У кофе горький привкус был,Я пил его глотками, жадно.Как будто горечь беспощадно,Я этот кофе жадно пил.Но я привык, пожалуй, питьГорчащий и горячий кофе……А в мыслях было:„Так любить,Чтоб замереть на полувздохе,Чтоб замереть от немоты,Поняв, что ты – косноязычен,И что до ужаса привыченТвой мир – с утра до темноты…“А свет от лампы падал внизИ расходился полукругом.„Когда бы жизнь привычным кругом…“„Мысль путешествует без виз…“Причем здесь визы?Но любовь…Она вообще не знает правил.„Мой дядя самых честных правил,Когда не в шутку…“Вновь и вновьМне
чьи-то строки лезли в душу:„Поедем завтра на бега…“„Ах, я молчанья не нарушу…“„Ну, что Вы, граф, я Ваш слуга…“Графья, жокеи, лорды, мэры,Друзья и годы, и врагиТревожили без всякой мерыМои усталые мозги.Но сквозь набат коварных строчекМучительно, издалека,Вдруг понял я, что чувство хочетСказать свое наверняка.„Когда строку диктует чувство…“Но чувство диктовало вновь,Что непонятное искусство —Моя ненастная любовь.В ней перепутаны все роли,И маску не сорвать с лица,И мыслей нет о худшей доле,И нет счастливого конца……У кофе горький привкус был.Но кофе выпит.Что со мною?Я всё забыл. Я всех забыл.Давайте лучше про другое…
В архиве
Я зарываюсь в архивы,В бумажный, желтеющий рай.Дороги истории кривы,Какую ни выбирай.Лущится газетная строчка,Тончает иной документ.Какая же швейная строчкаСвязала с моментом момент?Какая лихая портнихаВсе дни и века напролет,Сшивала историю лихо,Чтоб после отдать в переплет?!А может, мы кончили дело,В нежданный попав переплет?! —Не то, чтобы это задело,Не то, чтобы это пройдет,Но только звучит шаловливоВо мне незаконный мотив:„Дороги истории – кривы,Однако приводят в архив.Истории толстая книгаПочиет в архивной глуши,И только историк-расстригаЗдесь что-то найдет для души…“Такая сложилась вот песня,Поется на старый мотив.А будет ли песня чудесней?Об этом не знает архив…
Там, за оврагом…
Там, за оврагом,город был в огнях —он весь сиял, лучился жарким светом.Я спутника поторопил с ответом,и он сказалс сомнением в очах:– Но этот город…Он – недостижим,и только в снах порою к нам приходит…– А что сейчас со мною происходит?И почему, волнением томим,гляжу на свет из здешней темноты —на дальний свет, горящий за оврагом?..Так я сказал.А он сказал:– Пора бытебе понять, чего же хочешь ты.– Чего хочу?!…Нас окружала мгла,цветущий луг кружился под ногами,и голова кружилась,и над намимонаршья ночь раскинула крыла.И ни звезды, ни проблеска.Но там —там за оврагом полыхали зданьяневиданным, причудливым сияньем.– Ответь, мой спутник,что же делать нам?Как долго быть в карающей ночи,Как долго жить в забвении и грусти?Так я сказал.А он ответил:– В устьерека несется.Думай – и молчи.– Но жизнь мала, а времени в обрез.А этот город с лучезарным светом…Что это значит?Поспеши с ответом!Так я сказал.Но не было ответа.И странно стало мне молчанье это.Я оглянулся —спутник мой исчез…
Водоворот
Водоворот, водоворот,Воды несносное круженье.Душа в постылом раздраженьеКоторый год, который год!Нет, лучше не смотреть с моста —Здесь в ад распахнуты ворота!Веретено водоворота,Невы подобие холста.О, это черный креп реки!О, эта заданность молчанья!И львов печальных изваянья,И нетерпение тоски…
Петербург, 2017
Ветра холодного тягостный вой —Словно приблудная воет собака.Там, над свинцовой от снега Невой,Нет никакого тревожного знака —Только холодная поступь штыка,Отблеск костра на дырявой шинели,Лютая ненависть, злая тоска,В окнах пустых – новогодние
