Петербургское дело

— Я сказал, угомонись, — мрачно проговорил незнакомец и сунул руку в карман пальто.

Шевцов отступил на шаг назад. Некоторое время он ошалело смотрел на грабителя, затем сжал руки в кулаки и заговорил подрагивающим голосом:

— Послушайте… как вас там… это не мой кейс, ясно? Это кейс моего босса. А он очень большой человек. — Он не сводил перепуганных глаз с руки незнакомца. — Вы меня с кем-то перепутали… Правда! Если вы вернете кейс, я обещаю, что ничего не расскажу своему боссу.

— Да ну? — Мужчина достал из кармана пачку сигарет. Вытащил одну губами, по-прежнему не выпуская кейс, и, не торопясь, прикурил ее от блестящей зажигалки. — А я как раз хочу, чтобы ты все ему рассказал.

Увидев, что у незнакомца нет ствола, Николаич слегка успокоился. Однако уверенней он от этого не стал. Шевцов совершенно не представлял, что в такой ситуации полагается делать.

— Ну! — твердо сказал незнакомец. — Так чей же это кейс?

— Я же сказал — моего босса, — ответил Шевцов.

Мужчина кивнул:

— Отлично. Осталось выяснить, кто твой босс.

Вопрос был таким прямым, а вел себя незнакомец так нагло, что Николаич вспылил.

— Слушай, а не слишком ли много ты на себя берешь? — злобно сказал он. — Ты вообще кто такой?

— Я — тот, кто отнял у тебя кейс, — спокойно ответил мужчина. — И если ты не дурак, ты понимаешь, что я не простой уличный воришка. И если я взял этот потрепанный, ничем не примечательный кейс именно у тебя, значит… — Тут незнакомец пожал широкими плечами. — Значит, я сделал это преднамеренно.

Шевцов растерянно заморгал.

— Зачем же вы его взяли? — спросил он.

— Чтоб завязать знакомство. Не возьми я его — ты не стал бы со мной знакомиться, правда? Ты бы послал меня куда подальше, запрыгнул в тачку и уехал.

Николаич хмуро усмехнулся:

— Я не знакомлюсь на улице.

— И правильно делаешь. Зато я знакомлюсь.

— Это ваше хобби, что ли? — съерничал Шевцов.

— Скорей, часть моей профессии, — ответил мужчина.

— И какая же у вас профессия?

Незнакомец снова сунул руку в карман, на этот раз — пиджака.

— Вот, взгляни! — он протянул Николаичу визитную карточку.

Тот нерешительно ее взял. Пробежал по визитке взглядом и поднял удивленные глаза на незнакомца.

— Так вы из прокуратуры?

Мужчина, оказавшийся старшим следователем Генпрокуратуры, не вынимая сигареты изо рта, кивнул:

— Угу. Ты разочарован?

Николаич помолчал, потом сказал:

— Я сразу понял, что вы не бандит. Теперь, когда я знаю, кто вы… может, вернете мне кейс?

Турецкий (а это был именно он) медленно покачал головой:

— Нет.

— Но почему?

— Я верну его только твоему хозяину. Из рук в руки.

Шевцов вдруг весь как-то сник, опустил голову и жалобно заканючил:

— Пожалуйста, отдайте кейс. Я за него головой отвечаю.

— Олег Николаевич, вам двадцать семь лет, а вы распустили нюни, как пятнадцатилетний мальчишка, — с укором сказал Турецкий.

— Вы знаете, как меня зовут? — удивился Шевцов.

— А ты думаешь, я просто угадал? — Александр Борисович покачал головой. — Нет, парень. В общем, так. Кейс я верну. Целым и невредимым. Передай мою визитку своему боссу. Я жду его звонка до вечера. Если звонка не будет, я приобщу кейс к уликам, и вы увидите его только на суде.

— К каким уликам? — не понял Шевцов.

— Там узнаешь.

Турецкий повернулся и как ни в чем не бывало пошел своей дорогой, размахивая кейсом.

— Эй! Эй, вы!

Турецкий обернулся и небрежно бросил:

— Если вздумаешь за мной тащиться, следующую ночь проведешь в камере.

Шевцов остановился. Разговор был окончен.

11

Звонок раздался полчаса спустя.

— Александр Борисович Турецкий? — спросил вкрадчивый тихий голос.

— Он самый, — ответил Турецкий. — Кто говорит?

— Хозяин кейса, который вы так беззастенчиво отобрали у моего человечка.

— Как вас зовут?

В трубке повисла пауза. Затем вкрадчивый голос ответил:

— Сергей Михайлович.

— А фамилия?

Послышался смешок и вслед за тем:

— Она не слишком благозвучна. Поэтому называйте меня по имени-отчеству.

— Хорошо, с фамилией мы повременим. Теперь я хочу знать, кто вы?

— Я? Художник. И друг художников. А вы, насколько я понял, представитель Фемиды?

— Что-то вроде этого.

— Я хочу вернуть мой кейс, Александр Борисович. Вы изъяли его незаконно.

— Правда? Докажите.

— Доказать что?

— Что он действительно принадлежит вам. В кейсе, между прочим, двести тысяч долларов. Вы готовы ответить, откуда у вас такие большие деньги?

— Что вы хотите? — после паузы спросил Сергей Михайлович.

— Встретиться с вами.

— Гм… И тогда вы отдадите мне кейс?

— Возможно.

— Хорошо. Скажите, где вы, и я пришлю за вами машину.

— Вот так бы и давно. Записывайте.

Особняк был не слишком большой, всего-навсего три этажа, и не слишком роскошный — лишь два мраморных льва на крыльце. Забор возвести еще не успели, поэтому двор просматривался насквозь.

— Хороший домик, — похвалил Турецкий.

Один из верзил, сидевших с ним машине, усмехнулся:

— Хороший. Только нам не туда.

Машина и в самом деле обогнула особняк стороной и остановилась возле простого пятистенка, бревна которого потемнели от времени.

Хозяин, невысокий, сухопарый, с худым, морщинистым лицом, встретил их на крыльце. Сергей Михайлович был в старом ватнике и вязаной шапочке, на ногах — валенки с галошами. В руке — лопата.

— Здравствуйте, Александр Борисович! — улыбнулся Сергей Михайлович, почти не разжимая губ.

Турецкий захлопнул дверцу машины и направился к крылечку.

— Здравствуйте, Сергей Михайлович. — Они пожали друг другу руки.

— Хорошо Добрались? На ухабах не трясло?

— Добрались хорошо, — ответил Александр Борисович. — Жаль только, округой полюбоваться не получилось. Ваши культуристы напялили мне на глаза повязку.