Пётр Машеров. Беларусь - его песня и слава

Хадзілі мы, спявалі, і з песняй ты цвіла.

Александрына, помніш, якою ты была?

Цяпер магу прызнацца, тады пачаў кахаць,

Цябе з ніякай кветкай не мог я параўнаць...

Неожиданно в середине дня первый секретарь ЦК появился в теа­тре Янки Купалы в канун 50-летия Национального академического. Шла репетиция «Амнистии» Николая Матуковского. Тихонько, как рядовой зритель, присел в партере, чтобы никому не мешать. Актеры увидели знаменитого соседа и остановили представление. Он приветливо сказал:

— Продолжайте, продолжайте.

Режиссер спектакля произнес:

— Да мы, Петр Миронович, собственно, уже и закончили.

Машеров подошел к сцене и, опираясь на спинку кресла, с прису­щей ему улыбкой спросил:

— Ну что, купаловцы, как собираетесь праздновать юбилей?

Появившиеся в зале директор театра Иван Михалюто и парторг Зинаида Броварская начали излагать программу. Петр Миронович их деликатно остановил:

— О ней мне все известно. Мероприятия вы наметили обширные. Но я хочу знать, что может Центральный Комитет партии для вас сде­лать? Конечно, будут награды. Я дал указание министру культуры выдать всем работникам премии в размере оклада. И приглашаю труппу на правительственный ужин во вторник, когда у вас будет выходной. Со­гласны?

Все дружно зааплодировали.

Спустя годы актер Юрий Сохарь в книге «Светлая печаль» писал:

День выдался сухим и теплым, хотя на дворе был конец ноября. Небольшими группами, а то и в одиночку, гордо подходили мы к Дому приемов. Нас встречали люди в штатском, внимательно посмотрев на тисненные золотом именные приглашения, вежливо пропускали дальше. В холле с нас бережно сняли верхнюю одежду, и мы оказались в большом зале, ярко освещенном роскошными люстрами и бра. Столы, стоявшие буквой «П», уже были накрыты, предполагался фуршет. Вдоль сцен выстроились ряды красивых девушек в национальных костюмах. Тихо играла музыка: здесь работали талантливые режиссеры.

Ровно в 17-00 музыка умолкла, и из боковой двери вышел Машеров, ведя за собой всех членов Бюро ЦК, которых мы приветствовали бурными аплодисментами. Петр Миронович произнес «нараспев» короткую речь, поздравил с юбилеем, пожелал всем здоровья и предложил тост за процветание театра. Угощали «по-богатому».

Машеров шел по рядам и пожимал актерам руки, иногда останав­ливался и о чем-то разговаривал — так он отдавал дань уважения купаловцам.

После приема мы побрели в Дом актера. Гудевшей там братии эмо­ционально рассказывали о прошедшем мероприятии «у Мироновича».

Не оставалось в долгу руководство республики и перед художника­ми. Петр Миронович распорядился построить для них квартиры с ма­стерскими на улице Сурганова. А на улице Некрасова по его указанию возвели прекрасное здание творческих мастерских Академии искусств.

От мастеров кисти требовал одного: чтобы написанные ими картины, портреты воспринимались сердцем, служили эстетическому воспита­нию белорусов.

В живописных холмистых Раубичах возвели несколько трехэтаж­ных домов, в которых выделили для ста ученых и писателей небольшие скромные дачи.

Нельзя не согласиться с мнением поэта Геннадия Пашкова: к удач­ливым в творчестве коллеги относятся предвзято. Это в полной мере ощутил на себе патриарх белорусской литературы Алесь Савицкий. Вышедший в журнале «Полымя» его роман «Тры непражытыя дні» — сильное с художественной точки зрения произведение. Тем не менее оно вызвало бурю в прессе. Известный критик Алесь Мартинович вспо­минал: «Знайшліся “цнатліўцы”, якім вельмі не спадабалася, як на той час смела вырашае аўтар тэму кахання. На сённяшні дзень, дык у “Трох непражытых днях” нічога крамольнага і не было. Падумаеш, галоўныя героі свабодна выяўляюць пачуцці. I зусім не ханжы яны, а звычайныя людзі, якім хочацца чалавечага шчасця, узаемнасці, якіх палохае адзіноцтва».

