Петтерсы. Дети океанов

– Герман прав, это случилось у мыса Доброй Надежды. «Голландец» попал в сильный шторм. Штурман во главе группы матросов предложил бросить якорь в ближайшей бухте и переждать непогоду. Но капитан, слывший страшным богохульником и развратником, убил беднягу и всех недовольных. Деккен поклялся, что никто из команды не сойдет на берег до тех пор, пока они не обогнут мыс, даже если на это потребуется вечность. Как только он это сказал, тучи над кораблем расступились, на палубу пролилось небесное сияние и громовой голос произнес: «Да будет так!» С тех пор он и скитается по океану, не имея возможности пристать к берегу.

Когда кок закончил свой рассказ, голос вновь подал Абрахам:

– Я думаю, корабль-призрак хочет вырваться из Атлантики, вот и ищет лазейку то через мыс Горн, то через мыс Доброй Надежды. Только не пускает его Бог или дьявол, я не знаю. Ты вот тут спрашивал, почему мы уцелели? – обратился он к юнге. – Потому что «Голландец» не за нами шел. В тех водах англичанин один ходил, так вот по его душу и явился. Мы тогда после шторма только одного выжившего и смогли подобрать – молодого, рыжего, как огонь, капитана.

– О! Я знаю такого! – вставил молодой матрос и тут же засмеялся собственной шутке.

– Цыц, придурок! – охолонул его старый Стью. – У Филипса с тем кораблем жена и дочь утонули. Так что, если хочешь ходить под его началом, про «Голландца» ни слова.

Наступила тишина. Кто-то из матросов крестился, некоторые читали «Деву Марию», даже неугомонный Герман замолчал. Лишь протяжный вой с океана доносился в ночи, пробуждая в фантазии Майкла самые пугающие картинки.

– Ух, разошелся, – вновь подал голос Герман. – Видно, сильно голоден, зараза.

– Перестань пугать юнцов, – остановил его Стью. – Никаких кракенов не существует и в помине.

Но Герман и не вздумал отступать:

– Тогда откуда вой, по-твоему?! А?!

Новый спор был неожиданно прерван, не успев даже начаться.

– Что за балаган вы тут устроили?! – С налитыми кровью глазами и слипшейся клоками рыжей бородой, где-то из середины которой торчала трубка, на палубе появился Филипс. – Какого черта вы не спите?!

– Доброй ночи, капитан! Обсуждаем доносящийся с воды вой, – ответил за всех Стью. – Этот болван, – кивнул он на Германа, – утверждает, что его издает какой-то кракен, а я говорю, то души сгинувших моряков.

Капитан, будучи уже изрядно пьян, затряс своей всклокоченной бородой:

– Бр-р-р-р! Что за чушь?! Оба вы болваны! Мы холодным течением идем. Всем известно, что оно может издавать подобные звуки в океане, ты-то, старый, должен это знать, не первый день ходишь. Бегом по каютам! Проспите вахту – три шкуры спущу!

Ослушаться капитана никто не решился, и все быстро покинули палубу.

Майклу в ту ночь снились кошмары. Ему казалось, что его обвивает огромный кальмар, пытаясь сожрать под прекрасные мелодии сладкоголосых сирен.

Глава 17. Дакар

В конце июня 1864 года барк «Странник», ведомый холодным канарским течением, обогнул острова Зеленого мыса в западной их оконечности и, подхваченный теплым гвинейским, взял курс на Дакар. Пройти кратчайшим путем от Канарских островов не представлялось возможным из-за пассатов^[57], дующих с северо-востока, поэтому судно свернуло паруса и вверило свою судьбу морю.

Дакар был совсем еще молодым портом, он появился всего за семь лет до прибытия туда наших путешественников, в 1857 году, как военный пост французских колонизаторов на месте старой рыбацкой деревушки с названием Н’Дакара, что означает «тамариндовое дерево»^[58]. Изначально он служил перевалочным пунктом для мореходов, идущих из Южной Африки в Европу, но вскоре ему было суждено стать центром работорговли и крупнейшим морским узлом всех трансатлантических перевозок.

Филипс не особо жаловал Дакар по причине того, что он являлся территорией Франции, но деваться некуда, надо было пополнить запасы еды и пресной воды, а главное, провести килевание.

За время плавания, особенно в тропических морях, днище корабля обрастает моллюсками, ракушками и водорослями, что значительно снижает скорость судна. Поэтому время от времени его надо основательно чистить от различных наростов, устранять повреждения и губительный для дерева домовый гриб, а также смолить и красить. Для этого судно направляют в порт, привязывают к верхушкам мачт фалы^[59], заводят их за ближайшее дерево и наклоняют корабль до тех пор, пока киль не появится над водой. После чего проводят осмотр и ремонт днища.

Клипер, на котором два года назад Марта отправилась из порта Пензанс, был новшеством кораблестроения того времени. Его деревянная обшивка была снаружи обита медными листами, это, кстати, впервые ввели именно англичане. Медь хорошо и на долгое время предохраняла корпус судна от наростов и поедания паразитами, что позволяло на треть повышать скорость и избавляло от частого килевания. В отличие от «Eastern star», «Странник» был обычным барком и нуждался в своевременной чистке. Поэтому, как бы Филипсу ни хотелось избежать контактов с лягушатниками, так он презрительно называл французов за их пристрастие к поеданию данных земноводных, пройти мимо Дакара было нельзя.

– Сэр! – Боцман подошел к молчаливо стоящему у борта капитану. – Команда в сборе.

– Хорошо, Абрахам. Постарайтесь все сделать максимально быстро. Я не хочу задерживаться в этом проклятом порту ни одной лишней минуты.

– Конечно, сэр, не сомневайтесь, не впервой.

Пока команда «Странника» была занята подготовкой судна к килеванию, кок в сопровождении двоих матросов сошел на берег с целью пополнения провизии. Джордж тоже решил воспользоваться данной вынужденной остановкой, чтобы осмотреть местные достопримечательности, да и пройтись по суше после длительного плавания было совсем не лишним для детей.

Майкл и Эйша, никогда не покидавшие пределов Англии, с восторгом встретили идею отца прогуляться по Дакару. В экзотическом городе Африканского континента каждый из них хотел увидеть свое. Майкл – кровожадных, диких туземцев, кожа которых, если верить рассказам матросов, черная, как деготь. Эйша – чудные деревья с плодами, внутри которых молоко, и бабочек с размахом крыльев, как у чайки. В итоге, дав торжественную клятву Джорджу, что не отойдут от него ни на дюйм^[60] в незнакомом порту, Петтерсы сошли на берег.

Ожиданиям детей было не суждено сбыться. Дакар производил удручающее впечатление. Стоило пройти порт и примыкающую к нему площадь, как на смену обстоятельным постройкам, представляющим административные здания и, видимо, недавно построенным французами, пришли жалкие деревянные хижины, более напоминающие жилище для скота, нежели для людей. Вдобавок ко всему палящее солнце, проникающее везде, не давало возможности спрятаться от себя и вот-вот норовило испепелить бледнолицых жителей Туманного Альбиона. Спустя несколько часов унылой прогулки по густой жаре и полностью осознав, что ситуация не изменится, Петтерсы решили возвращаться в порт. Тем более что Филипс божился, что к этому времени команда проведет килевание.