Петербург. История и современность. Избранные очерки
Шрифт:
Был на Невском вечером, но на нем было все спокойно, только кое-где небольшие группы у Гостиного двора, у Думы, у Казанского собора, остальные улицы были довольно пусты. Магазины все закрыты, Невский полуосвещен.
Комендант, когда я явился к нему утром 18 октября с обычным докладом, вошел в кабинет с манифестом и, подавая его мне для прочтения, в отчаянии воскликнул: «Прочтите манифест: Государь губит Россию и предает своих верных слуг! Витте вертит всем, Государь дал ему права диктатора». [126]
126
В пьесе «Манифест 17-го октября в Петропавловке» Иванишин вкладывает в уста коменданта крепости распоряжение, данное 20 октября, «чтобы ни один звук, ни одно слово в манифесте не долетели до слуха арестованных, чтобы им не было известно ничего, что творится вне стен Трубецкого бастиона» (Иванишин Г. А. Манифест 17 октября в Петропавловке. С. 41).
18 октября 1905
Сегодня объявлен Высочайший манифест о даровании русскому народу права конституционных государств, а именно: неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов (4 свободы). Первые дни по даровании свободы сопровождались в С.-Петербурге столкновениями между партиями красных и белых флагов, уличными беспорядками и столкновениями с войсками и полицией, с человеческими жертвами с той и с другой стороны. Во многих местах войска были вынуждены стрелять в народ, а партии революционеров стреляли в войска и полицию. Паника охватила все население. Правительственная власть как бы бездействовала, притаилась и выжидала, чем все это кончится. Газеты наполнились пасквильными статьями против правительства; на столбцах их раздавались грозные требовательные голоса социал-демократов, социалистов-революционеров
127
Дмитрий Федорович Трепов (1855–1906) – генерал-майор, московский обер-полицмейстер (1896–1905), петербургский военный генерал-губернатор и товарищ министра внутренних дел в 1905 г.
128
Речь идет о восстании в Кронштадте 26–27 октября 1905 г.
22 октября 1905
22 октября объявлен Высочайший указ Правительствующему Сенату, подписанный Государем 21 октября о даровании амнистии некоторым политическим арестованным. По указу дела о политических арестованных, не обвиняемых в насильственных действиях, по которым производились следствия, подлежали прекращению и забвению, а отбывшим уже наказание политическим арестованным дарованы смягчения по степеням. С начала месяца <…> заведующий арестантскими помещениями подполковник Веревкин [129] заболел, и комендант приказал мне исполнять его обязанности, как, например: допуск арестованных к свиданиям, присутствие на них и прочее.
129
Сергей Сергеевич Веревкин (1858–1906) – подполковник, заведующий арестантскими помещениями Петропавловской крепости (1898–1906).
21-го октября я был, кроме того, дежурный по крепости, и накануне нам ничего не было известно об указе. Ввиду тревожного времени спал я полуодевшись не в спальне, а в кабинете. 22 октября около 7 1/2 часов утра получаю записку от коменданта с приказанием присутствовать в 8 часов утра в Трубецком бастионе при освобождении по указу четырех арестованных. Наскоро одеваюсь и бегу в Трубецкой бастион. На квартире заведующего арестантскими помещениями [130] нахожу помощника прокурора СПб. окружного суда Васильева и подполковника СПб. губернского жандармского управления. Васильев мне заявил, что на основании данного ему приказания (при этом он показал мне бумагу) он явился сюда, чтобы привести в исполнение Высочайший указ и освободить на основании указа четырех арестованных. После исполнения формальностей арестованных по одному стали приводить в квартиру Веревкина через потайную дверь из коридора верхнего этажа Трубецкого бастиона. Первым был введен молодой человек, еврей Нухим-Меер Гальперин. [131] Объявление Васильевым ему указа об освобождении произвело на него приятное впечатление и обрадовало. За ним были выведены Хана Лувищук, [132] София Виленкина [133] и затем Мария Смирнова. [134] На