Песочные часы

— Калеб, я удивлена, что ты на ногах после вчерашнего. Я-то думала, тебе по крайней мере до завтра будет паршиво. — В ее глазах даже сквозь очки с камушками читалось волнение и в то же время облегчение.

Я подумала, что очки наверняка не ее и что она одолжила их у кого-нибудь из коллег-профессоров, какой-нибудь старушки с голубыми волосами и морщинистым, как у шарпея, лицом.

— Да, я прошу прощения за вчерашнее. — У Калеба вспыхнули щеки, и он принялся потирать шею. — Сам не понимаю, как такое со мной случилось.

Кэт одарила его натянутой улыбкой — она наверняка означала, что они еще вернутся к этому разговору позже, — а потом повернулась к нам с Майклом:

— И что привело вас в храм науки? Эмерсон, у тебя появились новые вопросы?

— Нет. — Майкл пришел мне на помощь. — Мне надо кое в чем признаться. И я не мог ждать.

Кэт подняла очки, опираясь спиной о лабораторный стол:

— Признаться?

У меня в предвкушении заколотилось сердце. Так много зависело от того, одобрит ли Кэт план Майкла. Он начал свой рассказ, а я мысленно скрестила пальцы.

— Пару месяцев назад я получил голосовое сообщение, незнакомый голос попросил меня встретиться в парке Ривер-бенд. — Майкл бросил на меня взгляд искоса. — В рощице, в стороне от дорожки. Это была Эм. На десять лет старше, чем сейчас. Она рассказала мне, как и когда связаться с Томасом, чтобы и предложить ему свои услуги, а также снабдила меня информацией, которая должна была убедить меня в том, что это все не подстава. И порекомендовала изучить принцип Новикова.

— Что? — выдохнула Кэт, хватаясь за стол.

Я внимательно смотрела на Майкла — его рассказ меня сильно заинтриговал.

— Правил путешествия она не нарушила, — поспешно заверил Майкл, стараясь не смотреть мне в глаза. Следующие слова он произнес очень отчетливо: — Эм сообщила мне, что мы с ней пара. И что она может помочь мне сделать то, что не сможет никто другой.

Кэт оттолкнулась от стола так резко, что он затрясся. Зазвенело стекло, на горелку пролилась какая-то жидкость и зашипела.

— Вы хотите спасти Лайема.

Майкл кивнул, но промолчал. Шли секунды, дыхание Кэт становилось все более напряженным.

— Нет. Ты же знаешь, что это невозможно. Такое вмешательство во время недопустимо. Они ни за что не одобрят… — Она замолчала и покачала головой. — Проблем хватает и когда мы просто замедляем или ускоряем его для собственных целей, а вернуться и воскресить мертвого? Нет.

— Ты не учитываешь имеющиеся возможности, — настаивал Майкл, с нетерпением шагнув к ней. — Ты хоть приняла во внимание принцип Новикова?

— Майкл, я никаких принципов принимать во внимание не буду. Ответ отрицательный. — Кэт поспешно скользнула в сторону, оказавшись по другую сторону стола. — Категорично и бесповоротно.

Стоявший рядом со мной Калеб до с их пор слушал молча. Его слова я скорее почувствовала, чем услышала: еле сдерживаемая ярость лавиной обрушилась на мои барабанные перепонки.

— Почему? Почему, черт возьми, ты не хочешь помочь моему отцу?

Я положила ладонь на руку парня, хотя глупо было надеяться, что я смогу его удержать, если он решит наброситься на Кэт. Я чувствовала, как напрягся его бицепс, я думала, что он меня оттолкнет. Но Калеб этого не сделал.

Кэт осмотрелась, словно ища ближайший выход:

— Дело не в твоем отце. Дело в правилах, в том, что мы можем и чего не можем делать.

Калеб огромным шагом резко сократил расстояние между собой и Кэт. Добравшись до нее, он принялся бить кулаком по столешнице из нержавейки, словно подчеркивая свои слова:

— К черту правила.

— Калеб, прошу тебя, — окликнул его Майкл.

В комнате стало тихо, лишь шипели бунзеновские горелки, в подвешенной трубке кипела какая-то жидкость. Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Кэт снова заговорила:

— Эмерсон раньше не путешествовала. — Она перевела взгляд с Калеба на Майкла. — Вы что, хотите, чтобы она рисковала своей безопасностью, даже жизнью, отправляясь в прошлое спасать человека, которого даже не видела?

Майкл принялся защищаться:

— Это не опас…

— Опасно, — оборвала его Кэт. — Майкл, тебе известно, как погиб Лайем. Чтобы у тебя что-то получилось, расчет времени должен быть очень точным — до тысячной доли секунды.

— Это можно сделать, — не сдавался он. — Надо будет провести исследование…

— Исследование? Подумай, о чем ты говоришь. Один неверный шаг, и вы с Эмерсон можете погибнуть, от вас останется пара обгорелых костей, как и от Лайема. Вы этого хотите?

Калеб сжал зубы, зашипел и сделал шаг назад, вставая между мной и Кэт.

Меня все равно что ударили. Я обхватила руками живот — он резко заболел от желания убраться как можно дальше и прекратить этот разговор. Я повернулась и, не оглядываясь, вышла, пробравшись сквозь толпу развеселых студентов, которые к этому времени уже высыпали в коридор. Стараясь не касаться ни людей, ни рюкзаков, я вылетела из двустворчатых дверей и понеслась вниз по лестнице на первый этаж. Добравшись до тротуара, я бросила взгляд через плечо, чтобы убедиться, что за мной никто не пошел.

Это было ошибкой.

Перед зданием неистовствовали ребята, бросая друг другу старомодный мяч, сделанный из свиного мочевого пузыря. Им-то он казался вполне современным.

На них были короткие шорты, полосатые носки и бутсы с шипами; по униформе я решила, что они из начала сороковых двадцатого века. Да уж, денек и без того был отмечен безумием, а тут передо мной еще и выстроилась целая команда футболистов-призраков — они встали на ступеньки, позируя фотографу.

Я решила, что не буду даже пытаться тыкать пальцем во всех этих накачанных ребят, которых было больше дюжины, а вместо этого поищу менее людное местечко. Убежище я нашла за административным корпусом. Мемориальный сад молитв Уайтвуда. По бокам старинных бронзовых солнечных часов стояли две поросшие мхом лавочки. Живая зеленая стена, образованная раскидистыми ветвями ив, практически не пропускала звуков из кампуса, за ней прятался маленький прудик. Я опустилась на скамейку, запрокинула голову и закрыла глаза, радуясь вечернему солнцу, согревавшему мое лицо.

Но как я ни старалась, слова Кэт из головы выкинуть не удавалось.

Потеряв родителей, я постоянно проигрывала в уме собственную версию аварии, представляя себе, каково это было — упасть с горы в прозрачную, адски холодную воду озера. Я предпочитала думать, что родители умерли легко и спокойно. И понимала, что последние минуты жизни Лайема были совсем другими.

За спиной раздались тяжелые шаги. Я повернулась, думая, что это Майкл. И слегка ахнула от удивления, увидев перед собой голубые глаза Калеба.