Петля, Кадетский корпус. Книга двенадцатая

Глава 21

В столицу!

Собрались за завтраком в юрте Бургуми Урангкая, угощение как обычно простое, но обильное, сытное: вареное мясо, свежеиспеченные лепешки, крупно порезанные овощи, немного сухофруктов и обязательный ароматный чай с молоком. Тройка туземцев почти не ела, просто соблюдают обычай, преломили хлеб, отщипнули крохи из каждого блюда, вожди напряжены, видно, что провели бессонную ночь. Ну пусть нервничают, это они допустили вероломное нападение на гостя с применением Духа, им и отвечать.

Я на контрасте абсолютно спокоен, даже наоборот не скрываю энтузиазма, ночные опыты с Духом открывают широкие перспективы, по мне так поездка в Манчжурию уже оправдана. В общем всю ночь не ел, работал как волк, поэтому с аппетитом напластал жирного мяса, добавил лучка, хлебушка и захрумкал, нахваливая угощение. Это тактика такая, пусть трепещат! Вождь Орочонов нависает над нами огромной глыбой, сегодня он третейский судья, готовый выносить справедливые решения и сурово карать виновных.

— Вчера между нами возник тяжелый спор, требующий немедленного разрешения, граф Соколов прибыл в Айсиньгьеро под мои личные гарантии, Орочоны обязались обеспечить гостю полную безопасность, однако на него уже было совершено покушение, и есть обоснованные подозрения во второй попытке, — Урангкай начал разборки, сразу после того, как был утолен первый голод.

— Я хочу заверить вождя Орочонов и графа Соколова в том, что в произошедшем не было злого умысла. Вина за инцедент целиком и полностью лежит на мне, мой сын Хаес в свое время был посвящен Духу, тем самым мы пытались возродить древнее искусство шаманов Манчжурии, но видно допустили какую-то ошибку в Ритуале, мальчик стал агрессивен и не смог контролировать связь, — взял слово Скользкий.

— Мы свидетели тому, — поддержал Седовласый.

— Наследник Атаганов странно вел себя в последнее время, — добавил Даур.

— Не контролируя свои эмоции, он повел себя недостойно, проявил к гостю неуважение и пытался утвердить свое превосходство. Так как задуманное не удалось, то Хаес стал увеличивать ставки, не владея собой, свидетельством тому его желание принести клятву из-за проигрыша в тренировочном поединке, — продолжил Хитрый, — У нас не было тайного умысла, лишь мой сын причина произошедшего. Полностью признаем свою вину и просим лишь снисхождения! В знак искренности нашего раскаянья хочу предложить графу небольшое войско, прикинувшее к нам две зимы назад. Это сильный отряд, в его составе пять могучих шаманов, полсотни невероятно умелых бойцов, и они готовы подтвердить свою лояльность на «камне душ».

— Подтверждаю, воины на самом деле хороши, — дал весомую оценку Бургуми Урангкай.

— Мы понимаем, как все это выглядит со стороны, поэтому в знак добрых намерений и будущей дружбы предлагаем в дар письмена и свитки наших предков. Мы слышали, что Михаил интересуется магией Духов, бесценные записи Атаганов, Дауров и Солонов собраны в одну библиотеку и будут переданы в знак особого доверия, — удивил Седовласый, а я едва сдержал рвущийся наружу крик радости. Блин да только ради этого стоило дуэлиться со всей молодежью кочевников.

— По традиции нашего народа передаем вашему клану табуны лошадей, стада яков и отары овец, скот пригодится для прокорма твоей армии, а шкуры и мех согреют воинов холодной зимой, — завершил ритуал вождь Дауров.

— Это щедрые дары, и они говорят об искреннем желании вождей загладить свою вину, — после короткой паузы озвучиваю свое решение, — Я принимаю подарки, в ответ наследник Атаганов будет освобожден от клятвы верности.

