Петр I

А за теми стольники ехали комнатные стольники и есаулы: князь Яков Федоров сын Долгорукой, князь Василей княж Лукин сын Долгорукой, Микита Иванов сын Бутурлин, Иван Самсонов сын Бутурлин, Иван Иванов сын Колычев, Петр Иванов сын Яковлев. А за ним ехал Иван Иванович Бутурлин.

А за ними ехали в немецком платье ратные люди боярин и дворовой воевода князь Андрей Иванович Голицын, Петр Абрамович Большой Лопухин, Федор Абрамович, Василей Абрамович, Сергей Абрамович Лопухины, Василей Федорович Нарышкин; окольничие Михайло Васильевич Собакин, князь Михайло да князь Василей Федоровичи Жировые-Засекины, князь Иван Степанович Хотетовской, князь Федор Львович Волконской, Александр Петрович Протасьев, Тимофей Васильевич Чеглоков, Федор Тихонович Зыков; думные дворяне Иван Иванович Щепин, Григорей Иванович Супонев, Федор Андреевич Зыков; думные дьяки Никифор Протасьев, Прокофей Возницын, Михайло Прокофьев, Таврило Деревнин, Автомон Иванов.

Сентября в 26-й день, в среду, в день Иоанна Богослова, часу в шестом дни, стольник князь Федор Юрьевич Ромодановской из Преображенского с ратными людьми шол по Мясницкой улице под переходы и по Каменному Всесвятскому мосту.

В начале шел с конницею, с дворовыми людьми, шут Яков Федоров сын Тургенев. А за ним шла пехота, полк Бутырских солдат. Другой полк шол потешных Семеновских. Перед тем полком шол пеш в немецком платье капитан и окольничей Тимофей Борисович Юшков, также шли капитаны, палатные ж люди. Третей полк шол потешных солдат Преображенскаго полку. Перед полком шел пеш капитан стольник князь Юрья Юрьев сын Трубецкой. За ним же шли капитаны: князь Яков Иванов сын Лобанов-Ростовской, князь Григорей княж Федоров сын Долгорукой, князь Алексей Никитич Урусов.

За ними шла государева нарядная карета. В карете сидели: боярин Матвей Степанович Пушкин, думной дьяк Микита Зотов. За каретою государевою шли пеши, в нарядном платье, стремянные конюхи. После того шла конница нахалов, холопей боярских. Перед ротою ехал ротмистр князь Андрей Михайлович Черкасской. За тою ротою шла пехота налетов, даточных <сданных в рекруты> холопей боярских⁷.

А за тою пехотою шли роты стольничьи, по-рейтарски, с карабинами. Первая рота шла Володимера Петровича Шереметева. Другая рота шла боярина Тихона Никитича Стрешнева. Третья рота шла боярина князь Бориса Алексеевича Голицына. Четвертая рота шла боярина князь Михаила Ивановича Лыкова. Пятая рота шла Франца Яковлевича Лефорта. А за ними шли роты, ротмистры все были немцы. Всего стольничьих было 20 рот. А за ротами шол князь Федор Юрьевич <Ромодановский>. За ним ехали все полатные люди. И с теми полками того числа пришли к Кожуховскому мосту.

И в то время полку Ивана Ивановича Бутурлина пехота выступила от безъимяннаго города и почала быть стрельба великая. Также у пехоты князь Федора Юрьевича стрельба стала быть от них великая. И того числа через Москву реку с полком Ромодановскаго не перепустили и ночевали по сю сторону Москвы-реки.

А на утрее с боем с великим, также и с трудом, полки князь Федора Юрьевича Москву-реку взяли, и на ту сторону Москвы-реки перебрались, и стали обозом ратным ополчением. А Ивана Ивановича Бутурлина пехота села в городок в осаду. А он, Иван Иванович, был в обозе с ратными ж людьми.

И в полках у них была осторожка <охрана> великая, также подсылки были сторожу скрадывать <снимать часовых>, и открики были великие, слово в слово так, как и в прямых <настоящих> полках. И после того у конницы с конницею ж были бои частые. И конницу Ивана Ивановича, дьяков и подьячих, стольничьи роты с поля сбили, а иных многих в полон побрали.

А пехота князь Федора Юрьевича к городу приступали. И приступом ево не взяли, а почали лить из медяной трубы водою, и тою трубою тот безъимянной городок затопили, и осадные люди из того городка вышли, и их со всем взяли.