лицах последних двух, кстати сказать, довольно тупых, ничего не отразилось, и только на лице молодой девушки Лувищук пробежала едва уловимая тень радости. Из 24 человек [содержавшихся в тюрьме Трубецкого бастиона] освобождены были 4 человека. [135] <…> Я вышел во двор Трубецкого бастиона, чтобы сделать допуск на свидание. Было около 9 или 9 1/2 часов утра. Когда я подходил к выходной калитке, то увидел, что во двор Трубецкого бастиона вместе с лицами, пришедшими на свидание к арестованным, были впущены дежурным унтер-офицером четыре или пять человек неизвестных лиц. Я пошел к ним навстречу. На мой вопрос, к кому они явились на свидание, неизвестные лица ответили, что они присланы сюда Союзом союзов [136] и представляют из себя комиссию, на обязанности которой возложено присутствование при освобождении арестованных и затем, если нужно, снабжение деньгами, одеждой, квартирами и медицинской помощью, что среди этой «комиссии» находится один присяжный поверенный (г. Зарудный [137] ), один врач, один бывший помощник председателя Петербургского окружного суда и прочие. При этом они показали мне записку (печатную на пишущей машинке) Союза союзов и заявили, что им разрешено присутствование и графом Витте. Я им твердо ответил, что к присутствованию при освобождении арестованных я не имею права их допустить и не допущу, что записка Союза союзов для меня не документ, что я такого учреждения не знаю и попрошу их всех удалиться за калитку, что и было ими исполнено. <…> Тем временем я успел сходить к коменданту и доложить об этом происшествии. Комендант приказал ни под каким видом во двор Трубецкого бастиона их не впускать. Наконец стали выводить на свободу арестованных. Первым вышел Гальперин (его ожидал родной брат, помощник присяжного поверенного). Члены Союза союзов встретили его с восторгом, обнимали и целовали. [138] Из Васильевских ворот высыпала толпа жен и детей унтер-офицеров наблюдательной команды и жандармских [139] и с любопытством смотрели на эту картину. Второю вышла Лувищук, которую ожидала сестра. Она была встречена так же восторженно. <…> Наконец вывели и остальных освобожденных женщин, и вскоре из калитки вышел товарищ прокурора Васильев. «Комиссия» во главе с Зарудным приступила к нему. Васильев остановился у калитки; лицо его было взволновано и покрылось румянцем. Зарудный обратился к нему властно, требовательно, приблизительно с такими словами: «Я, Зарудный, от имени представителей Союза союзов требую от вас, чтобы вы дали мне категорический ответ, в точности ли исполнен Высочайший указ и нет ли таких арестованных, которые по указу Государя не освобождены. На нас лежит долг успокоить общество».
130
Квартира заведующего арестантскими помещениями Петропавловской крепости располагалась на втором этаже тюрьмы Трубецкого бастиона. В 1906–1908 гг. в этой квартире проходили заседания военно-полевого и военно-окружного судов.
131
Нухим-Меер Линович Гальперин (Ф. Г. Гойхбарг) – социал-демократ, студент Киевского университета, член боевой дружины РСДРП.
132
Хана Шмуйловна Лувищук – член боевой дружины РСДРП.
133
Софья Леонтьевна Виленкина – член боевой дружины РСДРП.
134
Мария Александровна Смирнова (М. И. Янчарук) – член боевой дружины РСДРП. Все освобожденные 22 октября узники находились в Петропавловской крепости с 5 июня 1905 г.
135
Согласно документам, отложившимся в фонде Комендантского управления Петропавловской крепости, узников было не 24, а 23. В их числе ветераны революции – народовольцы А. В. Якимова-Диковская и Н. П. Стародворский.
136
Союз союзов – политическое объединение профессиональных групп интеллигенции, образовавшееся в мае 1905 г. Союз союзов играл видную роль в деятельности политического Красного Креста.
137
Александр Сергеевич Зарудный (1863–1934) – адвокат, защитник на политических процессах (Совета рабочих депутатов, П. П. Шмидта и др.), министр Временного правительства (23 июля – 25 сентября 1917 г.). В 1920-х гг. – член Коллегии адвокатов в Ленинграде.