— Мудрое решение, — вставая произносит Бургуми Урангай, а вслед за ним поднимаемся мы все, — Давайте разделим эту чашу, пусть между нашими народами царят мир и дружба!

Мы встаем в круг, особым образом, у локтя пожимаем друг другу руки. По очереди прикладываемся к чаше скрепляя наши слова. Если бы предварительно разрезали ладони и наполнили сосуд кровью, то получился бы древний ритуал, после которого мы бы стали побратимами, однако до этого пока еще далеко…

— За нас!

— За единство!

— За союз! — таким образом примирение завершено.

* * *

В свое время Архыз и его люди были частью сильного племени, обитавшего далеко севере, за пределами земель Айсиньгьеро. Воинственные и прямые они слишком часто участвовали в войнах, недальновидно испортили отношения со всеми соседями. Всеми делами заправляли военные вожди, которые превыше всего ставили доблесть и воинскую удачу. Вместо торговли и взаимопомощи они, не думая о последствиях, сеяли ненависть, кровь и вражду. Грабежи и набеги надоели всем вокруг и однажды зимовье агрессоров пришла объединенная армия…

С тех пор немногие уцелевшие стали изгоями, они бежали на юг, но нигде не смогли ужиться. Воины не умели трудом добывать хлеб насущный, поэтому остатки племени терпели голод и нужду. В Манчжурию когда-то перекочевала одна из ветвей клана, младший брат вождя ушел на берег Амура с нескольким сотнями воинов, поэтому беглецы попытались найти прибежище в Айсиньгьеро. Однако обрести новый дом было не вышло, сородичи давно сгинули, что в этих местах случалось сплошь и рядом. Архызу и горстке воинов пришлось искать покровительства, так они прибились к Атаганам.

— Вы говорили о том, что готовы дать клятву верности тому, кто возьмет на себя заботу о вашем племени, — напомнил Скользкий.

— Это так, — в момент нужды Архыз дал слово, видно пришел час расплаты, но тогда Атаганы на самом деле помогли отбить нападение банды разбойников.

— Мой сын совершил ошибку, чтобы загладить вину я вынужден предложить графу Соколову ваши мечи, — вынес вердикт вождь Атаганов.

— Ты в своем праве, мы подчинимся решению, — склонил голову командир отряда, за вождем стоят воины и их семьи, после месяцев лишений Архыз научился смирению.

— Это хороший человек и сильный господин, вам будет лучше рядом с ним, — Хитрый как мог утешил северянина.

Вскоре они пришли к лагерю Орочонов, где их встретила суровая, отлично экипированная охрана. Телохранители с незнакомыми знаками отличия построили воинов на площадке, а вождя Атаганов и Архыза пропустили внутрь юрты. Щурясь после яркого солнца, командир разглядел совсем юного русского аристократа и сидящего рядом с ним матерого офицера, черты лица которого показались смутно знакомыми. С боку находился явно ошеломленный чем-то Хаес, кстати сын Скользкого в свое время сильно досаждал пришлым, мог задеть словом или позволял сальные шутки в отношении девушек, пришлось им безвылазно сидеть в шатрах…

— Я привел обещанный отряд, — вежливо поклонился Хитрый.

— Хаес освобожден от клятвы, — также коротко ответил русский.

— Спасибо, — поблагодарил вождь и забрав сына покинул юрту.

— Архыз!?! — удивленно спросил телохранитель аристократа.

— Дугар? — теперь командир распознал однажды гостившего у отца мужчину.

— Почему вы здесь, что случилось, где твой отец? — недоуменно спросил ойрат.

— Племя уничтожено соседями, мы бежали к дяде, по слухам осевшему в Айсиньгьеро, но он и его воины погибли, теперь мы изгои, — повесил голову Архыз, — Атаганы помогли нам, спасли от разбойников, дали кров и работу, а теперь попросили расплатиться за ошибку Хаеса.