Пьесы и пьески
Шрифт:
– Обе – твои?
Маркот:
– Нет.
Соня:
– Мы – ничьи…
Паха:
– Значит не заняты.
Направляется к Соне. Эдик вскакивает на ноги и снова садится. Бизер:
– Гражданин, ведите себя в общественном месте соответственно…
Паха переводит взгляд на Бизер:
– А ты – тоже ничего…
Бизер:
– Фу, я, в определенном смысле, не женщина…
Аммоний
– Утверждение не лишено смысла.
Эдик:
– Согласен…
Соня:
– О чем вы?
Паха подходит к Бизер, разворачивает ее и осматривает сзади:
– А че, такие мужики мне тоже нравятся…
Маркот:
– Оставь ее…
Паха:
– А если по согласию?
Аммоний Кобальтович:
– Но она, ведь, не согласна…
Эдик:
– Да, еще не согласилась…
Соня:
– И никогда не согласится.
Паха тянет Бизер за переборку:
– А может, согласитесь, мадам, (поглаживает ее по спине) соглашайтесь…
Бизер неожиданно прижимается к нему и тихо говорит:
– Да, я согласна.
Паха удивленно:
– Ну вот: ловкость рук и никакого насилия…
Уводит Бизер за переборку. Аммоний Кобальтович:
– Дела.
Соня:
– Что же вы, ей надо помочь.
Эдик:
– Да-да, наверное.
Маркот:
– Помочь?… Кто-то хочет участвовать в групповухе?
Соня:
– Как вам не стыдно, Маркот? Вы же – журналист, такой высокий образованный человек.
Маркот:
– Мне – стыдно? Она же сказала, что согласна. Все вы такие… Чуть прижал, и я согласна, я – твоя, пользуйся на здоровье…
Соня:
– Не все.
Эдик:
– Конечно, конечно, не все. Скажите Аммоний Кобальтович, как наука…
Аммоний Кобальтович:
– Я – не психопатолог. Но, конечно, должны быть исключения.
Соня:
– Как вам не стыдно? (смотрит на пристально глядящих на нее Аммония
Кобальтовича, Эдика, Маркота). Почему вы так смотрите на меня? Я, я вас боюсь. (Забирается в холодильник Маркота и захлопывается в нем).
Маркот:
– Ну, вот – уже и с законной территории выселили. Если так дальше пойдет, то и мне придется, как Ларри, вокруг да около скитаться “Кросс с подкруткой”, “Двойной разворот”… (ложится рядом с холодильником)…
Эдик:
– Надо что-то делать.
Аммоний Кобальтович:
– Эдик, вы определенно возбуждены и озабочены. Расслабьтесь вон, как Маркот. Или подумайте о тяжелом физическом труде, об ударе электрического тока, наконец…
Эдика вздрагивает:
– Подумал.
Снова вздрагивает. И еще раз. Аммоний Кобальтович, глядя на него, произносит:
– Эх, молодость-молодость…
Действие № 3
Из-за переборки появляются Бизер и Паха. Бизер:
– Так на чем мы остановились, господа?
Паха:
– А, господа?
Маркот, глядя на них:
– Я отделяюсь, жертвую молодой паре спортивный отсек. Это тот, который вы уже обновили…
Аммоний Кобальтович:
– Я пока к ничьей команде не присоединяюсь…
Эдик:
– Я, как Соня.
Соня высовывается из холодильника:
– А я, я теперь не знаю…
Бизер:
– Все высказались? Слушайте меня внимательно: никто ни от кого не отделяется. Наше спасение – в объединении. Сейчас мы подготовим конституцию, проголосуем. Потом проведем выборы главы нашего маленького государства.
Паха:
– Даешь выборы!
Маркот:
– Проводите. Я тут причем?
Бизер:
– Что ж… Каждый имеет избирательное право. И свободу выбора. Не хотите голосовать, не голосуйте. Даже, если будет всего два голоса (пересматривается с Пахой), выборы будут признаны действительными.
Аммоний Кобальтович:
– Извините, кем признаны?
Паха почесывая могучую грудь:
– Мной.
Бизер, раскрывая компьютер:
– Итак. Я здесь набросала уже текст конституции – полторы странички. Читать или примем на доверии?
Аммоний Кобальтович:
– Читать, конечно.
Соня:
– Почитайте, это же интересно.
Эдик:
– Да, прочитайте, пожалуйста…
Паха подходит к Аммонию Кобальтовичу:
– Ты что, не доверяешь?
Аммоний Кобальтович вздыхает:
– Что ж поделаешь: доверяю.
Паха смотрит на Эдика:
– Может, ты не доверяшь?
Эдик:
– В общем, конечно…
Соня:
– Эдик!
Эдик:
– Ну, в общем (опускает голову)…
Паха переводит взгляд на Маркота:
– Ты, Маркот?
Маркот прислушивается к нарастающей рок-музыке:
– Не доверяю…