138
В пьесе «Манифест 17-го октября в Петропавловке» Зарудный, обращаясь к освобожденным из тюрьмы Трубецкого бастиона, говорит: «Мы, представители Союза союзов, командированы в крепость, чтобы приветствовать вас и заявить, что вас ждут друзья: нанята уютная квартира,
в ней для освобожденных имеются спальни, обед и ужин, и все это бесплатно. Вот вам адрес (дает карточку). На нашей обязанности снабдить неимущих товарищей деньгами и одеждой, оказать медицинскую помощь» (Иванишин Г. А. Манифест 17 октября в Петропавловке. С. 63–64).139
Унтер-офицеры, из которых состояла внутренняя охрана тюрьмы Трубецкого бастиона, жили с семьями на казенных квартирах в Васильевской куртине Петропавловской крепости.
Васильев ответил, что он может говорить только о том, что сам сделал и что из Трубецкого бастиона он освободил, согласно данного ему предписания, четырех арестованных, а в остальных местах были другие исполнители.
«Значит, вы категорического ответа нам дать не можете, – заметил Зарудный. – Нам известно, что Стародворский [140] томится в заключении двадцать два года и до сих пор не освобожден. Общество не будет успокоено, оно по-прежнему в тревоге, арестованные освобождены не все!»
140
Николай Петрович Стародворский (1863–1918) – народоволец, участник покушения на Г. П. Судейкина, приговорен в 1887 г. к смертной казни, замененной вечной каторгой. После 18 лет одиночного заключения в Шлиссельбурге в августе 1905 г. подал прошение о помиловании, переведен в Петропавловскую крепость и 22 октября находился в тюрьме Трубецкого бастиона. Вскоре освобожден и с этого времени был секретным агентом Петербургского охранного отделения (Гернет М. Н. История царской тюрьмы: В 5 т. Т. 3. М., 1961. С. 280; Бурцев В. Л. В погоне за провокаторами. М.; Л., 1928. С. 158–220).
При этом члены Союза союзов демонстративно повернулись и удалились из крепости. <…>
Из записной книжки № 5
(Великая Русская Революция. 1917 г.)
23 февраля
Началась забастовка рабочих на заводах в Петрограде. Народ вышел на улицу и стал требовать хлеба.
26, 27 и 28 февраля решительные дни. Напряжение рабочих и войск достигло наивысшего предела. Переход войск на сторону народа.
26 февраля ко мне позвонил комендант крепости генерал Никитин [141] и сообщил, что сейчас к нему позвонил Командующий войсками округа Генерал Хабалов [142] и передал приказание именем Государя, чтобы он принял в Трубецкой бастион для заключения 800 чел. Павловского полка и что эти лица будут доставлены этой ночью. [143]
141
Владимир Николаевич Никитин (1848–1922) – генерал от артиллерии, комендант Петропавловской крепости (16 марта 1916–28 февраля 1917 г.).
142
Сергей Семенович Хабалов (1858–1924) – генерал-лейтенант, командующий Петроградским военным округом. После ареста содержался в тюрьме Трубецкого бастиона с 1 марта по 20 июля 1917 г. (камера № 41). Эмигрировал в 1919 г.
143
4-я рота л. – гв. Павловского полка 26 февраля перешла на сторону восстания. Вернувшиеся в казармы на Конюшенной площади солдаты-павловцы были арестованы, а 19 «зачинщиков» доставлены в тюрьму Трубецкого бастиона и размещены по девять человек в камеры № 38 и № 39. Рядовой Т. Т. Абитов помещен отдельно от своих товарищей в камеру № 40. См.: Лукаш И. Павловцы. Пг., 1917.
В ночь с 26 на 27 февраля в 5 1/2 час. утра были доставлены под сильным конвоем преображенцев только 19 чел. Павловского полка, а остальных обещали доставить дополнительно.
Ночью 27 февраля около 2 час. ночи раздался звонок в Трубецкой бастион. Звонил генерал-майор Перцов [144] и спрашивал, можем ли мы принять в Трубецкой бастион еще 1500 чел. арестованных. Я ответил положительным отказом. [145]
Утром 27 февраля генерал Перцов позвонил в Трубецкой бастион и передал, что павловцы присланы не будут и что для них найдены два вполне просторных барака, где они и будут размещены. 27 февраля критическое положение крепости. Кругом стрельба, хотя и не по крепости. Рота запасного батальона 3-го стрелкового Его Величества полка в качестве защитников на крепости. Прапорщик и стрелки на стене Петровской куртины.