Также и ко обозу Ивана Ивановича Бутурлина преступали ж, и обоз ево со всем взяли, и самово ево взяли ж, и завязали руки назад, и со всеми ближним людьми, и привели в шатер к князю Федору Юрьевичу Ромодановскому.

А всего в осаде сидели и были 4 недели с лишком. А князь Федору Юрьевичу Ромодановскому <дано> новое звание государичем.

И октября в 18-й день в четверток <четверг> всем ратным людям государев указ сказан, и милостиво службу похвалили, и их всех по домам роспустили. А стрельцом, и солдатом, и потешным государь пожаловал погреб <выпивку> на казенный счет.

В ноябре месяце перед Московским судным приказом дворянин Семен Кулешев бит кнутом за розныя лживыя сказки. И то дело в Московском судном приказе.

Год 1695

Генваря в день в стрелецком приказе пытаны коширяне дети боярские: Михайло Баженов, Петр да Федор Ерлоковы, – за воровство. А то дело в Стрелецком приказе.

Генваря в <…> день женился шут Яков Федоров сын Тургенев на дьячьей жене. А за ним в поезду были бояре, и окольничие, и думные, и всех чинов полатные люди. А ехали они на быках, на козлах, на свиньях, на собаках. А в платьях были смешных: в кулях мочальных, в шляпах лычных, в крашенинных кафтанах, опушены беличьими хвостами, в соломенных сапогах, в мышьих рукавицах, в лубошных шапках.

А Тургенев сам ехал с женою в государской лучшей бархатной карете. А за ним шли: Трубецкие, Шереметевы, Голицыны, Гагины, – в бархатных кафтанах. А женился он, Яков, в шатрах на поле против Преображенского и Семеновского, и тут был банкет великой три дни.

Генваря в 24-й день на Потешном дворце пытан боярин Петр Аврамович Лопухин, прозвище Лапка, по обвинению в государственном в великом деле и генваря в 25-й день в ночи умер.

Февраля в день по указу великих государей стольником, и стряпчим, и дворянам московским, и жильцом сказана великих государей служба в Белгород, в полк к боярину Борису Петровичу Шереметеву. А пехоте сказано под Азов.

И в тех же числах посланы хлебных запасов принимать и стругов <суда> делать: на Воронеж хлебных запасов принимать Андрей Иванов сын Лызлов, а стругов делать Григорий Семенов сын Титов; на Коротояке Григорий Иванов сын Немцов.

Марта в 5-й день бит кнутом Поместного приказу дьяк Кирила Фролов перед Розрядом за то, что он золотые <наградные монеты для ношения на одежде> купил у подьячего у Глеба

Афанасьева без поруки. Да тут же перед Розрядом бит кнутом розрядной подьячей Глеб Афанасьев за то, что он покрал золотые те, которые было довелись <следовало> дать по указу великих государей ратным людем за последней Крымской поход. А в роспросе он, Глеб, сказал, что он те золотые носил на двор к боярину к Тихону Никитичу Стрешневу, к жене ево, к боярыне к Катерине Богдановне. А выписку закреплял думной дьяк Перфилей Оловянников, что те будто золотые взнесены в Верх <т. е. отданы царской семье> – и за то у него, Перфилья, отнято думное дьячество.

В то ж время брали даточных на Москве у всех полатных людей: на пожар бегать и караулы стеречь вместо стрельцов. И прозвище им было: Алеши.

В то ж время пытан в Преображенском Михайло Самсонов сын Богданов с человеком боярина Петра Тимофеевича Кондырева с Гришкою Тарлыковым, которой у него за делы ходил <т. е. был стряпчим>, в государственном деле. И по розыску сыскалась его, Гришкина, вина явная, потому что он, Гришка, доводил на него, Михайла, затеев напрасно <замыслив оклеветать>.

В марте месяце бит кнутом думного дьяка Митрофана Тугаринова сын ево Прокофей.

В тех же числех явились в воровстве, по язычной молвке, стольники Володимер да брат ево Василей Шереметев. Князь Иван Ухтомской пытан. Лев да Григорей Игнатьевы дети Ползиковы, и они в том деле пытаны. Леонтий Шеншин пытан. Также явились и иные многие. А языки на них с пытки говорили, Ивашко Зверев с товарищи, что на Москве они приезжали среди бела дня к посадским мужикам, и домы их грабили, и смертное убивство чинили, и назывались большими. И Шереметевы свобожены на поруки с записьми и даны для бережи <под присмотр> боярину Петру Васильевичу Шереметеву. И после того языки их казнены, Ивашко Зверев с товарищи.