Петр I
Шрифт:
А боярин Алексей Семенович Шеин пошол под Азов с ратными людьми.
И после того явились в воровстве Коптева боярина слуги, и пытаны, и сосланы в ссылку.
Июня в 23-й день бил челом в Стрелецком приказе Тарбеев на Василья Толстова да на Семена Карандеева в том, что они стояли под дорогою и ево резали <ранили его из засады>. И против того ево челобитья велено розыскивать боярину князю Ивану Борисовичу Троекурову.
И августа в день прислан из под Азова Михайло Приклонский от боярина от Алексея Семеновича Шеина. В том числе бой был с кубанцы.
Августа в 17-й
А в Тавани был воеводою осадным думной дворяни Василей Борисов сын Бухвостов. И к ней приходили <неприятели> и приступали. А что отсидел <выдержал осаду> – за то ему дано окольничество. И турецкие люди приступали, стояли три месяца, да не взяли.
И боярин князь Михайло Григорьевич Ромодановской пошол на Луки Великие с новгородцы. Товарищ ему был Грош Нелединской.
А из под Азова стрелецкие полки, не займовая <занимая> Москвы, посланы к нему. И с Лук стояли на польском рубеже. И с рубежа, с голоду, стрельцы приходили к Москве бить челом, и дано им жалованье, и посланы на службу.
А боярин князь Борис Алексеевич Голицын ходил водою и был в Понизовых городех. И на Царицыне хотели перекопывать реку <строить канал>, а посошных людей <рекрутированных на работы> было всех городов 35 000. И ничево они не сделали – все простояли напрасно. И боярин Борис Алексеевич был у Оки.
А от послов из Амстрадаму <Амстердама> и из иных государств приходили почты в Посольский приказ.
А на Царицыне бит кнутом нещадно Иван Петров сын Бортенев за то, что брал взятки, также брал женок и девок на постелю.
Ноября в 4-й день в ночи, часу в пятом ночи, против пятого числа нынешняго 205 <1696> году, было на Москве на небе явление: стояла на полуденной стране звезда с хвостом <комета>.
Ноября в 6-й день был в Посольском приказе дацкой посланник.
А в Тавань сказано воеводою Александру Семенову сыну Колтовскому.
Ноября в 20-й день покрали <обокрали> на Москве дьяка Казанского приказу Григорья Кузьмина. И после того на третей день явились разбойники дворовые люди Кирюшка Шамшин с братом, также и иных всяких розных чинов. И пытаны, и в розбое винились, и повешены.
В Тавань сказано Назарью Петрову сыну Мялицкому да дьяку.
И декабря в 3-й день Юрья Дохтуров, да Василей Долгой, да Семен Карандеев, да Тарбеев были у Страстной Богородицы и побранились, и ножами порезались. Сержантом взяты на Потешной двор и держаны.
Антон Тимофеев сын Савелов был в Сибири воеводою и разорил город. И за то он бит кнутом и послан на Лену в стрельцы.
Марта в день Пев Ермолаев сын Ильяшев из Стрелецкого приказу вожен на площадь и бит кнутом за то, что он, по воровскому своему умыслу и по воровской составной записи, сговорил было жениться окольничего на Матвеевой жене Измайлова, а она сговаривалась] за князя Аврама Ростовского, а не за того Иева; и послан в ссылку в Азов.
Апреля в 11 – й день из Стрелецкого приказу вожен в застенок
Афанасей Федоров сын Зубов с людьми и с очных ставок пытан в смертном убойстве посадских людей алаторцов <из Алатыря>, что убили люди ево. И он с пытки сказал, что де людей он на розбой посылал и сам был, только де до смерти их бить не велел; также и в иных розбоях винился.206 <1698> году июня в 11-й день сказана сказка стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и жильцом, чтоб имена свои записывали в Розряде для того, что в нынешнем 206 <1698> году своим самовольством, без указу великого государя, идут с службы с Великих Лук четыре приказа стрелецких, покинув своих четырех полковников, а вместо тех полковников выбрали они, стрельцы, из своей братьи начальных людей четыре человека. И идут к Москве собою для волнения и смуты и прелести всего Московского государства.
И о том с Москвы, после сказки, по городам посланы великого государя грамоты, чтоб ехали всяких чинов люди к Москве безсрочно.
Июня в 13-й день во вторник по указу великого государя генерал Петр Иванович Гордон с пехотою: с солдаты с Бутырскими, и с Преображенскими, и с Семеновскими, – выступил на Ходынку и стал обозом.
И после ево, генерала Петра Ивановича, выступил боярин Алексей Семенович Шеин с конницею с Москвы в обоз в среду июня в 14-й день. И того числа был смотр всем стольником, и стряпчим, и дворяном московским, и жильцом.
Июня в 16-й день, в 3-м часу дня в Тушине росписаны были роты, и кому быть у рот ротмистрами, и кому где в роте чтены имены их, и завоеводчиком, и есаулом.
И того ж числа боярин Алексей Семенович Шеин с полками изволил иттить в Воскресенское наскоро. И дошел того числа до Воскресенского монастыря поздно, часу в другом ночи, и в то время полки управлялись <строились>, конница и пехота.
А приказы стрелецкие, которые шли с Лук Великих, пришли к тому ж Воскресенскому монастырю. И сошлись пехота с пехотою: они, стрельцы, с солдаты.
И генерал Петр Иванович Гордон с теми стрельцами говорил, и они ему кланялись и с ним говорили: Мы де идем к Москве милости просить о своих нуждах, а не драться и не биться. И они ж, стрельцы, той ночи перешед к монастырю, стали убрався <укрепившись> обозом, с пушки и со всяким ружьем, ратным ополчением.
И поутру в субботу боярин Алексей Семенович к ним, стрельцам, посылал от себя товарищей своих и сам им о всем изволил говорить, чтоб они, взяв жалованье, и шли б на службу в указное число.
И стрельцы в том упорно отказали и просились к Москве повидаться с женами и с детьми. И после того просили они с Москвы к себе жен и детей – и как де жены и дети у нас будут, куды де великий государь нас послать укажет, туды де мы и пойдем.
И боярин Алексей Семенович Шеин приказал в полковом шатре начинать молебен и воду святить, а ротом велел убираться <вооружаться>, также и пехоте к бою.
И стрельцы у монастыря стоят, устроясь обозом со всяким ружьем. В то ж число [стрельцы] пели свой молебен, и воду святили, и к бою многие исповедывались, и крест все целовали промеж собою, что им умереть друг за друга безо всякия измены.