Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века

Усадьбу близ Копорья Александр Зиновьев очень любил – здесь вместе с женой Елизаветой Николаевной он проводил каждое лето. Как гостеприимные хозяева они принимали тут множество гостей. Бывала здесь и сестра Александра Дмитриевича – известная писательница и поэтесса Лидия Дмитриевна Зиновьева-Аннибал, жена поэта-символиста Вячеслава Иванова, устраивавшего знаменитые «среды» в «башне» своей квартиры в доме на Таврической улице в Петербурге. Душа этих собраний – Лидия Дмитриевна.

О том, как протекала жизнь в усадьбе Зиновьевых, можно представить по воспоминаниям дочери Лидии Дмитриевны Ивановой. «Крепость превратилась в развалины, – вспоминала она. – Вокруг нее – село с церковью, куда по воскресеньям Зиновьевы ездили к обедне. В церкви они стояли на клиросе. Ездили в изящной коляске, с парой выездных лошадей, которыми правил кучер, одетый, когда хозяева жили в деревне, под ямщика: суконная синяя безрукавка, шелковая яркая косоворотка, на завитых волосах круглая шапочка с павлиньими перьями».

У Александра Дмитриевича Зиновьева было семь детей, и все мальчики. Елизавета Николаевна все время мечтала иметь дочку, но рождались сыновья – защитники Отечества. И действительно, многим из них пришлось сражаться за родину и погибнуть на поле брани.

Семь сыновей губернатора Александра Зиновьева

Все семь сыновей Александра Зиновьева учились в Пажеском корпусе, а имя одного из них, Александра, погибшего во время Русско-японской войны, и сегодня можно увидеть на памятной доске в нынешнем Суворовском училище – бывшем Императорском Пажеском корпусе. «Сотник 2-го Читинского полка Забайкальского казачьего войска Александр Александрович Зиновьев, вып. 1900 г., убит 10 мая 1904 года при разведке Хабалинского перевала», – гласит надпись.

Он был личным пажом Николая II, позже блестящим офицером, представителем столичной «золотой молодежи». Когда началась война с японцами, из патриотических побуждений специально перешел из Конногвардейского полка, куда его зачислили после окончания Пажеского корпуса, во Второй Читинский Забайкальский полк, чтобы попасть на войну.

О его трагической гибели много говорили в Петербурге. Художник Илья Репин создал картину, а Вячеслав Иванов написал стихи «Месть мечная», посвященные «геройской памяти сотника Александра Зиновьева». В них есть такие строки:

Русь! На тебя дух мести мечнойВосстал – и первенцев сразил,И скорой казнию конечнойтебе, дрожащей, угрозил…

Узнав о смерти сына, Александр Зиновьев обратился к нейтральной стороне – в британское посольство, с просьбой помочь выяснить обстоятельства его гибели. Англичане с уважением отнеслись к просьбе петербургского губернатора, связались с Токио и вскоре получили ответ: японцы прислали не только карту с обозначением места гибели сотника Александра Зиновьева, но и личные вещи погибшего.

У этой истории оказалось самое необычное продолжение. Представители православной миссии митрополита Николая в Японии разыскали в лазарете раненого японского офицера – того, кто убил в перестрелке Александра Зиновьева. Они сообщили в Петербург его адрес, а также адрес его родителей. Петербургский губернатор написал туда письмо – и получил ответ. Произошел уникальный случай: семья убийцы подружилась с семьей убитого, и долгое время продолжалась их переписка с петербургскими Зиновьевыми. И те, и другие понимали, что в трагической гибели сотника Зиновьева виновата война, сделавшая людей врагами и пославшая их убивать друг друга…

Офицер, убивший в бою Александра Зиновьева, на протяжении многих лет, до 1950-х годов, ежегодно устраивал в православной церкви в Японии панихиды по погибшему от его руки русскому сотнику.

На поле брани погиб еще один сын губернатора Александра Зиновьева – Георгий. Его жизнь оборвалась 6 августа 1914 года в Восточной Пруссии, в самом начале Первой мировой войны.

В самом расцвете лет окончилась жизнь и другого сына – Николая Зиновьева, тот покончил с собой в 1911 году, когда ему было всего двадцать лет. Причины его поступка не ясны, известно только, что он оставил записку: «Так нельзя жить». «Никто из близких не мог ожидать, чтобы такой веселый и способный юноша мог решиться на самоубийство», – писали столичные газеты. И Александра, и Георгия, и Николая, всех трех братьев, похоронили в фамильном склепе в усадьбе «Гревова».

Жизнь остальных братьев складывалась по-разному, но объединило их одно – все они после революции оказались в эмиграции. Михаил Зиновьев воевал в составе армии Юденича. Получилось так, что вести бои с Красной армией ему пришлось и в районе Копорья. Родные «пенаты» манили его, и он заглянул в усадьбу. Там все было разграблено и опустошено… Количество книг в библиотеке уменьшилось – «революционеры» пускали их на папиросы. Михаил взял наугад несколько книг, за что его потом очень ругал отец, никому не разрешавший брать книги из своей библиотеки. Александр Дмитриевич твердо верил, что вернется в Россию, и наивно надеялся на сохранность библиотеки…

Андрей Зиновьев после революции оказался в Швеции, а потом в Америке, а Дмитрий Зиновьев – в Англии. Он служил в армии Врангеля и, сопровождая на британском миноносце мать Николая II Марию Федоровну, эвакуировался в ноябре 1920 года из Крыма. В Лондоне он основал Общество Российского Красного Креста для помощи нуждавшимся русским эмигрантам. Жить приходилось нелегко – работал таксистом, даже в такси он одевал китель офицера русской армии не из-за бедности гардероба, а из-за чувств патриотизма – он гордился покинутой родиной.

И, наконец, Лев Зиновьев – тот самый, кому в 1913 году отец передал права на владение родовым имением возле Копорья. Он стал пажом императрицы Александры Федоровны, после окончания Пажеского корпуса служил в Конной гвардии, готовился к военной карьере, но обстоятельства сложились иначе: пришлось заняться «бизнесом» и, надо сказать, с достижением весьма успешных результатов.

Лев Зиновьев с семьей, фото 1914 года. Фото из семейного архива Себастьяна Кирилловича Зиновьева – Фиилайона

Лев Зиновьев являлся одним из самых молодых депутатов последней предреволюционной Государственной думы. В адресном справочнике тех лет представлено до десятка его званий и регалий: потомственный дворянин, камер-юнкер, петергофский уездный предводитель дворянства, гласный Петербургского губернского земского собрания, директор акционерного Общества двинских водопроводов. Он – главный владелец Торгового дома «Д. Зиновьев и К°», которому принадлежали лесопильный завод в Гунгербурге (ныне это Нарва-Йыэсуу в Эстонии) и литейный завод в Нарве. У Льва Зиновьева были большие замыслы по освоению земель близ усадьбы – строительство дач, прокладка железной дороги Калище-Котлы, но война и революция перечеркнули все планы.

Спасаясь от красного террора, летом 1918 года Лев Зиновьев с семьей покинул Петроград и выехал в Эстонию. В 1919 году он принимал участие в деятельности Северо-Западного правительства, созданного в Ревеле при белогвардейской армии генерала Юденича, заняв место начальника отдела печати при Министерстве иностранных дел. Однако продолжалось это очень недолго. После того как армия Юденича потерпела крах, а Северо-Западное правительство заявило о самороспуске, Лев Зиновьев перебрался с семьей в Англию, но в эмиграции уже не занимался ни бизнесом, ни политикой. Он прожил 36 лет в России и 40 лет в эмиграции…