Пьесы для художественной самодеятельности. Выпуск II

С вас причитается, начальница. Кукушка старалась изо всех сил. Какая вы… (Осматривает Елену с ног до головы.)

Е л е н а. Мне не нравится, когда вы так на меня смотрите.

П а в е л. А что, если я за вами буду ухаживать?

Е л е н а. Попробуйте.

П а в е л. Вас ко мне сам бог послал. В тайге тоска.

Е л е н а. У вас такая интересная работа.

П а в е л. Очень. Грязь по колено. Столбища комаров. И у вас эта радость впереди. Удирать не собираетесь?

Е л е н а. Нет. Я выросла в тайге. Мне нравится.

П а в е л. Цветочки да грибки-ягодки собирать?

Е л е н а. С сосной разговаривать.

П а в е л. Дорога — это вам не прогулка по мягкой травке и мечтания у родничка. Вы напичканы романтикой, книгами.

Е л е н а улыбается.

Не стану вас разочаровывать. Сами убедитесь. Придет народ — потечет рекой водка, а то и самогон. Где пьянка, там крепкое словцо. С каждым пустяком к начальнику. У того жена сбежала, той муж изменил, третьему сапоги по размеру не достались, у четвертого чемодан свистнули. А тут еще телефонные звонки: «Давайте дорогу! Жмите на всю катушку! С планом прорыв! Оборудование не прибыло!» Очаровательная начальница сидит в прокуренном кабинете — и слезы в три ручья.

Е л е н а. А как вы справляетесь? На весь Союз прогремели.

П а в е л. Я привык. Моя участь такова — бродить по болотам да по лесам, искать, находить… В тайге надо дело делать. И вашу идиллию со скамеечками и ручейками выкиньте из головы.

Е л е н а. Ты слышишь, сосна-красна, что он говорит?

П а в е л. И сосну эту срубим.

Е л е н а. Мою сосну?! Да кто вам это позволит?

П а в е л. Как кто позволит? Вы же сами и срубите. Дорога ведь ко мне пойдет через Грачихи.

Е л е н а. Во-первых, не к вам, а на рудник. А во-вторых, если хотите знать, дорога не через Грачихи пойдет.

П а в е л. Вот те раз!

Е л е н а. Я еще в детстве слышала от здешних стариков, будто мимо Синей горы проходил какой-то загадочный тракт. Мне запало это в душу, и я с тех пор все время думала о нем. Кем, с какой целью был проложен он в глухой тайге? И что вы скажете, совсем недавно на чердаке той самой избушки, где я живу сейчас, приезжий мальчишка Ленька откопал старинный футляр для чертежей. И знаете, что там было? Обрывки писем на английском языке! Мы их сложили, прочитали. Некий сэр просил другого, своего родственника и компаньона, ускорить завершение дороги к Железному дьяволу. Меня сразу осенила догадка: а не является ли Железный дьявол открытым вами месторождением?

П а в е л. И это все?

Е л е н а. Нет, было еще одно письмо. Но здесь уже говорилось о немедленном прикрытии дороги до лучших времен.

П а в е л. А может быть, они дорогу свернули в рулончик и дали с ней тягу? Сказки!

Е л е н а. А я верю в сказки!

П а в е л. Уезжали бы вы, право, домой, пока не поздно. К папочке и мамочке.

Е л е н а. У меня их нет… Я сюда приехала раньше срока. Пока есть время, буду искать.

П а в е л. Ну что ж, валяйте. «Моя дорога будет прямой и ровной»! (Смеется.)

Е л е н а. Подслушивали?

П а в е л. Случайно. Извините.

Послышались голоса В е р к и и Л е н и.

Е л е н а (забеспокоилась). Идемте к озеру.

П а в е л. Боитесь за свою репутацию?

Е л е н а. Вы мне надоели. (Уходит.)

П а в е л. Подождите. Куда же вы? (Уходит за ней.)

Появляются В е р к а и Л е н я. Садятся на скамью.

В е р к а. Здорово здесь!

Л е н я. Пожалуй, надо выкрасить скамейку белой краской. И беседку смастерить. Я умею. Дома ставни резные сделал я палисадник с калиткой. У меня отец был мастер по столярному делу. (После паузы.) Как ты думаешь, нам будут платить? Тетя Паня говорит, не будут. Мы, говорит, слишком рано здесь.

В е р к а. Елена Платоновна сказала, будут.

Л е н я. А что Елена Платоновна? На начальницу не похожа даже. Все смеется да песенки поет. С этим вон, с геологом, разгуливает.

В е р к а. Он тебе нравится?

Л е н я. У меня дома сестренки. Крыша провалилась. Мать так и сказала: «Поезжай, Леонид, заработай денег».

В е р к а (смотрит в ту сторону, куда ушли Елена и Павел). А вдруг они поженятся?

Л е н я. Мне все равно.

В е р к а. У нее сегодня глаза такие… И платье красивое надела.

Л е н я. А ты не подсматривай. Это нехорошо.

В е р к а. Я страсть любопытная. А знаешь, как батька мамку мою любил? Он четыре года за ней ходил, а она ни в какую. Тогда он пришел однажды и говорит: «Если ты за меня не выйдешь, уйду в тайгу и не вернусь больше». И мамка сразу согласилась… Глянь, это же тетя Паня.

Входит П р а с к о в ь я с корзинкой.

Л е н я. Садитесь, тетя Паня.

П р а с к о в ь я. Славно, ребятёшки, славно. (Садится на скамью.) Вот и отдохнуть есть где. Ноги ноют. Сорок верст пешью. Церква далеко. Построили бы поближе.

В е р к а. Ой, тетя Паня, у вас на жакете огромная дырища!

П р а с к о в ь я. На пасху в церкви одна старушонка свечой прожгла. Заснула на двенадцатом евангелии.

В е р к а и Л е н я хохочут.

Вам хиханьки, а мне убыток… Где же ваша Платоновна?

В е р к а. Там, с Кленовым.

П р а с к о в ь я. Выдумали дорогу строить… У Синей горы ночью, когда месяц над лесом подымется, в болоте огни горят. Нечистая сила бродит по этим местам.

В е р к а. Да ну?

Л е н я. Выдумки. Мы ходили — ни одного черта не встретили. Даже никто ни разу не мяукнул.

П р а с к о в ь я. А ты ночью пойди. Голоса разные по озеру раздаются и огни зеленые всюду. Один охотник — как вы, неверующий — пошел накануне Духова дня к Синей-то горе, да и вернулся оттуда глухой и слепой. Через неделю помер… Люди давно не ходят в этот лес. Даже Веркин отец, на что дошлый мужик, стороной обходит это место. Ничего путного не выйдет из вашей затеи. Нет. Бог карает непослушных.

Возвращаются П а в е л и Е л е н а.

П а в е л. Прасковья Игнатьевна, добрый день. Далеко ходили?

П р а с к о в ь я. Траву-мураву искала. Змеиный корень нашла. Приходи, настоечкой угощу.

П а в е л. Обязательно зайду.

П р а с к о в ь я. А вы опять у озера были? Ох, люди бестолковые, гибель свою ищете. Место страшное, тропинки дьяволом запутаны. Ивы переплелись хмелем диким, в воду могут затянуть.

П а в е л. Я говорил Елене Платоновне — не верит.