствия? Что будет, если она не обратится в нашу веру? Чёрт тебя дери, отвечай! – ругалась Вика.

– Успокойтесь, ваши склоки делу не помогут! – вмешался в спор отец. – Нужно решать, что теперь со всем этим делать.

Раздался звук разбитого стекла, сменяющийся хрустом костей. Это было у Риты в голове. Она уже не летела, а пробиралась через груды мусора и щепок туда, откуда доносились голоса. Но чем больше боролась, тем больше утопала в этой нереальности.

– По-видимому, что-то ослабило чары, – донеся голос тёти Лены до ушей Риты.

– Ага, или кто-то, – фыркнула старшая сестра. – И я догадываюсь, кто мог это сделать.

* * *

Екатерина посмотрела на старшую сестру испепеляющим взглядом. Виктории показалось, что она хотела запустить в неё чем-нибудь тяжелым, лишь бы та не сказала о своих предположениях.

– Я не желаю слышать! Ты поняла?!

В комнате нависла тишина. Все словно воды в рот набрали. Мама крутила обручальное кольцо на безымянном пальце и лишь изредка смотрела на диван, где спала дочка. Папа стоял позади, он хотел успокоить супругу, сказать, что вместе они найдут решение и всё будет как раньше, до этого злополучного дня. Но выражение мрачных лиц всех трёх сестёр говорило об обратном.

– Может, нам… – не успела договорить Елена, как Михаил перебил её.

– Я знаю, что ты хочешь предложить. Мой ответ – нет.

– Это решать не тебе, – возразила она.

Елена развернула куртку, в которую было завернуто животное, и мучительно скривила лицо. Шерсть стала пепельно-серой, кошка выглядела истощенной, казалось, что она превращается в камень.

– Ты сможешь помочь ей? – спросила Екатерина у старшей сестры.

– Сделаю, что смогу, вот только нет гарантии. Она уже вся пропитана ядом.

– У нас нет выбора, милый, – взяв супруга за руку, сказала Екатерина. – Потеряем её, потеряем и Риту.

Елена положила кошку на стол, перед старшей сестрой. Виктория закатала рукава и протянула левую ладонь прямо над раной.

– Мне нужно ведро, полотенце, порошок ромашки, подорожник и стакан чистой воды.

Михаил был готов броситься на кухню за нужными вещами, но этого не потребовалось. Как только Вика закончила перечислять, на кухне забренчала посуда, а в чулане раздался звук, будто на пол рухнула полка с садовыми инструментами.

Минутой позже двери в гостиную распахнулись, и через порог звеня перескочило алюминиевое ведро. В три прыжка оно оказалось около Виктории и замерло возле её ног. Следом за ним влетели белое махровое полотенце, порошок и стакан с водой. Сделав один оборот вокруг люстры, они выстроились перед ней в ряд.

– Зрелище будет не из приятных, – предупредила Виктория, набирая порошок. – Мне нужно вытянуть из раны яд, – она раскрыла ладонь, на которой был выбит знак, и стала произносить мелодичные слова. Рисунок, напоминающий цветочный бутон, омылся белым светом, и падающий от него луч начал вытягивать и поглощать из раны черноту. Шерсть кошки постепенно принимала истинный цвет, зрачки становились прежними, а серебристо-голубая кровь очищалась от чернильных пятен.

Когда яд полностью вывелся, Вика смазала рану травянистым порошком и накрыла её полотенцем.

– Теперь остаётся только ждать. Я сделала что смогла.

– А ведро зачем было нужно? – поинтересовался Михаил и тут же пожалел о своём вопросе.

Лицо Виктории стало бледным как мел, она схватилась за горло и начала задыхаться. Из её рта вырвалась чёрная жижа: ещё гуще, чем до этого. Рвотные позывы не позволяли женщине дышать. Словно пробка, слизь забивала глотку и не хотела выходить наружу.

Виктория чувствовала, как изнутри вырывается кипящая лава, выжигающая внутренности. С каждым новым позывом чёрная жидкость причиняла такие страдания, которые Вике с трудом удавалось стерпеть. То кипящая, то режущая, отупляющая боль растекалась по всему телу. Казалось, по пищеводу блуждали острые осколки чёрного стекла.

– Не трогать меня, – выдавила она лишь одно, когда сёстры кинулись к ней.

Всё прекратилось так же неожиданно, как и началось. Виктория жадно поглощала воду, глоток за глотком.

– Что это было? – в один голос спросили все трое.

– Подарок от старого друга, – отдышавшись, ответила Вика. – Подарок от А.Д.

Екатерина сразу поняла, о ком вела речь сестра. Она не изменила прямого направления взгляда, но лицо её стало холодным как лёд. Две буквы заставляли закипать кровь в жилах. Две буквы, которые она старалась забыть полжизни, но так и не смогла этого сделать.

* * *

Когда Рита очнулась, она увидела спящую на стуле маму. Приподняв голову от подушки, девушка обвела комнату сонными глазами.