144
Сергей Николаевич Перцов (1867–?) – генерал-майор, в феврале 1917 г. – старший адъютант Штаба войск гвардии и Петроградского военного округа.
145
В тюрьме Трубецкого бастиона 69 одиночных камер и 2 карцера.
Десятник Алекс. Иванов и втаскивание какого-то орудия на стенку.
Тревожный день, разговоры, окончательное совещание у Коменданта. Решено выдать арестованных.
Тревожная ночь с 27 на 28 февраля. Перевод 19 чел. арестованных павловцев из Трубецкого бастиона на артиллерийскую гауптвахту в манеж. [146] Это было 3 1/2–4 ч. ночи.
28 февраля
<…> Утром ровно в 10 ч. все защитники крепости с красным флагом подошли к гауптвахте и освободили 19 чел. павловцев.
146
Артиллерийская гауптвахта в манеже – здание Артиллерийского цейхгауза на главной аллее Петропавловской крепости, построенное в 1801–1802 гг.
Ровно в 10 ч. толпа и солдаты вошли в Кронверкский арсенал [147] и начали его грабить. Защитники оставили арсенал.
<…> Утром в 9 час. у Никитина был член Государственной Думы Шульгин, [148] которому Никитин заявил, что сдаст крепость со всем гарнизоном.
<…> Шульгин <…> получил разрешение на освобождение 19 чел. арестованных нижних чинов л. – гв. Павловского полка. Из своего окна я видел, как с красным флагом в 10 ч. утра подошла к гауптвахте громадная толпа солдат (стрелки), освободила арестованных и при криках «ура» начала их качать.
147
В здании Кронверкского арсенала (1849–1860 гг., арх. П. И. Таманский) в настоящее время располагается Военно-исторический музей артиллерии, инженерных войск и войск связи (Александровский парк, 7).
148
Василий Витальевич Шульгин (1878–1976) – член Временного комитета Государственной думы в феврале – начале марта 1917 г. (См.: Шульгин В. В. Дни. 1920. М., 1989. С. 206–210).
<…> В крепости полное безначалие. Целый день, с 10 ч. утра и до 5 ч. вечера, шли непрерывно толпы солдат и вольных людей в крепость, в Кронверкский арсенал и грабили оружие. Выносили ружья, револьверы, шашки, даже части ружей, вроде ствола или штыка. Всякий хватает то, что может урвать. Солдаты, в том числе и крепостные (местная команда, стрелки, роты артиллерии, команда склада), тоже не зевали и некоторые захватили по 2–4 револьвера, которые в крепости перепродавали. С болью в сердце мы целый день наблюдали из окон выносимое из арсенала оружие. Состояние у всех было такое, точно все освободились от своих обязанностей. В крепость то и дело въезжали легковые и грузовые автомобили, наполненные солдатами, вооруженными ружьями, и военные товарищи.
<…> Днем ко мне на семейную квартиру явился подполковник Васильев [149] в сопровождении двух членов Государственной Думы, Скобелева [150] и Волкова, [151] которые подали мне следующее отношение новой власти, адресованное на имя старой, рухнувшей власти:
Бланк: «Председатель Государственной Думы».
Коменданту Петропавловской крепости.
Временный комитет Государственной Думы просит Ваше Высокопревосходительство дать возможность предъявителям сего членам Государственной Думы Матвею Ивановичу Скобелеву и Николаю Константиновичу Волкову осмотреть камеры для заключенных с целью убедить волнующуюся публику, что действительно в камерах ни политических заключенных, ни арестованных солдат не имеется.
149
Дмитрий Васильевич Васильев – подполковник, начальник канцелярии Комендантского управления Петропавловской крепости. С июля по 26 октября 1917 г. – комендант крепости.
150
Матвей Иванович Скобелев (1885–1938) – член IV Государственной думы, один из лидеров меньшевиков. В дни Февральской революции – товарищ председателя Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.
151
Николай Константинович Волков (1875–?) – член III и IV Государственной думы, кадет. В дни Февральской революции – комиссар Комитета Государственной думы в Военном и Морском министерствах.