Пётр Машеров

Когда директор школы первого сентября представлял Петра новому учительскому коллективу, то по взглядам он понял, что некоторым, особенно женской половине, понравился, скорее всего, своей молодостью, обаятельной улыбкой. Его назначили классным руководителем девятого класса.

— Давайте, ребята, проверим ваши знания по физике, - обратился молодой учитель к ребятам после знакомства…

Он был стройный, высокий, подтянутый, в отглаженном светлом костюме и белой рубашке. В классе наступила мертвая тишина. Вскоре Петр убедился, что знаниями школьники не блистали, никто из них не мог решить простейшую задачу.

Надо было наверстывать упущенное. Поначалу решил организовать физический кабинет. Приобрел все необходимые приборы, подготовил практические пособия. В работу включились все ученики девятого класса.

— Устрою физический кабинет, который бы не уступал аналогичным кабинетам школ Витебска, — признался он однажды брату Павлу, который уже работал инспектором районного отдела народного образования.

А затем он организовал танцевальный и драматический кружки. Участвовали в кружках и учителя. Ставили классические постановки — спектакли по пьесе А. Н. Островского «Лес», Петр играл главную роль Несчастливцева. Машерова признали, ведь все, что он делал, делал с душой. Увлек преподавателей и школьников спортом.

Школьники очень любили заниматься в физическом кабинете. А Петр, как преподаватель физики, этим умело пользовался. Все свободное время в кабинете они пилили, строгали, клеили, сверлили, паяли и рисовали.

Для старшеклассников он потом организовал фотокружок и кружок астрономии.

— До звезд ли нам, Петр Миронович? — удивились поначалу его воспитанники. — На земле хватает забот!

— Человек должен стремиться постигнуть тайны Вселенной. «Ведь если звезды зажигают — значит — это кому-нибудь нужно?”» — процитировал он своего любимого поэта Маяковского. — По звездам можно определить стороны света. А если попал в лес и заблудился, по солнцу и звездам всегда можно найти дорогу домой.

Внешне спокойный, тактичный, он умел сдерживать свои чувства. Петр был отзывчивым человеком, ненавидел равнодушие. Школьники тянулись к нему, потому что знали: что бы в их жизни ни случилось, молодой учитель переживания школьников воспримет как свои, поймет и поможет разобраться.

Его ученик, Владимир Шуцкий, рассказывал: «Ученица 9-го класса написала учителю Петру Машерову письмо, в котором призналась, что тайно влюблена в него. Потом застеснялась, застыдилась своего поступка, не пришла в школу. День, другой, третий… Школьницы-одноклассницы, прослышав про это, потихоньку шушукались и загадочно улыбались. Петр понял, в чем причина.

Машеров собрал школьное собрание, настоял, чтобы присутствовала и его поклонница. Деликатно поблагодарил ее за первое чувство, девичью смелость. И, обращаясь к ней, тепло, доверительно заметил:

— Понимаешь, ты — ученица, а я — учитель. Не хочется, чтобы о нас ехидно шушукались. Свое счастье ты еще найдешь — вон какая красавица.

Зардевшись от смущения, девушка успокоилась. На душе стало хорошо от того, что ни учитель, ни одноклассники не осудили ее. Она знала, что их учитель уже приглядывается к другой — к молодому зубному врачу Полине Галановой…»

Машеров часто вспоминал первый год работы в школе: «Он был трудным и интересным. Затем — первый выпуск. Прислали письменные работы по математике, запечатанные. Их должны были выдать на следующий день, за два часа до экзаменов. Павел тогда работал в районо и предложил:

— Может, хочешь посмотреть контрольные?

Я спрашиваю: “А порядок какой?!”

— По правилам — завтра вьщадут.

— А как ты думаешь, очень сложные?

— Очень, — ответил брат.

— Нет, не буду смотреть.

Перед экзаменом директор дал для 10-го класса конверт. Посмотрел — задачи по тригонометрии элементарно простые. Подумал: ”Как же быть? В классе есть двоечники, у них за весь год по всем четвертям двойки. Но чувствую, что даже они эти задачи решат. Какую же отметку я им выведу?”

И действительно, четверо из неуспевающих справились с задачами. Через день сообщили, что в Клястицкой школе никто не решил, даже сам учитель сделал заключение, что условия неправильные.

А мы с учениками решали такие задачи, что порой сам решить не мог. Как-то дал домашнее задание. Ночь сам просидел и не решил. Никто из учеников тоже с заданием не справился. В учебнике Рыбкина большинство задач сложные — со “звездочками”. Вызвал я ученика к доске. Одного из лучших. И все же решили задачу. Не хватило урока, заняли мой следующий, урок физики. И справились.

Зато могу похвастаться. Из Россонской школы мои ребята поступили в ленинградские институты, в основном в технические вузы. Ни один мой ученик не провалился. За два года не было случая, чтобы не поступили, даже при конкурсах. Вот такие молодцы! Я к чему веду разговор? Нужен хороший учитель, который умеет хорошо учить. А ребята способные, могут овладеть очень сложными вопросами. Всем ученикам труднее дается математика. Но даже тех, для кого она наиболее трудна, можно научить. Я вел математику с 9-го класса, а если бы с 7-го? Каких бы талантливых учеников воспитал... Такова профессия учителя — делать людей хорошими».

У него постепенно вырабатывался волевой характер, главной чертой которого была настойчивость в достижении поставленной цели.

И позже он всегда советовал людям своего близкого окружения, ответственным работникам партийных органов: «Боритесь, всегда боритесь! Ведь в человеке скрыты безграничные силы. Боритесь против зла. Искореняя собственное зло, искореняешь зло общее. Человек не может зависеть лишь сам от себя и распоряжаться собой только сам. Всему есть предел: мы принадлежим не только себе, но и другим».

Перед началом каждого учебного года проходили районные учительские конференции, на которых в 1939 и 1940 годах выступал и Петр Машеров. Учителям нравились его деловые предложения, приятный, хорошо поставленный голос.

***

Лилию Мельникову (Дерюжину), бывшую учительницу начальных классов СШ № 87 г. Минска, можно назвать его приемной дочерью. Она вспоминала:

— Наша семья жила в Россонах с Машеровыми через дорогу. Петра Мироновича помню с того времени, когда он уже учительствовал. Две мои сестры были совсем маленькими, когда умер наш отец. Может, поэтому он был с нами ласковым и внимательным. Было непривычно, что взрослый парень возится с перепачканными, маленькими девчушками, ласково разговаривает с ними, забавляет. Сельчанам говорил, что не умеет играть на пианино, но нам, детям, уступал в просьбах. Мы все любили его слушать. Однажды спросили: «А как получается музыка?» А он в ответ: Да очень просто: «нажимаешь на клавиши — и возникают звуки!»

Затем открыл верхнюю крышку пианино и показал молоточки, что шаловливо бьют по струнам…

Мать Машерова часто ходила в лес, собирала целебные травы, приносила их детям Дерюжиных. Она делала из них настои. Тайком и они, глядя на Дарью Петровну, собирали разные травки и ели их. Однажды дядя Петя «засек» это дело и говорит: «Баба Дарья знает, какую траву собирать. А вы — нет. Не собирайте, а то можете заболеть».

Более всего запомнилось им, как он играл разные роли в молодежном театре в Россонах. Он надевал на голову гладкий рыжий парик. Не случайно, видимо, дети и прозвали его Дармидоном… Но он не обижался на них.