Тогда Савицкий работал заведующим сектором литературы ЦК КПБ. Завистники стремились насолить ему побольше. Чтобы их не дразнить, Алесь Онуфриевич написал письмо Машерову, в котором изложил свой взгляд на сложившуюся ситуацию и попросил об отставке.

Что же было дальше? Об этом можно узнать из книги пи «Сонца на ўсіх адно», которую он вручил мне с дарственной надписью: «Шаноўны Уладзімір Паўлавіч! Няхай заўжды над тваёй жыццёвай дарогай свеціць сонца, а на кожным скрыжаванні пані Удача ўсміхаецца ласкава. 3 паклонам партызанскім Алесь Савіцкі». Вот небольшой фрагмент.

Калі ў часе гаворкі — а яна ішла да поўначы — у кабінет зазірнуў другі сакратар, Машэраў сказаў:

— А ўсё ж такі посаду яму трэба падабраць. ЦК што? ЦК вытрымае. А ён можа зламацца...

Тады я вазьмі ды скажы ў адказ:

— Няўжо вы, Пётр Міронавіч, лічыце, што ў былога камандзіра падрыўной групы мужнасці меней, чым у былога партызанскага камісара?

Машэраў смяяўся ад душы!

Не один десяток лет на «вольных хлебах» оказался для писателя весьма плодотворным в творческом плане. Из-под его пера вышли но­вые романы, повести, публицистика. Ему присуждена литературная пре­мия России «Прохоровское поле». За детскую трилогию «Дзівосы Лысай гары» удостоился Государственной премии Республики Беларусь.

Да и тот нашумевший роман под новым названием «Толькі аднойчы» еще при жизни Машерова был издан отдельной книгой в из­дательстве «Мастацкая літаратура» и с интересом встречен читающей публикой.

Человеческое машеровское соучастие в своей судьбе ощутил и бу­дущий ярчайший интеллектуал современности Вячеслав Степин. Воспи­танник БГУ, он преподавал философию и эстетику в политехническом институте. На одной из лекций объяснял: «Социализм должен демокра­тизироваться, чтобы обеспечить научно-технический прорыв и высо­кую производительность труда». Расплата за вольнодумство последовала незамедлительно: его исключили из партии. Следовательно, речь шла об утрате профессии. Спасло великодушное заступничество Петра Ми­роновича. Степин смог восстановиться в партии, продолжил научные изыскания, бережно сохраняя свою историко-культурную среду, считая СССР огромной и самобытной цивилизацией.

Очередную книгу «Становление научной теории», которая вышла в издательстве БГУ в 1976 году, он подарил Машерову. С автографом:

«Глубокоуважаемому Петру Мироновичу от автора, который обязан Вам своим становлением как в научном, так и в личностно-человече­ском плане».

Вячеслава Семеновича избрали академиком РАН, президентом Рос­сийского философского общества. Возглавлял Институт Философии РАН. Работая в Москве, не утрачивает связи с Беларусью, старается участвовать в общих проектах, входит в состав координационного совета по связям между российской и белорусской академиями наук. И непременно добрым словом отзывается о Машерове, в личности которого слились в единое целое Беларусь, ее благо.

Следующая история с точки зрения сегодняшнего дня может пока­заться фантастической. Это было в 1959 году. Директор и учителя сель­ской школы приехали в Минск. Отоварились. Одну учительницу «забы­ли», а грузовичка и след простыл. Она бежит по проспекту с авоськой, плачет, машет руками. И тут остановилась легковушка. Женщина все рассказала. Ее пригласили в машину и на 25-м километре от Минска догнали грузовичок. Мужчина отчитал директора, велел ему перебрать­ся в кузов, а в кабину усадил запыхавшуюся женщину...