ели.Что это? Время кровавых невзгод?Сумрак рассудка? Изгнанье из рая?Вышли все сроки: семнадцатый годДлится сто лет без конца и без края…
Из цикла «Посвящение Александру Блоку»
«Словно кто-то незримый выставил блок…»
…И каждый вечер, в час назначенный…
А.Блок
Словно кто-то незримый выставил блок,Как надежную, лучшую в мире защиту.Этот стих, словно Библия, нами зачитан —Там, где пьяный и всё понимающий Блок.Алкоголей цветных, танцующих – рать,Баб хмельных, продающихся счастью в угоду.Что его привело к двадцать первому годуИ заставило страшно потом умирать?Большевистского ветра протяжный вой.Бьют часы. Это полночь и ровно двенадцать.Мерным шагом железным идут двенадцать,Впереди – из трактира – тот – половой.Или это чудится? В горле – ком,Годы, как будто отрепье, хочется скомкать.За соседним столом сидит незнакомка.Я не знаю ее – я с ней не знаком…
«Хмурого неба бездонный овал…»
…Над бездонным провалом в вечность,
Задыхаясь, летит рысак…
Ал. Блок
Хмурого неба бездонный овал,В зеркале – рябь ледяного канала.Вечность, по сути, тот же провалИли канава, кого доконала.Складывай вещи в матерчатый сак:Время, пора собираться в дорогу —Там, где летит, задыхаясь, рысакК Блоку, к Высоцкому, к Господу Богу…
«…Что прозревал он в ночной круговерти…»
…И медленно, пройдя меж пьяными…
Ал. Блок, „Незнакомка“
…Что прозревал он в ночной круговерти?Снежные маски… Артистки… Кабак…Грязные скатерти… Мусорный бак…Верьте поэту. А лучше – не верьте:Как ни верти, в этом злом полумраке,Дымном, прогорклом, прокисшем чадуТолько и можно увидеть беду:Мор, самовластье, разруху, бараки, —Ну, а какие еще переменыВ этой земной, заповедной глушиМожно увидеть? Лишь водку глуши,Словно живую струю Ипокрены.Пусть у поэта – кабацкая ломка,Пусть за столом – перекатная голь,Пусть расцветает в мозгу алкоголь, —Снова заходит в кабак Незнакомка…
Ave Maria, Шуберт
Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.
Александр Блок
…Как звал этот голос, устремленный в небо,И небо вторило, отвечая громами.И всё, что когда-то случилось с нами,стирало небо из памяти нашей.Но голос звучал, и летели аккорды, как гроздья гнева, как взмахи плетью,как гимн наступившему злому столетью,на короткое время повенчавшему нас.Проклятье!Голос, даруй проклятье той небесной, дрожащей, безумной твари.Яви свою мощь в грозовом ударе,пошли ей боль, а затем – исцеленье.
«Осень. Сырость. Скрип и тлен…»
Скрипят задумчивые болты…
Ал. Блок
Осень. Сырость. Скрип и тлен,Двери скрип, как скрежет боли.…Всё мне снится, снится поле —Поле лучших перемен.Поле, поле, полечиДушу запахом полыни,Чтобы не было в поминеБоли, скверны;Чтоб лучиСогревали, и теплело,Чтобы радовалось тело,А душа вовсю жилаБез коварства, лжи и зла……Но ковер из листьев желтыхСнова в нашем старом сквере.И скрипят, как прежде, болтыНа растрескавшейся двери.
О том
О том, что никто не придет назад…
А.Блок
Мутное небо, снежная слизь,Ветер – виновник войны и тревоги.Вихри, как лошади, вдаль понеслись,Не разбирая судьбы и дороги.Глянешь – округу вмиг замело,Царствует вьюга везде и надолго,Словно холодное, резкое злоНапоминает проклятие долга:Должен и проклят.Падаешь вниз,Злая из глаза слеза навернется.Кто это шепчет: „Милый, вернись!“?Ты не вернешься.Она не вернется.