Петербург. История и современность. Избранные очерки

Важнейшей вехой в истории Музея Старого Петербурга стала организованная весной 1911 года в залах Академии художеств «Историческая выставка архитектуры». Замысел этой экспозиции как подотдела Международной строительно-художественной выставки возник еще в 1908 году, однако тогда реализовать задуманное не удалось. В предисловии к каталогу «Исторической выставки архитектуры» Александр Бенуа писал: «…осуществление такой выставки оказалось чрезвычайно трудным делом; выставка, затеянная еще в 1908 году, долгое время не налаживалась, и моментами устроителями ее овладевало отчаяние. Казалось также, что она не может иметь успеха, так как „большая публика“ представлялась еще не доросшей, не разделяющей увлечения тесного кружка лиц. Лишь после того, как энтузиаст русского классицизма И. А. Фомин познакомил [выставочный] комитет с собранным им из архивов материалом, почувствовалась абсолютная необходимость показать в массе эти изумительные и убедительные своей красотой сокровища художественной мысли, после чего работы по устройству приняли более решительный характер… Выставку архитектуры встретил успех, превысивший все ожидания, и этот успех укрепил убеждения устроителей в том, что они сделали дело общественного значения». [231]

231

Историческая выставка архитектуры: Каталог. СПб., 1911. С. 26.

Деятельное участие в устройстве выставки приняли ее председатель П. Ю. Сюзор, главный комиссар – И. А. Фомин, оформители А. Н. Бенуа и А. Ф. Гауш, представивший редчайшие листы из своей коллекции В. Н. Аргутинский-Долгоруков, а также П. П. Вейнер, Г. К. Лукомский, В. Я. Курбатов, М. В. Добужинский, Н. Н. Врангель и другие члены Совета Музея Старого Петербурга. Наряду с частными коллекционерами экспонаты на выставку передали и правительственные учреждения. Л. Рудницкий отмечал, что «виды Старого Петербурга и его окрестностей, бытовые рисунки, панорамы, бывшие на выставке, давали полное представление о лице Петербурга в каждую его эпоху и превращали выставку архитектуры, до некоторой степени, в выставку Старого Петербурга». [232] Здесь уместно напомнить, что в понятие «Старый Петербург» тогда включался период истории города с начала XVIII века до 1830-х годов.

232

Там же. С. 29.

После закрытия «Исторической выставки архитектуры» значительная часть представленных на ней экспонатов была вновь распылена по различным собраниям. В связи с этим редактор журнала «Старые годы» резонно замечал: «Разве не во сто крат лучше сосредоточить все эти драгоценности архитектуры в одном месте, доступном всем и где они подвергнутся умелому изучению и правильной систематизации. Такое место создавать не приходится: оно существует, это – Музей Старого Петербурга. Вот куда, забыв свои „ведомственные“ чувства, все учреждения, владеющие экспонатами Архитектурной выставки, должны бы их передать для общей пользы». [233] Однако «ведомственные чувства» преодолеть не удалось. Большую часть выставленных материалов из своей коллекции передал Музею В. Н. Аргутинский-Долгоруков. Правительственные учреждения его примеру не последовали.

233

Старые годы. 1911. № 4. С. 57.

Очень острой для Музея Старого Петербурга была проблема помещения для экспозиции и фондохранилища. Особняк на Кадетской линии, 21, любезно предоставленный в распоряжение Музея П. Ю. Сюзором, был слишком тесен для непрерывно пополняющейся коллекции. Еще в апреле 1908 года на страницах журнала «Старые годы» высказывалась надежда, «что так называемый „дворец Бирона“, Пеньковый буян у Тучкова моста… будет утилизирован для художественных целей, устройства выставочных помещений, музеев и пр., о чем уже не раз поднимался вопрос. Желательно было бы, чтобы там нашлось помещение для Музея Старого Петербурга». [234] Проект приспособления Тучкова буяна для Музея разработал в 1913 году И. А. Фомин. [235] Однако проект не был реализован.

234

Там же. 1908. № 4. С. 210.

235

Фомин И. Проект застройки территории Тучкова буяна // Архитектурно-художественный еженедельник. 1915. № 49. С. 468–470; Лисовский В. Г. И. А. Фомин. Л., 1979. С. 79.

На одном из заседаний Городской думы обсуждалось предложение разместить Музей в строившемся по проекту М. М. Перетятковича Доме городских учреждений на Кронверкском проспекте. Однако позиция муниципальных властей оказалась равнодушно-формальной. «Старые годы» с тревогой констатировали в декабре 1913 года: «Музей Старого Петербурга быстро разрастается… и сейчас уже настоятельно требует специального помещения. Город, общество, официальные учреждения должны пойти навстречу начинанию, которому, очевидно, предстоит большое будущее и которое сейчас существует только благодаря Обществу архитекторов-художников, деятельности Совета Музея Старого Петербурга и поддержке отдельных его членов… Было бы слишком долго ждать помещения в проектируемом грандиозном городском музее, и наиболее привлекательным помещением для Музея Старого Петербурга явился бы один из старых домов Петербурга». [236] Это обращение не было услышано Городской думой, и Музей продолжал тесниться в особняке на Кадетской линии вплоть до 1918 года.

236

Старые годы. 1913. № 12. С. 56.

Заслуживает упоминания активная практическая деятельность Музея по изучению и охране архитектурных памятников столицы. Помимо систематической фотофиксации исторической застройки, тщательных обмеров памятников, которые не удалось отстоять от разборок и перестроек, сотрудники Музея существенно влияли на градостроительную политику. Так, в апреле 1907 года «Комиссией по изучению и описанию старого Петербурга» рассмотрены выполненные Л. А. Ильиным проекты Михайловского и Введенского мостов взамен уничтоженных. В 1908 году удалось предотвратить засыпку Лебяжьей канавки, санкционированную Городской думой, а в 1909 году – добиться восстановления исторической окраски зданий Сената и Синода, Адмиралтейства; в 1912 году Музей возглавил общественное движение против сноса «дворца Бирона» и сумел отстоять этот замечательный памятник архитектуры XVIII века. На заседаниях музейного Совета обсуждались доклады В. Я. Курбатова о ранних планах Петербурга и скульптурном декоре петербургских зданий, П. Н. Столпянского – о каналах на Васильевском острове, об истории Морской улицы и т. д. Таким образом, в стенах Музея Старого Петербурга впервые обнародовались исследования, ставшие впоследствии классикой петербургского краеведения.

После революции 1917 года Музей остался без помещения: дом Сюзора на Кадетской линии конфисковали. Сначала его коллекции разместили в Зимнем дворце, затем – в особняке Мятлевых (Исаакиевская пл., 9), а с конца 1918 года – в доме Серебряникова, рядом с Аничковым дворцом (наб. р. Фонтанки, 35). Музей Старого Петербурга стал автономным отделом Музея Города, созданного 4 октября 1918 года, сохранив собственный Совет и частично коллектив сотрудников (заведующий отделом – П. П. Вейнер, с 1925 г. – В. Я. Курбатов [237] ).

237

Славнитский Н. Р. Музей Старого Петербурга… С. 17.

В 1930 году отдел Старого Петербурга объединили с Архитектурным сектором Музея Города, экспозиции закрыли, многие экспонаты изъяли для продажи или передали в другие музеи, собрание архитектурных деталей было почти полностью уничтожено. [238] Сохранившаяся часть наследия Музея Старого Петербурга составляет основу коллекции современного Государственного музея истории Санкт-Петербурга.

Из истории «Общества защиты и сохранения в России памятников искусства и старины»

238

Кононенко Е. А. Музей Старого Петербурга. СПб., 2007. С. 19–20.

Современное общественное движение в защиту культурного наследия Петербурга имеет глубокие корни.

В апрельской книжке журнала «Старые годы» за 1907 год было опубликовано следующее извещение: «При петербургском „Обществе архитекторов-художников“ образовалась особая Комиссия с целью борьбы против разрушения архитектурных памятников XVIII и начала XIX веков – как в Петербурге и его окрестностях, так и в других местах России. Комиссия не имеет официального характера. К участию в ее трудах приглашаются все лица, преданные делу защиты произведений искусства от вандализма. <…> Предполагается борьба всеми средствами с отечественными вандалами». Характерно, что «Комиссия по изучению и описанию Старого Петербурга», возникшая весной 1907 года, не имела «официального характера», то есть была объединением неформальным, как и современные общественные объединения защитников памятников истории и культуры.

Именно петербургскими «неформалами» начала XX века были созданы Музей Старого Петербурга (1907–1930 гг.) и Общество защиты и сохранения в России памятников искусства и старины (1909–1917 гг.).

Инициатором нового общественного объединения выступил в начале 1909 года историк искусства и коллекционер, активный деятель «Комиссии по изучению и описанию Старого Петербурга», член редакции журнала «Старые годы» барон Николай Николаевич Врангель (1880–1915). «Нигде не гибнет столько произведений искусства, как в России. Памятники художественной старины, последние остатки былой красоты исчезают бесследно, и никто не поддержит того, что составляло предмет восхищения современников», – писал он в журнале «Старые годы», призывая своих единомышленников сплотиться для противодействия этой гибельной тенденции.

Устав Общества был утвержден 20 октября 1909 года. В нем формулировалась цель организации: «препятствовать разрушению, поддерживать и способствовать сохранению в России всех памятников, имеющих художественную или историческую ценность, независимо от эпохи их создания». Далее указывалось, что «для достижения своей задачи Общество будет возбуждать ходатайства перед правительством, учреждениями, частными лицами, обращаться к содействию печати, делать доклады, собирать материалы, выпускать издания, приобретать и жертвовать в музеи предметы искусства и старины».